Хозяйка забытой усадьбы (СИ) - Воронцова Александра

– Из того, что дознаватели успели выудить из головы Дантесоля до того, как он успел поставить блок, я понял, что он чем-то опаивал ее и применял к ней свои способности менталиста. Следователи разберутся.

– Опаивал?

– Манон, – строго призвал меня к порядку Рин, – не стоит думать, что Изольда пострадала безвинно. Идею с разрывом нашей помолвки она предложила сама, как и сама готова была выдать тебя Королевскому совету.

– Ты уже знаешь, да? – это было ужасно.

Сангриено погладил меня по голове, и у меня от этого защипало в носу.

– Поехали домой, рыжая. Потрясем руниста, снимем защиту и выспимся. Мне кажется, стоит мне моргнуть, и я засну дня на три…

Я тут же устыдилась.

Пока я отдыхала в усадьбе, пусть и бессонно, Рин мотался по городу, занимался делами. Я даже не знала, успел ли он поесть, видела только, что он помылся и переоделся.

– Что с ней будет? – все-таки спросила я, когда Сангриено повел меня за собой из кабинета. – Я не уверена, что смогу сама назначить ей наказание…

– Тебе и не надо. Это работа Королевского совета. А его еще нужно переизбрать, предварительно проверив кандидатов на вшивость и лояльность.

Силы Небесные!

Без Рина во всем этом никогда не разберусь!

Хорошо, что он у меня есть.

Как тепло и хорошо он сказал: «Домой».

Скорее бы.

Словно соглашаясь со мной, поднявшийся ветер гнал нас в сторону усадьбы. Корбу куда-то провалился, и мы возвращались впятером.

Марсия нас встретила так, будто мы с войны вернулись.

– Он так побелел, когда не нашел вас, – докладывала мне горничная на ухо, походя отвешивая подзатыльник Рамиро, который вертелся во дворе возле лошадей. – Орал, что мы все… э… ненадежные.

Темперамент Сангриено никуда не делся.

А уж судя по его реакции в замке, характер у него стал еще более скверным.

Путешествие к источнику наложило на нас неизгладимый отпечаток.

Но теперь я смотрела на эти вспышки гнева сквозь пальцы, и последнее, что мне пришло бы в голову – требовать от Рина соблюдения этикета и проявления притворной вежливости.

Даже наоборот. Меня раздражало все, что способно было возвести между нами стену. Слишком хорошо в памяти отпечатался замедляющийся стук его сердца. Я бы тоже не сдержалась, если бы подумала, что с Сангриено что-то случилось.

Я оглянулась на него.

Было заметно, что мой лорд-герцог устал.

– Мужчин надо покормить, – вздохнула я.

Сама я готовить была не в состоянии, поэтому Энтони снова отправился на постоялый двор с заказом на целую толпу народа. В нагрузку ему выдали путающегося под ногами Рамиро. Малец жаждал услышать о происходящем своими ушами и отказывался уходить, но Гантерон пообещал ему показать «самый настоящий-пренастоящий» дознавательский кортик и купил мальчишку с потрохами.

– Это ты хитро, – похвалила Марсия Энтони.

– Я себя помню в его возрасте, – хмыкнул парнишка.

В ожидании ужина мы решили не терять времени и побеспокоить руниста, который расположился в гостевой комнате. Рана пока не позволяла ему покидать постель, но выглядел он довольно бодро. Чувство вины немного отпустило меня.

– А как выглядела эта руна? – выслушав нас, спросил господин Горганз. – «Страж» бывает разный.

Я уже открыла рот, чтобы произнести, как рунист остановил меня:

– Ваше величество, только не голосом! Мы же уже это обсуждали!

– Да нет у меня больше такой силы, – вздохнула я. – Я ее отдала во время ритуала…

Господин Горганз хмыкнул:

– Ну да, ну да… – угольком, вытряхнутым из трубки, он опять начертил на ладони руну и провел ею у меня перед лицом. – Даже и не надейся, лучше ищи себе хорошего учителя.

Я не очень поверила его словам. Я же чувствовала, что способна только на весьма незатратные заклинания, и была рада уже тому, что не осталась без магии совсем.

Впрочем, спорить с рунистом я тоже не стала.

