Елена Звездная - Герцогиня оттон Грэйд
— В чем дело, Ари… то есть леди оттон Грэйд?
Не обратив внимания на оговорку, прямо сообщила:
— Ее высочеству плохо.
Вскинув бровь, принц уточнил:
— А с вами все в порядке?
— Да, — недоуменно ответила.
— Шикарно, — воскликнул Теодор, после чего развернулся и отправился прочь.
Он действительно собирался уйти!
— Ваше высочество! — мой голос зазвенел от ярости. — Вернитесь немедленно!
Из гостиной донеслось крайне неприличное ругательство, после чего, явно негодуя, принц вернулся, остановился в дверном проеме и ядовито поинтересовался:
— Что-то еще, леди оттон Грэйд?
Я взглянула на лорда, стоящего рядом с Теодором, и вежливо попросила:
— Оставьте нас, пожалуйста.
Поклонившись, маг вышел.
Пришлось еще и принца просить:
— Будьте любезны, закройте, пожалуйста, двери.
Прошипев что-то нечленораздельное, Теодор вошел, махнул рукой — обе створки захлопнулись сами, отрезая будуар от гостиной. И лишь теперь я позволила себе, приблизившись к принцу, спросить прямо:
— Неужели у вас не осталось ни капли сострадания к собственной супруге?!
Черный маг криво усмехнулся и спокойно ответил:
— Нет.
Менее всего я ожидала услышать подобный ответ. Но как показали дальнейшие события, это стало лишь началом. Шагнув ко мне, его высочество наклонился и тихо произнес:
— Я не испытываю сострадания к тем, кто лишился моего уважения, леди оттон Грэйд. Чрезмерно благодарен, что вы взяли на себя заботу об этой убогой монашке, но попрошу вас впредь не вмешиваться в мои семейные дела. Надеюсь, я выразился предельно ясно?
Отойдя на шаг, я сжала ладони, стараясь сдержать эмоции, и даже на миг прикрыла глаза, пытаясь найти лазейку в словах принца. Нашла. Распахнула ресницы и, глядя на заинтересованно взирающего на меня Теодора, спросила:
— Ваше высочество, а вы уважаете новорожденных детей?
Нахмурившись, принц произнес:
— Странный вопрос, Ариэлла… Простите, леди оттон Грэйд.
— Вы не ответили, — жестко напомнила я.
— Мне кажется странным испытывать уважение к младенцам, а вам? — усмехнулся Теодор.
Ответила предельно вежливой улыбкой и задала следующий вопрос:
— А сострадание к младенцам вы испытываете?
Принц, нахмурившись, промолчал, изучая меня напряженным взглядом.
Я продолжила:
— Или мораль черных магов предписывает не оказывать помощь детям исключительно по причине отсутствия к ним уважения?!
Резко выдохнув, его высочество прорычал:
— Хорошо, туше. Что дальше?!
Сжав кулаки еще сильнее, сдержанно и крайне вежливо ответила:
— Ее высочеству плохо.
Принц промолчал. И это напряженное молчание вынудило меня спросить:
— О чем вы думаете?!
Усмехнувшись, Теодор пояснил:
— О том, что надо бы учредить орден за терпение.
— Простите?
— И выдать его Дэсу.
Вспыхнув от негодования, констатировала:
— Ваше замечание весьма походит на изощренное издевательство.
Его высочество улыбнулся, затем устало произнес:
— Драгоценная леди оттон Грэйд, вы тут толкуете о том, что сострадания достойны даже те, кого не уважаешь, но позвольте спросить — где же та особа, за которую вы тут горой стоять готовы, благородная вы невинность?
Отчаянно сдерживая рвущееся негодование, указала на место нахождения принцессы.
Вскинув бровь, Теодор произнес:
— Там — диван.
Не выдержав, ядовито поинтересовалась:
— Правда? Вы уверены? Знаете, мне казалось, черные маги умнее!
Хмыкнув, его высочество направился к мебели, с ехидной улыбкой произнеся:
— Две медали. Дэс определенно заслужил две.
А затем улыбка с лица его высочества исчезла полностью. Метнувшись к стене, он нагнулся и подхватил супругу, с тревогой вглядываясь в ее лицо.
Ни вопросов, ни ехидных замечаний более не было — не глядя на меня, принц отнес леди Диану в спальню, и я, естественно, осталась стоять в будуаре, не смея вторгаться в столь личное пространство. Но как выяснилось, для Теодора оно личным не было.
— Гарден! — раздался крик.
Дверь в будуар распахнулась, и мимо меня промчался маг, который до этого был отправлен за принцем. Затем послышался шум льющейся воды и истерический вопль Дианы. И еще один. И…
И не выдержав, я презрела все нормы морали, чтобы ворваться в покои принцессы и обнаружить невероятное — ее высочество, связанная по рукам и ногам, находилась в ванной, куда заливалась вода. Теодор, сидя на бортике, крепко удерживал супругу на месте, маг что-то бормотал, держа ладонь над ее головой.
— Вам лучше уйти, Ари, — требовательно произнес его высочество. Затем неожиданно добавил: — И… благодарю вас. Искренне.
Присев в реверансе, выпрямилась и поспешила покинуть сначала личные покои, после и гостиную принцессы. Но в галерее остановилась, чувствуя, как безумно колотится сердце.
Второй черный маг бесшумно подошел ко мне, остановился, заложив руки за спину, и спросил:
— С ее высочеством что-то случилось?
— Ее высочество в полном порядке, — благопристойно ответила я, не чувствуя себя вправе делиться информацией о состоянии чужих личных дел.
Едва заметно улыбнувшись, маг тихо произнес:
— Будь ее высочество в полном порядке, его высочество не прикоснулся бы к ней и пальцем. Видимо, с принцессой что-то угрожающее ее жизни, иначе…
Он не стал договаривать. Я постаралась приложить все силы к тому, чтобы не допустить мыслей по этому поводу.
Через несколько минут из покоев принцессы вышел маг, которого его высочество назвал Гарден, поклонился мне, приказал второму:
— Горничных.
Второй маг, чуть склонив голову, нас покинул. Вскоре несколько девушек в черных платьях, торопливо пройдя по галерее, поспешили к ее высочеству.
Я же, почувствовав себя крайне неловко, уже собиралась удалиться, как из дверей вышел его высочество, вытирая ладони и невидяще глядя перед собой. Он остановился, простоял около минуты, тихо неразборчиво выругался.
— Как себя чувствует ее высочество? — не выдержала я.
— Проспит до полудня, — сухо ответил принц.
И задал неожиданный вопрос:
— А вы не испытываете непреодолимого желания посетить монастырь, леди оттон Грэйд?
Вздрогнув под черным немигающим взглядом, ответила:
— Я испытываю непреодолимое желание более никогда не бывать в нем, ваше высочество.
— Повезло, — на последнем слоге голос Теодора осип.
Поддавшись неожиданному порыву сострадания, коснулась его ладони. Принц сжал мою руку, закрыв глаза. Отпустил и уже уверенно и властно произнес:
