Елена Колоскова - Сид и император (СИ)
— Допросить. Вот как…
Какая мерзость. Однако меня волновало не только это. Люди могут подумать, что маги глумятся над их мертвыми.
— Мэв, мне нужно написать письмо, — сказала я.
Принесли низкий столик, я развела тушь и составила короткое послание.
«Ваше величество, не стоит проводить ритуалы Смерти подле братских могил. Возможны волнения среди населения. Люди могут прекратно истолковать действия некромантов». Подписывать не стала. Сам догадается, когда камеристка передаст ему записку.
Хотела бы сказать это лично, но я устала от политики и властных игр. Мое дело предупредить, а решает пусть сам. Не хотелось бы, чтобы подумали, будто я лезу в государственные дела. Хватит с меня. Уже нарешала на пятьсот лет вперед!
И второе письмо для сида.
«Данна, прошу вас разрешить противоречие, возникшее во время вашей охоты». Снизу пририсовала контур птички. Он поймет. Имя того легионера я все-таки узнала и уже отдала ему посмертные почести. Оставалось решить дело с сидами.
— Сначала письмо для императора, а потом все остальное, — решила я.
Мэв ушла.
Я ждала и от нечего делать играла с ручной крысой. Феликс, кажется, еще немного подрос. Или потолстел? Кажется, Тилли его закормила, да и вторая служанка часто совала в его клетку объедки. Я выпустила его из клетки, чтобы он погулял. Зверек излазил вдоль и поперек все помещение, а потом изволил забраться на столик рядом со мной и стал умываться. Я постучала ногтями перед ним, и черные бусинки глаз уставились на хозяйку, как на полную дуру.
— Извини, счастливчик, — сказала я. — Я помешала тебе наводить красоту?
Крыс не ответил. Только чихнул и снова принялся за усы.
— Хм… так, значит, вот что за крыса? — вдруг раздался низкий, бархатный голос.
— Данна?!
— Я. Покажешь? — гость протянул руку к крысе.
«Только показать, Твиг. Ничего такого». Ладно. Ладно… Смотри, но не трогай. Крыса моя.
— Благословение вечности, данна. Вы и так уже смотрите, — усмехнулась я и встала. — И как вам?
Спросила вроде бы о крысе, и на самом деле о другом. Как ему я? Сегодня я та же, что и при встрече во дворце той ночью. Ни роскошных платьев, ни красок на лице. И как он мне? Тоже не при параде, как простой воин. Но властность и надменность не спрячешь.
— Я представлял нечто другое, — ответил Рейвен. — Так ты переживала, пташка, так беспокоилась тогда.
Кажется, он сердится? Хм… Его проблемы. Мне он был нужен по другому поводу.
— Данна, а разве вы не беспокоитесь о своих подопечных? — парировала я и вернулась к теме. — Судьба вашего слуги еще не определена. Я позвала вас, чтобы разрешить это дело.
— А что не так?
— Ваш подданный убил моего слугу после подписания Договора, — объяснила я, сделав акцент на слове «после». — А вы спасли меня, хотя и от своих же подданных.
— Ты! — ткнул он в меня пальцем. — Ты призвала меня. Как?!
— Назвала имя, — честно ответила я. — Трижды.
— Что ты знаешь, пташка?
«Вопрос неверный». Не что, а откуда? И что еще, кроме этого.
— Вы не ответили на мой вопрос, данна, — гнула я свою линию. — На мой взгляд, это нужнее вам, а не мне.
— Что ты хочешь? — уже спокойнее спросил он.
— Для начала — рассудите, как быть. Иначе магия сама взыщет долг, — попросила я его.
Кожу закололо от нарастающей концентрации Силы и дурных предчувствий.
— Да, ты немало знаешь, — кивнул он сам себе. — Если бы не знала, магия не пробудилась.
— О чем вы?
— Пока не знаешь, что на весах, они легче пуха и пребывают в равновесии.
Кажется, я стала что-то понимать. Несведущий спустил бы им все с рук, и ничего бы не случилось. А в случае со мной — наоборот. В опасности и я, и тот сид.
— Данна, что вы решили?
— По справедливости или по закону, пташка? — внезапно улыбнулся он.
Задумавшись, я помолчала. Он опять играет в слова? Скажу от сердца, а там — как знает. В любом случае, хуже не будет.
— Закон далеко не всегда справедлив, данна. Справедливость хороша только для одной из сторон, а для другой несправедлива. Фемида слепа. Рассудите по совести, — попросила я. — Пусть это кончится ко всеобщему благу и без последствий.
Он вдруг расхохотался:
— Гвинэйр! Не ожидал, — он обнял меня за плечи и нагнулся ко мне. — Твой сын прав, ты слишком милосердна. По закону мой подданный достоин смерти, ибо он всему причина. По справедливости ты задолжала мне, а он тебе, значит, это он мой должник. Долг жизни.
Я вздрогнула. И то и другое ужасно для сида. Умереть, когда мог бы жить вечно, или служить, фактически став рабом, пока не искупит долг и не спасет господина.
— А теперь? — полюбопытствовала я. — Что теперь?
— По совести ты сама виновата, что оказалась на нашем пути. Но магия призыва такова, что я обязан был явиться, но не брать тебя с собою. Я сделал это сам, по своему желанию. Так что мы квиты. А молодой щенок извинится, как подобает.
Я резко выдохнула, а он снова засмеялся и нагнулся еще ниже. Янтарь блеснул совсем рядом. Ощущение его кожи и теплого дыхания, опалившее шею, мешает думать…
— Данна!
Он так близко. Страшно сказать, но я частенько ловила себя на мысли, что не могу точно вспомнить его черты. Они расплывались, теряясь в тумане. Эти месяцы и годы вдали не прошли даром. А теперь он здесь, рядом, перед глазами, вполне вещественный, такой живой и такой соблазнительный!
Впитываю, внимаю и стараюсь запечатлеть в памяти, чтобы было что потом вспомнить. И он столь же внимательно глядит на меня. Да что там — внимательно! Кажется, ощупал с головы до ног, нагло и бесцеремонно раздел взглядом, будто и не было преграды в виде тонкой рубашки на сборке до самого горла, плотного серого корсажа и юбок, скрадывающих силуэт ног по самые ступни.
— Гвинэйр, — сказал сид, перекатывая мое имя на языке. — Почему тебя не было сегодня в свите императора?
Да, не была. Нагло манкировала своими обязанностями, сославшись на недомогание и усталость. Просто не посчитала нужным и далее смотреть, как император вершит суд, а также награждает отличившихся в сражениях. Главное я уже видела.
Кажется, Рейвен был недоволен моим отсутствием. Ждал меня? Неужели хотел увидеть? Сердце на мгновение останавливается, чтобы забиться часто-часто, как пойманная птица. Не знаю, что он видит у меня на лице, но вдруг оказывается совсем рядом, практически слившись со мной. Я опомнилась только тогда, когда он приподнял мое лицо за подбородок. Его пальцы под стать музыканту или медикусу, но мозоли напоминают, что их обладатель неплохо владеет мечом.