Марсия принесла мне бумагу и карандаш, и я тщательно вывела символ под пристальным взглядом господина Горганза.

– М-да, – крякнул он. – Придется тебе создавать и наполнять обратную руну. В размерах почти таких же, как та, что ты пробудила. Надо прикинуть…

И пока рунист соображал, чем можно перекрыть защиту, созданную источником, Сангриено прикидывал, как это воплотить.

Немного поразмыслив, он предложил:

– Пустырь должен подойти. Может, он для этого и служил прежде.

– Дайте мне подумать в тишине, – рассердился рунист и выгнал нас из спальни.

Обрадовал он нас, только когда ужин уже подошел к концу.

Как раз в этот момент на пороге появился оруженосец Рина с донесением, что отряд Ксавье встретился с войском у ворот Форталезаса. Дозорный видел, как сам Ксавье вышел на переговоры, а ему навстречу отправился командир противника. Кажется, они друг друга узнали, потому что пока ни одна сторона не переходила к активным действиям.

– Меня кто-нибудь слышит? – во всю названивая в колокольчик, ругался из гостевых покоев господин Горганз.

– Надо дать ему сладкого, а то он опять злой, – постановил Рамиро.

Увы, ни круассанов, ни булочек не было, и мы поспешили к рунисту с пустыми руками.

– Вот, – протянул он мне листок с двумя переплетенными рунами. – Это свернет купол.

– Ваше величество, лучше не затягивать, – извиняющимся тоном напомнил Мортензи.

Я и сама это понимала.

Молясь Покровителю, чтобы мне хватило нынешних сил наполнить руну, я отправилась на пустырь.

Глава 94. Господин Горганз был прав

Мягкие сумерки поздней весны опускались на Форталезас. Многие обитатели нашей улицы, сидя на крышах своих домов, наблюдали за куполом, золотившим небосвод, и столбами белого густого дыма над сигнальными башнями.

Все это означало, что город хоть и под зашитой, но угроза не миновала. Тишина и спокойствие, царившие вокруг, были обманчивы. Жители провожали нас взглядами, надежда в которых ощущалась буквально кожей.

Именно сейчас я прочувствовала на себе слова клятвы. Ответственность – моя мантия.

Выйдя на пустырь, я забрала обычную садовую тяпку из рук Энтони, к великому раздражению Сангриено отправившегося с нами, и, волнуясь, стала чертить на земле руну, постоянно сверяясь с листком, отданным мне господином Горганзом. Это оказалось неожиданно сложно, но в конце концов у меня вроде бы вышло ровно то, что требовалось.

Обойдя получившийся рисунок и удостоверившись, что все крючки и хвостики на месте, я стала напитывать руну силой.

К моему удивлению, у меня получалось. Тонкой струйкой сила текла и ложилась аккурат в борозды, и когда поток замкнулся, строгие линии на наших глазах заполнились жидким огнем, а потом вспыхнули, и руна оторвалась от земли. Воспарила.

Обдавая нас жаром, она ненадолго повисла на уровне наших лиц, а затем взмыла в высь, впечатываясь в купол, заставляя его содрогнуться и пойти огненными трещинами.

Это было одновременно и пугающее, и завораживающее зрелище.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом защита лопнула.

Огненные брызги стеной полетели вниз, на лету превращаясь в воду, будто это источник возвращал свои силы, забирая ее из влаги, впитывающейся в землю.

Мы промокли насквозь за считанные мгновения, и я почувствовала, как в моей крови забурлила магия, до этого лишь журчавшая тоненьким ручейком. Она захлестывала меня, приводя в восторг, даря радость возвращения к хозяйке.

Я счастливо засмеялась.

Сангриено подхватил меня на руки и закружил, заражаясь этим праздником жизни.

Это было упоительно.

Я и не думала, что меня так угнетала магическая слабость.

На эмоциях я вспомнила, как Рин учил меня создавать воздушную защиту, и сразу же сформировала воздушный шар, заключивший нас с Сангриено в свое сухое нутро. Капли упруго барабанили по поверхности нашего убежища и впитывались в нее, делая меня сильнее.

– Только не вздумай сушить на нас одежду, – проворчал Рин, которому, видимо, крепко запомнилось наше знакомство.