Истинная вера (СИ) - Казинникова Анна

Амелина ощутила влажные следы на шее, там, где секунду назад она соприкоснулась со щекой отца. Это было неправильно. Это ее вина и ее искупление. Еще более неправильным казалось собственное безразличие ко всему, начиная от скорби на лицах членов семьи и заканчивая брезгливыми взглядами сопровождающих. Но, может, к лучшему? Главное добраться до монастыря и не выдать истинных намерений! Господин Шлонце возомнил себя вершителем судеб, так пусть узнает, что у власти есть и обратная сторона — ответственность. Пусть хлебнет ее сполна!

— Мы навестим тебя, — робко прошептала мать ей вслед.

— Это не обязательно, — покачала головой Амелина. — Впрочем, как хотите. Господин Шлонце?

— Да, девочка моя? — приор встрепенулся и принял облик благожелательного дядюшки.

— Я сделала, как вы хотели, господин Шлонце…

— Это ради твоего же бла…

— Если с ними что-то случится, — Амелина кивнула в сторону семьи. — Вас в живых не оставят.

— Лина, девочка…

Слушать фальшивые заверения Амелина не стала. На полуслове она развернулась к приору спиной, зашагав прочь и ни разу не оглянувшись.

Дорога в центральный монастырь «Истинной веры» была узкой и каменистой, словно сам путь к Всемилостивому, как любили шутить острословы. Тропа то уводила путников к вершинам скалистых гор, где единственной флорой являлся неприхотливый мох, то спускалась к поросшим лесами низинам, заваленным упавшим сухостоем. Минувшей зимой, морозной и ветреной, много деревьев погибло, а расчистить проезжие тропы еще не успели. Маршрутом пользовалось не так много народу, большинство предпочитали более долгий, но удобный путь, поэтому двигалась их небольшая процессия весьма неспешно.

Прежде Амелина ездила по этой дороге сотни раз, и всегда ее сердце наполнялось ликующим предвкушением чего-то нового и радостного. Встреча с любимыми наставниками, знакомство с новыми рукописями, которые братья и сестры успели собрать в ее отсутствие. Да и просто общение с людьми, увлеченными делом.

Сегодня все было иначе. Амелина будто не ехала к своей цели, а удалялась от нее. Если на пороге родного дома на лице девушки не дрогнул ни один мускул, то спустя двадцать минут ее накрыло. Не думая о своих сопровождающих, Амелина рыдала, захлебываясь истерикой. Так, что даже лошадь порой останавливалась и оглядывалась, желая удостовериться, все ли в порядке со всадницей и не стоит ли устроить привал.

— Пора с этим кончать, — холодно произнес один из мужчин за ее спиной, едва процессия въехала на опушку леса. Солнце уже начало клониться к закату, и до цели их путешествия оставалось не более часа пути. — Место удобное, найдут ее быстро… Да и в замке дела остались. Надо управится, пока принц не отъехал далеко. Эй, ты, слезай. Приехали.

Амелина встрепенулась, крепко уцепившись за поводья. Ее глаза моментально просохли, а в голове начало проясняться, словно кто-то смахнул вековую пыль с древнего фолианта. Она судорожно вздохнула, пытаясь сконцентрироваться и сформулировать наконец то пугающее, нависающее страшной черной тенью предчувствие, не дававшее покоя все последние дни. Никто не собирался отпускать ее с миром. И добраться живой до обители тоже не дадут. Как, ну как после всех пережитых приключений она могла быть настолько наивна?! Почему печаль от расставания с Заком затмила все прочие тревожные звоночки? Поистине, любовь лишает разума и делает людей беззащитными!

— Будь умницей, и мы обойдемся без лишней жестокости, — ровно произнес один из сопровождающих. Мужчина быстро приблизился к ней и уверенной рукой перехватил поводья.

— Какие дела остались в замке? — дрогнувшим голосом спросила Амелина.

— Уже не имеет значения, — собеседник смотрел на нее все так же бесстрастно. — Тебе лучше подумать о душе. О предстоящей встрече со Всемилостивым. Ты стремилась в обитель, а попадешь сразу в его чертоги. Невинные и светлые девицы всегда попадают в чертоги. Вам не стоит бояться смерти.

Амелину такая перспектива не обрадовала. Девушка выпрыгнула из седла — хвала богам, дорожная одежда адептов позволяла сделать это довольно проворно — и, спотыкаясь, кинулась в сторону леса. Короткая оговорка одного из тюремщиков — никем другим они не являлись — дала много пищи для размышлений. Зак! Они хотят подставить Зака! Сомнений в этом у Амелины не осталось. Да пусть лучше она сломает шею, упав со скалы, или ее съедят звери, чем Королевство снова погрузится в пучину войны из-за «обезумевшего принца-дракона, не пережившего отказа и убившего свою невесту».

— Глупо, — вздохнул давешний собеседник, двинувшись следом. — Это только протянет время и заставит нас забыть о милосердии.

Милосердие! Амелина стиснула зубы. Вряд ли им было известно о милосердии хоть что-то! Осознавая всю безнадежность своего положения, она продолжала бежать вперед, то и дело оглядываясь, пока вдруг не почувствовала удар и не оказалась лежащей на земле. Затылок саднило. Хорошо еще, что упала на лесной тропе, тут земля мягкая. Случись это на полчаса раньше, на каменистой горной дороге, спутникам даже руки пачкать не пришлось бы. Амелина дотронулась до головы и почувствовала теплую липкую влагу. Все же напоролась. Мысли путались, не позволяя сконцентрироваться на происходящем. Власть над телом захватили звериные инстинкты. Выжить. Выжить любой ценой. Но, не успев подняться, она получила такой удар ногой по животу, что дыхание перехватило, а в глазах начало темнеть.

— Вставай, тварь! — жестко выплюнул ударивший.

Амелина похолодела и резко вскинула голову. Скрестив на груди руки, с безжалостной злорадной улыбкой на нее взирал Мариус.

— Что, ноги отнялись? Поднимайся! — он нетерпеливо схватил девушку за горло и, больно сжав, поднял. — Не ожидала?

Амелина рефлекторно вцепилась в душившую ее руку, стараясь сделать хоть один малюсенький вдох, пока Мариус, упиваясь своим превосходством, тащил ее в сторону преследователей.

— Господин Мариус, — один из мужчин вежливо поклонился. — Что вы тут делаете?

Мариус скривился. Не удостоив говорившего даже мимолетного взгляда, он смотрел на отчаянно сопротивляющуюся Амелину.

— Я предполагал, что вы ее упустите. Эта дрянь даже Магистра зачаровала. Уж не знаю, как ей это удалось. Возможно прелестями, что приличным девушкам надлежит скрывать?

Он резко швырнул Амелину на землю и, выхватив меч, задрал подол ее платья, оголив ноги почти до середины бедра. Амелина попыталась отползти назад, но тут же была схвачена услужливыми сопровождающими, заломившими ей руки за спину. Мариус улыбнулся.

— Сегодня тебя не спасет ни твой принц, ни сам Магистр, — вкрадчиво произнес он, наклоняясь. — И каждый из этих ребят получит шанс насладиться принцевой невестой. А после я сожгу тебя живьем, привязав вон к тому сухому дереву. Пусть люди думают, что женишок постарался.

Амелина отвернулась. «Братья солнца». Неужели господин Шлонце связался с Магистром проклятого ордена? Ведь когда-то он был учеником главы «Истинной веры», того самого, что предал короля и убил мать Зака. Его ораторские таланты, теперь Амелина в этом не сомневалась, носили магический характер. Шлонце запросто мог манипулировать учителем, внушая мысли о мятеже. Амелина зажмурилась. Щеки пылали от обиды за собственную доверчивость. Она ведь любила его, любила, как родного. Мудрый и рассудительный дядюшка. Почти отец…

— Молчишь? — Мариус ощерился. — Проси пощады, ничтожество.

Он замахнулся с намерением ударить. Амелина зажмурилась, старательно вспоминая всевозможные легенды и сказания об отважных героях и добродетельных девах, с достоинством переносивших лишения и даже пытки. Не помогло. Сердце, бившееся в груди словно застрявшая в дымоходе птица, грозило выскочить наружу и прервать ее страдания еще до их начала. Секунда, вторая, третья… Удара не последовало. Вместо этого раздались удивленные возгласы мужчин и отборная брань Мариуса. Амелина открыла глаза. Ее обидчик, скрючившись, валялся поодаль, поскуливая как поганый пес, отведавший хозяйского сапога.