Когда вмешалась жизнь (ЛП) - Энн Джуэл Э.

— Это был всего один вечер.

Нащупав на талии скомканную простыню, Паркер натянула ее на голову. Сильно от света она, конечно, не защитила.

— Разве тебе не нужно сегодня на новую работу? Как продвигаются дела? Когда соседи завели пони? Не думаю, что по договору это разрешено.

— У Стэнтонов есть коза и куры. — Паркер села и зажмурилась, когда пульсация в голове — отчетливая и сильная — поглотила все ее существо.

— Они были еще при их дедушке.

— Как скажешь. — Она встала, стараясь не морщиться. — Это не их пони, и к концу дня его увезут.

— Этот парень, мистер Густафсон, сегодня утром чистил его во дворе.

Паркер рассмеялась. Голова отозвалась гулом.

— Ай. Перестань меня смешить.

Не проявляя никакого уважения к ее личной жизни, Джейни последовала за ней в ванную.

— Я не пыталась тебя рассмешить.

— Гас. Его зовут Гас или Август Уэстман, а не Густафсон. Ты слишком часто смотришь «Сварливых стариков». И… эй? Я писаю.

— Я меняла тебе подгузники, Паркер. И мы обе — женщины. Подумаешь?

Паркер не могла ждать и принялась за дело. Матерей не волновало достоинство их детей. Ответом на все вопросы было: «Я меняла тебе подгузники», и это каким-то образом давало им право на вечное вторжение в их личную жизнь.

— Тебе не следует пользоваться антиперспирантом.

— Хватит читать этикетки на моих вещах.

— Паркер, если ты не позволяешь своему телу потеть, тогда все токсины останутся внутри и… — Женщина, которая считала, что Паркер до сих пор ходит в подгузниках, нахмурилась, рассматривая отбеливающую зубную пасту своей дочери.

Паркер спустила воду в унитазе и оттолкнула маму бедром в сторону, чтобы вымыть руки.

— Токсины остаются внутри и что? Сделают меня токсичной.

— Ты регулярно какаешь?

— Мама! Серьезно?

— Я каждый вечер перед сном принимаю магний, а утром хорошо очищаюсь. Твой отец? — Она поморщилась и вздрогнула. — После него воняет так, будто он родил гниющую тушу животного, которая пролежала там несколько дней.

— Забавно… — протиснувшись мимо нее, Паркер схватила с изножья кровати белый халат, — …в юности ты постоянно спрашивала меня, почему я провожу так много времени у своих друзей, а они редко приходили к нам домой. Так вот, я не была уверена, останутся ли у меня друзья, если ты поделишься своим графиком дефекации.

Джейни последовала за Паркер вниз по лестнице.

— Не смеши меня. Я бы никогда…

— Никогда — что? Не сказала бы женщине, которая приготовила тебе буррито в «Чипотл», что тебе нравится острый соус, но «он, конечно, жжёт, когда выходит сзади».

— Ой, Паркер, она была примерно моего возраста. Полагаю, у нее самой было несколько случаев красной дырочки.

Большая доза «Матери» мало помогала Паркер справляться с похмельем. Достав из шкафа две таблетки «Адвила», она запила их большим стаканом воды.

— Невероятно. — Выглянув в окно, засмеялась Паркер. — Он все еще чистит Ромео.

— Кто такой Ромео?

— Пони. — Паркер повернулась и поставила стакан на стойку. — Ну, как бы мне ни хотелось продолжить этот дерьмовый разговор, я не могу. Работа зовет. — В частности, извинения за свое неуместное поведение прошлой ночью.

— Пей сегодня больше воды, Паркер.

Она наклонилась и чмокнула маму в щеку, прежде чем вернуться наверх.

— Да, мам.

*

Август Уэстман проснулся в эмоциональном смятении. В его жизнь вкрались одиночество и обида. Он жил с собакой, принадлежавшей его жене, и женой, принадлежавшей ее работе. По крайней мере, именно таково было ощущение, независимо от того, была ли Сабрина в отъезде или же оставалась дома. Даже когда они находились вместе, они все равно были очень далеки друг от друга.

Гас много работал над созданием собственного бизнеса, став одним из лучших и наиболее уважаемых электриков в районе Де-Мойна. Его работа стала его жизнью после того, как Сабрина получила работу своей мечты, возглавив инжиниринговую фирму. Больше никаких свиданий. Никаких спонтанных побегов. Больше никаких возвращений домой на обед, где его ждала бы жена в одном нижнем белье.

