Дж. Уорд - Вечный любовник
— Твое имя?
— Мэри. Она назвала меня в честь Девы Марии.
Я помню, как печатала это и громко смеялась. Вишес никогда не ошибается!
А теперь, позвольте мне привести пример, доказывающий, что иногда бывает очень тяжело быть верной тому, что рождается в голове.
Когда я прописывала линию Рейджа, которая, кстати, была длинной в пятьдесят восемь страниц, я увидела сцену, которая противоречила основному правилу все любовных романов. Главный герой никогда не изменяет главной героине. Это имеет смысл. Как можно влюбиться в того, кто прыгает из постели в постель?
Но Рейдж был с другой женщиной, после того, как встретил Мэри, после того, как поселил ее в своей комнате. Они еще не занимались любовью, но притяжение между ними было сильным, существовала незримая связь. Чувства. По крайней мере, со стороны Рейджа. Но для того, чтобы держать зверя под контролем, он должен был либо ввязаться в драку, либо заняться сексом, чего не мог сделать с Мэри, потому что был слишком нестабилен. Он ненавидел себя и ненавидел проклятье, и было очевидно, что измена совершается под давлением обстоятельств и никогда бы не стала сознательно сделанным выбором.
Когда я создавала сцену, в которой тем вечером Рейдж возвращается к ним в комнату, мое сердце обливалось кровью. Я до сих пор вижу его, только что принявшего душ, сидящего на краю кровати. На его бедрах полотенце, голова опущена: он загнан в тупик своим проклятьем и любовью к Мэри. Ситуация была очень тяжелой и она создала не менее сложный конфликт. Вместе они могли преодолеть его, но я знала, что имена эта часть истории будет приятной далеко не всем читателям. И я могу понять почему. Работая над книгой, я всегда очень осторожно отношусь к подобным сценам.
Создавая серию, не и не думала становиться разрушителем традиций, это и сейчас не является моей целью. Я делаю это лишь потому, что остаюсь верна своему въдению — это мой главный принцип. Главная проблема: как воплотить все это в жизнь, не оскорбив жанр, который я так уважаю. Гармония, компромисс — именно над этим мы с моим редактором усиленно работаем. Думаю, с Рейджем все получилось.
Несколько слов о Бутче. На самом деле, во второй книге должна была быть их с Мариссой история. Рейдж был неинтересен мне, а между Бутчем и Мариссой пролетали искры, и у меня в голове постоянно рождались потрясающие сцены с участием этих персонажей.
Двухсотстраничная рукопись уже была готова, как я поняла, что есть проблема. Бутч и Марисса делили одно пространство с Мэри и Рейджем, обе истории были так насыщены, что я практически писала сразу две книги.
Но коп — это не косвенный сюжет.
Мысль о том, чтобы выбросить эти сцены, ужаса меня, я боялась, что из истории уйдет глубина. Я боялась, что могу потерять эти сцены навсегда, потому что не знала, сколько книг о Братстве напишу, но очень хотела рассказать историю Бутча и Мариссы. В конце концов, мне очень-очень-очень понравилось то, что я написала. Правда, очень понравилось. Без этих сцен материал казался неполным.
Но в таком виде книга не шла. Чтобы я ни делала, как бы ни изворачивалась — нет.
Правило: ты хозяин своей работы.
Если вы понимаете, что книга не идет, как бы вам не нравились написанные сцены — избавьтесь от них. Не дожидайтесь, когда редактор скажет вам то, что вы и без него понимаете в глубине души. Сделаете все, чтобы книга, над которой вы в данный момент работаете, получалась.
Я не говорю, что это легко.
И хотя я понимала, что книга о Рейдже находится под угрозой, все эти «я не хочу» тянулись неделями. В конце концов, я поняла, что рублю сук, на котором сижу. Если я не сделаю что-то, книги не будет. В общем, я надела рабочие перчатки и занялась делом. Я многое вырезала из рукописи, практически порубив ее на куски, и это очень испугало меня, потому что сроки начинали поджимать. Я знала, что если не приведу книгу в порядок, я просто не успею написать историю Рейджа, что сильно осложнило бы жизнь мне и моему издателю.
Но фокус был вот в чем: когда я снова собрала весь материал, касающийся Рейджа, и прочла его, я поняла, что приняла правильное решение. Осталась одна линия, книга вновь ожила.
Смысл в том, чтобы слушать своего внутреннего редактора так же внимательно, как и интуицию. Даже если вам кажется что, то что вы пишите превосходно, не позволяйте этому уводить вас от первоначальной истории. Я стараюсь почаще вспоминать об этом, потому что серия о Братстве предоставляет столько возможностей: я постоянно нахожусь на грани ухода от основной линии. А гармония сюжета — это очень важно.
Моя любимая сцена в «Вечном любовнике»? Дайте подумать… Сложно сказать, но я все же постараюсь выбрать. Думаю та, что с луной: когда Мэри порвала с Рейджем, покинула Братство и переехала к Бэлле. Это происходит после того, как Рейдж приходит к ней. После их официального расставания. Рейдж выходит из ее спальни и выходит на улицу. Он полностью разрушен, совершенно потерян. Наверху в небе висит луна, и он смотрит на нее, и, очевидно, вспоминает тот вечер в парке — их второе свидание:
Место этого он остановился. Наверху луна поднималась над кромками деревьев. Она была полной, ровной: светящийся диск в просторе холодной темной ночи. Он вытянул руки перед собой и закрыл один глаз. Регулируя угол зрения, он взял лунный шар в колыбель своих ладоней с большой осторожностью.
Из дома Бэллы смутно послышался какой-то стук. Ритмичные удары.
Рейдж оглянулся, когда звук усилился.
Входная дверь распахнулась, и Мэри выскочила из дома, спрыгнула с крыльца, забыв про ступеньки. Она бежала к нему босыми ногами по мокрой траве. Бросилась на него, обвив руками его шею, держа его так сильно, что у него заскрипел позвоночник.
Она всхлипывала. Рыдала. Плакала так сильно, что слезы сотрясали все ее тело.
Он не задавал никаких вопросов, просто прижал ее ближе к себе.
— Я не в порядке, — хрипло сказала она, между вздохами. — Рейдж… Я не в порядке.
Он закрыл глаза и крепко обнял ее.
Я думаю, что это потрясающая сцена, она такая трогательная: ведь он повторяет те движения, которые она совершала, когда была счастлива. А когда она выбегает из дома и бросается к нему — для нее это поворотный момент. Она тянется к нему, наконец-то впуская кого-то в свою жизнь, разделяя свою боль.
Самая эротическая сцена? Хм… постельная сцена. Ну, знаете, та, что с цепями? Я приведу отрывок, чтобы напомнить вам. Это происходят прямо перед ней, когда Рейдж идет в Яму, что бы ребята помогли ему:
