Без чувств, без эмоций, выжить (СИ) - "SVO"

— Что вам нужно?

— Там какие-то странные люди. Они перевернули весь номер вашего бойфренда?

— Кого?

— You boy! — Проговорил он, — Тот кудрявый парень.

— Что с ним?

— Там люди в камуфляжной одежде, они ворвались в отель и прошли в его номер, что-то там ищут. Слышно, как двигают мебели, и все крушат.

— А где тот парень?

— Ваш парень?

— Мой парень? Где он?

— Ему повезло, его не было. Он бегал.

— Бегал?

— Да, он бегает каждое утро, но в разное время. Долго бегает, потом приходит и заказывает ланч.

— Он ещё не возвращался?

— Не знаю, но вроде бы нет.

— Спасибо вам. Как мне выйти?

— Я вас провожу, только возьмите это. — Он вынул из шкафчика ноутбук Альфреда.

— Откуда…

— Я забрал и тсс. — Он впихнул мне ноутбук в руки.

— Спасибо, — я просто опешил.

— Вы не помните меня?

— Вы здесь работаете, я вас видел несколько раз. В коридоре и вы приносили…

— Я покупал вам машину в Линц. Как она, кстати?

— Это вы? — Я опешил, припомнив того бездомного на площади, которого мне пришлось приодеть и отправить в душ.

— Это я. Но тсс. — Приложил он палец к губам. — Да, после того как я приоделся и у меня появились деньги, я приехал в Вену и устроился сначала официантом в ресторан, а потом сюда.

— Вот, это воля судеб. — Сказал я по-русски.

— What?

— Простите, это от удивления.

— Машина цела, и скоро уже мне не понадобится. У вас тот же номер?

— Да.

— Я напишу вам, когда и где её забрать.

— Но я не умею водить.

— Продадите. Я всё равно уеду из Австрии. — Пока держите, засунув руку в рюкзак нащупал конверт и вытащил несколько купюр из случайного конверта. — Держите пока это.

Там было несколько пятисоток. Он попытался сопротивляться. Но я заверил, что моя жизнь стоит дороже, и это далеко не последние деньги у меня. Он смерено кивнул и, скрутив деньги, сунув в карман.

Прокравшись к воротам, мы дождались, пока в воротах не остановился минивэн с рисунками хлеба, и вышмыгнули на улицу. Солнце уже ползло в закат, но всё ещё щипало глаза. Распрощавшись со своим новым давним знакомым, ещё раз окинул его взглядом, припомнив ту встречу с нищим попрошайкой на площади и, вернувшись в студию, не стал пытаться забраться по решётке, а зашёл, открыв дверь ключом. Охранники были в холе, один явно только проснувшись, тут же выпалил.

— Ты откуда?

— Не ты, а вы. И это не твоё дело.

— Что?

— Я когда выходил, здесь храп стаял такой, что можно было дверь выломать, и никто не услышал бы из храпа. Ещё раз будете днём здесь спать, переставлю диваны на улицу. Так, и кому из вас доставка была позавчера ночью?

— Тебе чего? — Воскрес бульдог Василий, именно так прозвали наши актёры старшего этой банды.

— Твои подопечные алкоголь заказывают через алкомаркет по ночам, а днём отсыпаться. Это единственное предупреждение, в следующий раз разговор будет с вашим нанимателем. И выйди из дверного прохода.

Он нехотя ретировался, у меня после произошедшего в отеле хватило адреналина и стресса. Внутри всё ещё пульсировало волнение. Это, скорее всего, накрыли австрийские власти, но как они узнали? Как? Если ли…

Звонил телефон, неизвестный, австрийский городской номер. Внутри всё обмерло. Это же могут быть они, австрийские полицейские.

Такие секунды длятся вечностью. Телефон верещит куском любимой песни, которая сейчас ненавистный набор звуков. Секунда, две, три, четыре… и так пока не исчерпан интервал, отведённый на возможность ответить. Включается автоответчик. О нет, нет, нет.

Выдыхаю, прослушиваю. Как же долго длится перечисление цифр номера, дата, время.

«Это, я. Перезвони. Сто один».

Нервно сглотнув, ощущаю боль в горле, такую сухость и боль, будто я кричал долго и громко посреди пустыни, потому что у меня давно закончилась вода и я хочу пить.

«Есть ли шанс?»