Вместо этого у него появилась новая соседка. Молодая соседка. И ощущение прикосновения ее губ к его губам навсегда запечатлелось в памяти Гаса. В то утро у него также оставалось несколько часов со своим одолженным пони, поэтому он решил извлечь из этого максимум пользы.

— Дерьмо. Веди себя хладнокровно, — прошептал он себе, когда точеные ножки Паркер Круз несли ее к нему, упругая грудь подпрыгивала при каждом шаге, а темные, прямые волосы развевались вокруг ее лица.

— Доброе утро. — Гас прочистил горло, не сводя взгляда с движений щетки по спине Ромео.

Он надеялся избежать чрезмерной неловкости, но о ней громко кричала его неспособность смотреть девушке в глаза.

— Доброе утро. — Паркер низко опустила козырек кепки и прищурилась, показав средний палец солнцу. — Где ты взял щетку?

— В ящике в ванной Сабрины. — Его губы изогнулись в улыбке, но он по-прежнему не смотрел на нее.

— Что ты собираешься с ней делать, когда закончишь? — Ладонь Паркер скользнула по только что расчесанной до гладкости каштановой шерсти.

— Постучу ею несколько раз по подошве ботинка и положу обратно в ее ящик. — Он ухмыльнулся.

— Вау, должна признаться, когда я впервые встретила твою жену, то немного ей завидовала.

Этот неожиданный комментарий принес ей быстрый взгляд.

— Нет… — она покачала головой, — …я завидовала ей не из-за тебя. Хотя, вероятно, в это трудно поверить после… — она закусила нижнюю губу и поморщилась, — …вчерашнего поцелуя. Все из-за того, что она такая собранная и успешная. Но теперь я ей не завидую, потому что, когда она вернется, то будет расчесывать волосы этой щеткой и… — ее слова полились все стремительнее, набирая скорость, — …это очень хреново с твоей стороны, но я делала вещи и похуже, так что, не могу тебя осуждать, но… Ох! Пожалуйста, скажи что-нибудь! Вчера я тебя поцеловала, и это было глупо и неправильно — моя огромная пьяная ошибка. Я не такая девушка. Я не пристаю к женатым мужчинам. Ты должен…

— Ты прощена. Все забыто. — Он пожал плечами. Затем, верный своему слову, ударил щеткой по подошве ботинка.

— Как только Сабрина вернется, я все ей расскажу и извинюсь…

Он усмехнулся, покачав головой.

— Это не обязательно.

— Но…

Гас повернулся и пошел к дому.

— Ты напилась. У меня был день рождения.

— День рождения? — Она погналась за ним. — Это не оправдание.

— Отлично. — Вымыв руки в раковине в прихожей, он расшнуровал ботинки, стянул их и с грязной щеткой в руке направился к лестнице. — Ты напилась. Я пал твоей жертвой. Поскольку ты работаешь на мою жену, и вчера был твой первый рабочий день, на этот раз я не буду подавать иск о сексуальных домогательствах.

— Прости меня!

Он остановился на полпути вверх по лестнице и обернулся. Грудь Паркер вздымалась, лицо покраснело.

— Я уже сказал, что ты прощена.

Она заправила волосы за уши и поправила бейсболку.

— Знаю, но ты не дал мне шанса извиниться, поэтому я не хочу, чтобы ты думал, что мне не жаль. И мне действительно нужно рассказать о поцелуе Сабрине, чтобы очистить свою совесть. Даже если она меня уволит.

— Настоящая девочка-скаут, да, Паркер?

— Нет. Я просто не одобряю измену.

— Измену? — Гас снова засмеялся. — Значит, у тебя есть парень?

— Что? Нет.

— Тогда никакой измены не было. Я не целовал тебя.

— Но и не остановил, — ее голос повысился.

— Ты меня не предупредила. Я думал, ты пытаешься меня обнять в благодарность за спасение из мужского туалета. — Спустя несколько секунд молчания — пристального взгляда — он покачал головой и продолжил подниматься по лестнице. — Как хочешь. Скажи ей. Не говори ей. Мне все равно.

— Она меня уволит?

— Ей бы следовало, — донеслось эхо его голоса из дальнего конца коридора.

*