Елена Звездная - Герцогиня оттон Грэйд
К ее величеству меня пропустили беспрепятственно, статс-дама провела в спальню императрицы, и стоило мне войти, как присутствующие фрейлины присели в реверансе, затем торопливо вышли, оставляя нас наедине с леди.
Диана была бледна, руки ее оказались перебинтованными, но императрица тепло и радостно мне улыбнулась и, указав на край собственной постели, попросила:
— Присаживайтесь поближе, леди оттон Грэйд, я очень рада видеть вас.
— Добрый вечер, ваше величество, — произнесла я, не став отказываться и устраиваясь на краешке постели.
Императрица некоторое время рассматривала меня, затем, улыбнувшись, сказала:
— Ариэлла, надеюсь, вы позволите вас так называть?
— Конечно, ваше величество.
— Диана, — поправила она.
Несколько смущенно улыбнулась и задала неожиданный вопрос:
— Что происходит?
Изумленно взглянув на ее величество, я уточнила:
— А вы не знаете?
Нервно расправив складки на одеяле, Диана тихо призналась:
— Все, что мне известно — Тео аннулировал наш развод. — Она подняла на меня полные слез голубые глаза и прошептала: — Он так изменился. Стал мягче, терпимее, задает вопросы и дожидается ответов, не обрывая на полуслове.
Она судорожно вздохнула, сжала ткань пододеяльника, чем свела на нет все старания по разглаживанию ткани, вновь посмотрела на меня и вопросила:
— Весть о разводе прозвучала для вас дико?
Не став отвечать на этот вопрос, я сообщила:
— Император Анногриан отрекся от престола в пользу наследника.
На миг Диана прикрыла глаза и прошептала:
— Так, значит, сказанное вами «ваше величество» не было оговоркой?
— Нет.
Императрица откинулась на подушки и некоторое время лежала молча, отчаянно зажмурив глаза. Новость ее не обрадовала.
— Что с младшим принцем? — спросила Диана.
— Постриг в монастырь.
Тихий смех и вовсе невеселое:
— Там нечего было стричь!
Пауза и следующий вопрос:
— Императора казнили?
— Нет, — подумав, добавила: — Насколько мне известно.
Распахнув ресницы, Диана улыбнулась и прошептала:
— А известно вам, боюсь, крайне мало, — улыбка стала горькой. Затем императрица спросила: — Матушка Иоланта?
Честно призналась:
— Дэсмонд пообещал мне, что она останется жива. Но… есть опасения, что это вовсе не акт милосердия.
Диана судорожно вздохнула.
Затем взглянула на свои руки и прошептала:
— И все же я не понимаю, почему он аннулировал развод, которого так долго добивался.
Несмотря на воспитание, я впервые позволила себе вставить замечание, касающееся личной жизни посторонних мне людей, и произнесла:
— Потому что его величество испытывает к вам чувства, которые отчаянно пытается скрыть даже от самого себя.
Улыбнувшись мне, Диана не стала прятать ту робкую надежду, что поселилась в ее душе. Затем спросила:
— Что вам известно о придворных?
Я была вынуждена признать, что совершенно не владею какой-либо информацией о них. И тогда ее величество, устроившись комфортнее, начала рассказывать обо всех.
Мы провели за приятной беседой около двух часов, когда дверь в спальню распахнулась без стука и вошел его величество, а следом за ним его светлость. Теодор, кивнув стремительно поднявшейся мне, прошел к супруге, наклонился, упираясь руками в кровать, коснулся губами лба Дианы, затем, совершенно игнорируя мое присутствие, прижался к ее губам страстным поцелуем, отстранился и спросил:
— Как ты?
Диана повернулась к смущенной в высшей степени мне и попросила:
— Ариэлла, прошу вас, останьтесь.
И лишь после этого обняв лицо императора ладонями, прошептала, глядя ему в глаза:
— Мне лучше, правда.
Он взял ее ладони, поднес к губам, поцеловал каждую, кивнул и приказал:
— Отдыхай. Ужин подадут в гостиную, я тебя отнесу.
Затем выпрямился, взглянул на меня, улыбнулся. И я поняла, что не мне, едва ладонь его светлости легла на талию. Вздрогнув от неожиданности, попыталась отстраниться и услышала замечание его величества:
— Три медали.
— О чем ты? — спросил Дэсмонд, обнимая меня и второй рукой.
— Да так, мелочи, — усмехнулся Теодор. — Леди оттон Грэйд, как вам понравился бал?
Не нашлась, что ответить на это.
— Полагаю, он был далек от ожиданий, сформированных в лицее, — произнесла ее величество. — Не так ли?
Я не стала отвечать на столь провокационный вопрос. И вовсе предпочла бы сменить тему, но тут раздался вопрос герцога:
— А какие были ожидания от первого бала?
Вопрос не был адресован кому-либо конкретно, и потому я промолчала. И я была бы благодарна, если бы и ее величество не стала отвечать, но Диана рассмеялась и пояснила:
— О, самые радужные — прекрасное платье, идеальная прическа, толпы поклонников, комплименты, легкий флирт, восхищение в глазах окружающих и наутро сотни букетов с признаниями о том, как вы прекрасны, насколько поразили воображение и как безумно жаждут увидеть вас вновь… У меня в мечтах было не менее трех сотен букетов, а у вас, Ариэлла?
Проигнорировать было бы невежливо, посему я честно призналась:
— Я мечтала хотя бы о дюжине.
— Скромность украшает, — улыбнулся его величество.
— Так мало?! — воскликнула Диана.
Дэсмонд обнял крепче, прижимая к собственному телу, наклонился ко мне и тихо спросил:
— Всего двенадцать?
— Видите ли, лорд оттон Грэйд, — я все же попыталась прекратить столь вопиющее нарушение правил приличия в присутствии посторонних людей, — я реально оцениваю свои шансы и сомневаюсь, что могла бы привлечь взгляды большего количества… Дэсмонд, прекратите!
Его светлость, начавший целовать край моего ушка, остановился, тяжело вздохнул и негромко произнес:
— К вашему сведению, к тому моменту, как я добрался до вашей книжки танцев, которую по этим проклятым правилам этикета полагается иметь леди, там уже не было места. На все сорок полагающихся танцев. К слову, вы даже не заметили исчезновения книженции.
Несколько пораженная его словами, я припомнила:
— Боюсь, вы не дали мне даже вспомнить о ней, протанцевав кряду несколько танцев, после чего объявили, что для меня бал закончен, и сопроводили в покои.
— А вы надеялись, что я оставлю вас там одну? — с глухой яростью поинтересовался герцог.
Осознав, что их величества прислушиваются к нашему разговору, холодно сообщила:
— Я надеюсь, что данный разговор мы завершим наедине.
Лорд оттон Грэйд промолчал.
— Я надеюсь, вы поужинаете с нами, — произнес его величество.
