Елена Звездная - Герцогиня оттон Грэйд
— Хорошо, вернемся, пошвыряемся пирожными вместе, — неожиданно предложил Дэсмонд.
— Сколь любопытные планы на будущее, — улыбнулась я.
— У меня много планов на наше совместное будущее, — заверил меня лорд оттон Грэйд.
И данная фраза была произнесена таким тоном, от которого у меня запылали щеки.
Открылась дверь, вошла дворцовая прислуга и не уделила нам ни толики внимания.
— Они не видят, — объяснил герцог, — и не слышат, как я и обещал.
Я вновь устроила голову на его плече, рассеянно наблюдая за сервировкой стола и прислушиваясь к биению сердца моего супруга. Ощутив движение руки его светлости по спине, лишь улыбнулась и прижалась сильнее. В камине потрескивали дрова, горничные привычно и молча сервировали стол, за окном шумел ветер…
— Утром мы возвращаемся на юг, — сообщил лорд оттон Грэйд.
— Хорошо, — легко согласилась.
— Но лишь после того, как перенесемся в Каэндиш и поговорим с лордом Уоторби, — поразил меня Дэсмонд.
Мой родной город! Я увижусь с родителями! С сестрами! Поверить не могу!
— Спасибо. — Благодарность была искренней.
Как и слезы радости, которые я не сумела скрыть.
— Не стоит — Герцог начал медленно извлекать шпильки из моих волос, высвобождая локоны. — Мне и самому безумно любопытно познакомиться с человеком, у которого тебя столь виртуозно выкрал Ирек. Полагаю, я должен увеличить выплаченную сумму как минимум в десять раз.
Возмущенно взглянула на супруга.
Улыбнувшись, он напомнил:
— Ангел мой, у тебя еще есть сестры, без приданого их шансы выйти замуж крайне малы, как бы ни убеждал лорд Уоторби Ирека в обратном.
Мне хотелось многое сказать, но Дэсмонд неожиданно добавил:
— Я чувствую себя обязанным человеку, у которого фактически украл дочь.
— Полагаю, извинений будет достаточно, — произнесла я.
— Сомневаюсь. — Лорд оттон Грэйд коснулся моего лица, провел ладонью по щеке. — Искренне сомневаюсь. Как минимум, я обязан уже за одно то, что ты избавила меня от проклятия.
Внезапно я осознала, что не до конца разобралась с данным проклятием, и как бы ни был неуместен мой вопрос, я все же задала его:
— Проклятие исчезло после нашей первой брачной ночи. Соответственно, женившись на мне, вы избавились от него?
Дэсмонд улыбнулся. Это была грустная улыбка, в ней не было и намека на веселье, скорее какая-то затаенная печаль.
— Мое предположение неверно? — удивленно переспросила.
Отрицательно покачав головой, герцог пристально посмотрел мне в глаза, а затем очень тихо сказал:
— Вы даже не осознаете, как близок я был к насилию над вами в нашу первую брачную ночь, — его голос стал хриплым. — И я считал себя вправе поступить подобным образом. Я пригрозил консумацией в случае вашего неповиновения в момент бракосочетания. Вы не повиновались. Я желал лишь напугать вас, заставить осознать всю серьезность неподчинения — вы меня оскорбили. Жестоко. Ваша непокорность, нахождение в моей полной власти, вызов, который бросался мне раз за разом, и при этом пьянящее, сводящее с ума юное тело — я намеревался… — Дэсмонд осекся.
Затем, вновь погладив меня по щеке, продолжил:
— Я не привык сдерживать ни свой характер, ни собственную ярость. Никогда и никоим образом не ставил себя на место другого человека в стремлении понять причину его поступков. Но увидев твои слезы в ту ночь, внезапно осознал, насколько страшно тебе должно было быть, мой ангел. Каким чудовищем я выгляжу в твоих глазах. Я думал об этом, стоя за дверью каюты и слыша твои рыдания. Я думал об этом всю ночь, разглядывая твое покрасневшее от слез лицо. А наутро, взглянув в зеркало, не узнал себя.
Мне оказалось неожиданно тяжело это слышать, как, впрочем, и вспоминать о тех событиях. Отвернувшись, я все свое внимание уделила огню, постаравшись просто забыть. И даже отдавая себе отчет в том, как неуважительно это выглядит, я все же не сумела поступить иначе.
— Я так и думал — ты никогда этого не забудешь, — хрипло произнес лорд оттон Грэйд.
— Я постараюсь никогда не вспоминать, — признание было хоть и несколько грубым, но искренним.
Слуги завершили сервировку стола и бесшумно покинули гостиную, закрыв за собой двери.
В наступившей тишине, нарушаемой лишь треском дров в камине, прозвучало негромкое:
— Прости меня, мой ангел.
Я не сумела ничего сказать в ответ. Слов не было. Но и гнева или злости в отношении последнего представителя династии Грэйд в моей душе также не нашлось — слишком большим ударом стала истинная суть матушки Иоланты и пережитое в монастыре.
Повернувшись к Дэсмонду, молча прижалась к нему, вновь возвращая голову на плечо его светлости. Герцог обнял, и некоторое время мы просидели, прислушиваясь к шуму ветра за окном.
— Ужин стынет, — напомнил лорд оттон Грэйд.
Вспомнив о снятом платье, подумала, что едва ли одета для трапезы, но все мысли об этом унеслись прочь, едва супруг обнял меня крепче.
За окном прогремел гром, вскоре начался дождь.
— Я голоден, — сообщил Дэсмонд, поднимаясь из кресла вместе со мной.
Но уже в следующее мгновение он неожиданно сел, все так же сжимая меня и глядя на двери.
Двери, что словно повинуясь его взгляду, распахнулись, являя нашим взорам императорскую чету — его величество Теодора и императрицу Диану, которую он держал на руках.
— О, — обводя взглядом гостиную и не замечая нас, протянула ее величество, — их нет.
— Странно, — Теодор едва заметно покачивался. — Дэс голоден, далеко от накрытого стола он бы не ушел.
— Видимо, другой голод оказался сильнее, — прошептала императрица, поворачиваясь к супругу и выразительно глядя на него.
— Не мешать им, да? — Его величество нахмурился. — Между прочим, у меня сегодня праздник поважнее воссоединения семьи и…
— Идем, — мягко, но непреклонно приказала Диана. — Или хочешь подождать, пока они закончат?
Я в ужасе взглянула на герцога, лорд оттон Грэйд, с трудом сдерживая смех, приложил палец к моим губам. Совершенно не разделяя его веселья, я уже было собиралась обозначить наше присутствие для венценосной пары, но абсолютно вопиющим образом его светлость закрыл мне рот поцелуем. Какое-то время я пыталась вырваться, или как минимум воспрепятствовать, но после с удивлением поняла, что давно обнимаю супруга и, закрыв глаза, замираю от каждого прикосновения, а императорская чета… я даже не заметила, как они ушли. В какой момент начали гаснуть свечи… опустели коридоры, и весь императорский дворец погрузился в тишину глубокой ночи. А Дэсмонд все продолжал меня целовать, словно не мог прерваться ни на миг, словно для него это было единственным, что сейчас имело значение… Словно эти поцелуи, нежные, исполненные чувства, могли заставить меня забыть обо всем.