Думаю, слушаю ещё раз и ещё. Удаляю. Это его голос. Но может…

Проверяю номер, это телефонный номер отеля судя по фото, очень большого и не очень фешенебельного. Палец замирает и в висках пульсирует. Нажимаю. Тут же сбрасываю. Обзор словно расфокусирован, то натыкаюсь на перила лестницы, то ударяюсь коленом об угол, роняю рюкзак, прищемил палец. Не рискнул сесть в машину, добрался до ближайшего фаст-фуда.

Набираю.

Гудки, гудки, гудки. Тишина.

— Ты?

— Да. Ты где?

Пауза.

— В городе.

— Один?

— Да. — Опять пауза. — Я был там, но успел. — Подбираю слова.

— Понял. Я позвоню завтра.

— У тебя есть деньги?

— Да. Пока.

Вернувшись, я ходил из угла в угол комнаты, ходил несколько раз на кухню и в студию. Трансляции шли две сразу. Оператор и комендант занимались процессом, один вдумчиво другой, просто был здесь. Суббота была динамичной, мы транслировали в три камеры. Телефон был необычно скупым на звуки, пара ненужных СМС и нет звонка. Звонка не было в субботу днём и вечером в субботу и ночью, и даже утром в воскресенье, звонка также не было.

Днём сидя с куриным супом на веранде, где уже было достаточно прохладно и вынимая телефон, опрокинул бумажный стакан, расплескав по поверхности стола супчик, устроив шоу стола с извергаемым паром.

— Да?

— Это я.

— Ок.

— Сегодня, там, где он.

— Там, где он?

— Ворота.

— Да. — Гудки

Мой друг-хакер сел в машину, словно слонялся по улице несколько месяцев. Осунувшееся лицо подёрнуто тёмной щетиной, ввалившиеся глаза, покрасневшие и подёрнутые раздражёнными веками, что же он пережил.

— В багажнике твои вещи. Не всё, но некоторые из них.

— Откуда? — Отпрянул.

— Помог коридорный. Он вынес некоторые вещи.

— Ты понимаешь…

— Эта машина оформлена на него. Вот, — вынув из бардачка копию паспорта Ганса, некогда бездомного нищего, теперь коридорного в отеле, а ещё некогда, но, возможно, давно физик — ядерщик, судя по той информации, которую мне удалось раздобыть по той базе, что вскрыл сам же Альфред.

Дрожащими руками, разглаживая листы, он всматривался в серые оттиски.

— Что ж…

— Некоторая одежда и сумка с проводами.

— Хорошее наследство. — Усмехнулся Альфред.

— Где ты остановился?

— Я уже сменил три отеля.

— Ты знаешь, кто это?

— Откуда? Мне позвонили из лобби. Я ему всегда денег оставлял сверх платы за номер. Вот, он и набрал.

— Это, Интерпол.

— Нет, совсем нет. Они говорили явно на арабском.

— Арабском? — Меня обдало жаром.

— Ну, на каком-то… — Развёл руками. — Я же не знаю, но это не австрийцы точно.

Не стал напоминать про того, кому я продал флешку, про того, кого сам же Альфред прозвал шейхом, но как он сам о нём не вспомнил.

— Почему ты сказал именно на арабском? — Спросил только когда мы уселись на кровать просторного номера с высокими потолками и почти полным аскетизмом. Здесь даже кресел не было. Узкий стол на ширину подвешенного на стену телевизора, придвинутое офисное кресло и через метров пятнадцать громадная кровать с очень низкими прикроватными тумбами. Никакой логики или эргономики. Пришли два человека в комнату, сели на белоснежное покрывало, свесили ноги и даже до тумбочки не дотянуться.

— Они были, ну… — он подбирает слова. — восточные?

— Восточные?

— Я видел толпу мужиков в лобби, и ещё на парковке возле отеля.

— Они были ну… — нахожу в переводчике слово «тюрбан».

— Нет, — он впервые улыбнулся. — Они были с чёрными стрижеными бородами.

Мы оба рассмеялись, но этот смех был настолько звонким и наигранным, столь же, как и желание смеяться.

— Твои деньги. — Выкладываю конверт.

— Неплохо. Хватит на… — Он начал оглядываться.

— Можешь не говорить.

— Я планировал уехать в Каир, оттуда на Сомали и ждёт меня затем Мадагаскар.

— Грандиозный план. Надеюсь, не вплавь?

— Ты куда поедешь?

— У меня есть несколько заманчивых предложений.