Без чувств, без эмоций, выжить (СИ) - "SVO"

— Руки и сердца?

— Это было бы не заманчивым предложением, а предложением о хирурга. Вот, вам новое сердце, рука в подарок, вам левую или правую поменять?

— Может, приедешь в Мадагаскар?

— У меня здесь ещё дела.

Время шло, и мы оба тянули с тем, чтобы расстаться. Ещё несколько месяцев назад каждая встреча с ним была чудовищным испытанием, сегодня рядом с ним у меня ощущение спокойствия и хоть какое-то ощущение безопасности. По крайней мере, информационной безопасности.

Мы вспоминали первые встречи и говорили те гадости, что думали друг о друге. Думаю, сейчас мы оба деликатничали в выражениях, я точно это делал. Не скажу же, что считал его ненормальным маньяком — параноиком. Особенно когда он затаскивал меня в душ, зато теперь мы даже спокойно моемся в одной душевой без смущения.

Утром мы уже оба не спали несмотря на то, что легли в три ночи.

Купив завтрак, вернулся в студию, отмеряя последние три недели до завершения всего этого, но знать бы что всё завершиться, куда гораздо раньше.

Всю неделю мы снимали трансляции, вечерами я уходил в отель к Альфреду, который так и не уехал в ожидании нужных документов. К полуночи я возвращался в студию, студент затягивал меня через окно, и оставшиеся две недели представали мне какими-то мучительными.

Ситуация подтолкнула меня сама к действию.

«Нажать красную кнопку»

Олег появился впервые с похорон. Мы встретились у меня в комнате и это тоже в первые за всё время. В холле были охранники, в студии шли трансляции, единственное укромное место было моя спальня. Серб вручил увесистые конверты с бонусом за работу и деньги на зарплату актёров. Прошлые привозил Родион, угрюмый и насупившийся, словно давал деньги в долг.

— Как-то рано конверты с зарплатой? Сегодня четверг, а не понедельник.

— По пути было. — Сказал он натянуто. — И ещё я заберу те. Ну, те, что давал на хранение.

— Решил купить сейф?

— Наш спонсор сдался, — ухмыльнулся он довольной физиономией. — Завтра сделка. Это вот как раз нужно будет. — Помотал он только что взятыми конвертами. — И студия моя.

Не стал уточнять соотношение, кому и какой доля из них достанется, но Олег улыбнулся, уточнив, что теперь студия целиком его, так что теперь ясна гримаса Родиона.

— И что спонсор? — Не удержался, чтобы не скрестить руки на груди.

— Вроде собирается сваливать.

Мне в голове нажали громадную красную кнопку взрыва. Он уедет и что? Что делать? Опять его ловить, искать по всему миру. Наверное, ощущая моё потерянное состояние или просто потеряв теперь интерес, но Олег откланялся, спрятав поглубже конверты. Не было привычного ужина, не было «посидим немного в баре». Оставив на кровати конверты раза в три, а то и в пять тоньше тех, что спрятал в своём портфеле. Пара мгновений и визг протекторов под окном.

Всё плыло перед глазами, это, как открыть глаза, нырнув в солёную воду океана. Осматривал стены, окно, книжную полку, снова стену, окно, книжную полку и ещё одну стену. Всё рушится, стремглав. Осыпается, разрушается. Банкир вот-вот уедет, просто растворится в очередной стране, городе, просто в мире. Думай, думай, думай.

Мысли, вертелись роем, обрывки информации вспыхивали, а затем менялись друг за другом. Выписав на стикерах свой так называемый ресурс, стал перебрасывать варианты, пока не вспомнил ещё об одном. И тут начало всё складываться во что-то более реальное.

Проработав всё за вечер, прозвонив всех необходимых для этого людей, оставалось ждать день, один лишь день, одну только пятницу.

Собрав всё необходимое, упаковав сумку с теми вещами, что мне нужны, остальные запихал в объёмный баул и вышвырнул через три квартала на растерзание беспризорникам. Там были и удобная обувь и неудобная, очень стильная и современная, и драные джинсы, и классические брюки, было несколько пиджаков, пара из которых были ещё с бирками, стопка футболок и едва ли один-два раза одетые джемпера.

Когда-то один человек сказал мне: вещей, должно быть, столько, чтобы поместились в двух сумках. В одной твоя одежда, в другой документы и ноутбук. Как же он был прав.

Закинув сумки на заднее сидение машины, ещё раз вернулся в студию, закинул пару книжек в пакет, сделал в последний раз кофе, и под холодным солнцем конца сентября, стоя на террасе, пил извергающий бурный пар американо с лимоном без сахара.

Полгода назад я зашёл сюда, в отсыревшее здание с отшелушивающийся штукатуркой и осыпающимися кусами извёстки. Немногое здесь изменилось, многое изменилось внутри меня. Из одиночки я стал тем, кто уже три месяца делит кровать с незнакомым до этого парнем, обсуждая с ним книги, смеюсь над угловатыми шутками долговязого, но талантливого и увлечённого фотографией парня. Примерился и привык к мирному алкоголику, а ещё узнал дюжину людей с их личными трагедиями, которые так глобальны для жизни каждого, и так микроскопичны для этого мира. Волей случая из нищего сделал коридорного. Потерял одного из тех людей, связь с которыми тянулась в далёкое прошлое.

Взяв ещё кофе с перцем навынос в Аделаида и оставив весьма хорошие чаевые, отправился в отель к Альфреду. Мы сидели в ожидании. Ждали как положено, и вот.

В семь сорок вечера отправлена заявка в онлайн-маркет. Альфред копирует заявку и удаляет её из программы. Отправляем эту заявку в магазин, указав другое контактное лицо получателя. В девять заказ уже сформирован и доставлен в номер отеля через пару кварталов. В тот самый отель, где есть заветный коридорный. Забираю доставку, дополнив всё содержимое хорошей дозой снотворного, остаётся только ждать.

— Януш, попроси его пустить его тебя в туалет. — За тысячу евро курьер отменил все свои дела и прикатил на скутере к указанному адресу.

— Мистер Стен, но так нельзя.

— Там можно. Тысяча евро уберёт твои порывы к этикету?

— Я понимаю только тысяча евро.

— Это хорошо. Доставишь всё и тысяча евро твоя.

— Зачем мне там идти в туалет?

— Хочу узнать какого цвета там плитка.

— Хорошо, мистер Стен.

Вооружённый коробом доставщика, парень отправился по адресу. Со мной остался лишь влажный и промозглый воздух.

Смс «курьер выходит».

Жду.

Видно, как поэтажно зажигаются огни в подъезде. Этаж за этажом, не пропуская ни один, с четвёртого до первого. Калитка открылась, поляк вышел. Прикрыв калитку ловко, одним жестом втыкает кусок картона от коробки с виски прямо под язык замка и ворота не заперты. Пришлось пожертвовать упаковкой виски. Полагаю, никто не в обиде.

Дождавшись, когда скроется курьер, спускаюсь с лестницы соседнего здания, явно муниципального, широкими шагами направившись к воротам. Вот если сейчас кто-нибудь их тронет или сильный порыв ветра колыхнёт металлическую решётку, то кусок картона выпадет, защёлка сработает, захлопнув навсегда… успеваю.

Укрывшись за углом, жду. Минута, две, пять, семь, пятнадцать, двадцать. Смс: «размяк, пора». Одеваю виниловые перчатки и чёрные плотные бахилы, в которые обильно насыпал красный молотый перец. Моё собственное изобретение, считай эксклюзив.

Звонок заголосил звонким колокольным переливом. Один, два, всё может рухнуть в любой момент, три, четыре.

— How is?

— Доставка, я забыл ключи у вас, наверное, уронил, когда…

Дверь щёлкнула, не дав договорить.

Крадусь по ступенькам, свет предательски вспыхивает на каждом пролёте.

Останавливаюсь между третьим и четвёртым. Жду, три минуты, пять минут, семь, восемь, приходит СМС: «только что отключился». Надеваю очки с цветными узкими пластиковыми полосками, до того нелепые, но чем абсурдней, тем оказывается лучше. Придерживая капюшон длинного кардигана, прокрадываюсь к двери. Тяну ручку, дверь скрипнула тяжестью веса громадной металлической, сейфового типа двери.

Просунув стопу, чуть раздвигаю дверь, шелест бахил о каменную плитку пола, сердце замирает в ожидании. Тишина. Ещё раз тяну на себя дверь и протискиваюсь целиком, прикрыв дверь. Тишина такая, что слышу собственное дыхание. Остановился. Выдохнул. Крадусь.