Валентина Герман - Ведомые светом
Настоящий.
Диадра обхватила ладонями его лицо и прильнула к его губам, стараясь совладать с внезапным страхом.
— Что с тобой? — повторил он сквозь поцелуй, согревая дыханием ее губы.
— Не оставляй меня, хорошо?.. — прошептала она в ответ. — Что бы ни случилось, пообещай, что всегда будешь со мной рядом.
Он слегка отстранился, встречая ее взор.
— Ди, я обещаю.
Она улыбнулась.
— Хорошо.
…Этой ночью она засыпала в его объятиях, ощущая, как его руки обвивают ее плечи, как тепло его тела согревает ее. Не кровь — чистое, безудержное счастье струилось по ее венам.
«Я так мечтала об этом, Берзадилар, — подумала она сквозь сон. — Мечтала засыпать подле тебя и просыпаться рядом…»
Улыбка не сходила с ее губ до тех самых пор, пока она не уснула, представляя себе, как уже этим утром ее греза станет реальностью. А в глубинах ее смутных, путаных сновидений тихо шуршала осенняя листва, и звучал колокольчик беспечного смеха, и золотые лучи солнца согревали ее…
Она была ветром.
Глава 18. Марш Иллиандры
Проснулась Диадра, вопреки своим надеждам, полная не счастья, а тревоги.
Этот странный сон… Она уже не могла отрицать, что он должен был значить что-то. Вот только — что? Был ли он видением? Нет, едва ли: пусть Диадра не всегда могла правильно толковать их, но все же видения ее никогда не были настолько метафорическими. А здесь… ветер. Листья. Смех. Золотистое солнце.
Ничего определенного, и все же что-то крайне важное скрыто внутри. Солнце… Диадра хорошо помнила, как вчера, посреди разрушенного убежища теплое свечение пальцев Терлизана на миг окунуло ее в то же яркое видение.
Так был ли этот сон о нем?.. О том, что она теряла, выбирая Берзадилара и оставляя его брата позади?.. Золотые лучи. Теплые. Такие ласковые. И она — беспечная, счастливая. Смех.
В чем, в чем здесь смысл?..
Впрочем, долго поразмышлять над этим Диадре не удалось. Едва они с Берзадиларом успели проснуться, как хлопоты вокруг неожиданно нахлынувших в их дом посетителей закружили их.
Граф Делтон, и граф Жанно, полдюжины вооруженных королевских гвардейцев и несколько бедно одетых людей, одного из которых, видимо главного, Иллиандра называла Маром. Гостиная бурлила, двери то и дело распахивались и снова закрывались, и Диадра, примостившаяся на устланном пледом подоконнике высокого окна, наблюдала, как в одном углу Берзадилар тихо обсуждает что-то с Делтоном, в другом Иллиандра, жестикулируя, наставляет группку бедняков во главе с кивающим Маром, а в центре, у камина, король, расположившись на диване, дает последние указания Лерару Жанно.
Что за план они готовили к исполнению, Диадра знала лишь поверхностно, но и не стремилась вникать в него. Она знала, что Берзадилар будет участвовать, подстраховывая Иллиандру в ее роли, и это давало ей уверенность в том, что все пройдет безопасно и гладко.
Он был надежным. Нерушимым.
Диадра улыбнулась, наблюдая, как Делтон усмехается и говорит что-то Берзадилару и тот с ответной усмешкой согласно кивает в ответ.
Надежный. Нерушимый. Ее навсегда.
Нет, что бы ни значил этот странный сон — она никогда не позволит ничему и никому встать между ней и Берзадиларом.
Больше никогда.
Ровно в полдень Берзадилар переместил Иллиандру в неприметный закоулок возле торговой площади, как раз рядом с крохотным помостом, на котором летом давал представления детский кукольный театр. Сейчас крыша и занавес с него были сняты, оставляя хрупкий каркас стоять голым и незащищенным, подобно деревьям, с которых уже давно облетела последняя листва.
— Ну, удачи, Илли, — сказал Берзадилар, и Иллиандра кивнула.
— Спасибо.
Глубокий вдох — и она, подхватив юбки, уверенно поднялась по ступеням. Торговая площадь открылась ее взору непривычно тихой и малолюдной. Больше половины лавок были закрыты, их затянутые навесы уныло хлопали на ветру. Среди оставшихся торопливо шагали редкие покупатели.
И это в полдень, самый разгар рыночного дня.
Прошло не меньше минуты, прежде чем кто-то заметил ее, одиноко и недвижимо стоявшую на помосте, и узнал ее лицо. Ошеломление, косой взгляд, неуверенная фраза, брошенная соседу. А затем волнение растеклось по площади, словно вода по стеклу. Они смотрели на нее, любопытно и напуганно, и чем больше времени проходило, тем сильнее становился их страх. В простом платье, с неприкрытыми обрубленными волосами, развевавшимися на ветру, недвижимая и безмолвная, она походила скорее не на человека, а на призрак, пришедший, чтобы покарать их грешные души и увести их с собой в бесконечный мрак.
Краем глаза она заметила, как с нескольких улиц на площадь принялись выходить люди. Немного, быть может, несколько десятков, но для начала и этого было достаточно.
«Очень вовремя, Мар, — подумала она, тщательно скрывая улыбку. — Еще немного, и пора будет начинать представление».
Один из наблюдавших за ней людей наконец решился подойти ближе, чтобы рассмотреть ее лицо. Иллиандра молча следила за ним взором.
— Ваше Высочество?.. — неуверенно вопросил он, останавливаясь у подножия помоста.
Иллиандра, наконец оставив каменную маску, улыбнулась ему.
— Что ж, я рада, что хотя бы у одного хватило смелости на этот раз.
И с этим она уверенно сошла на землю и подошла к мужчине — нет, почти мальчику, поняла она спустя мгновение, хотя небритое лицо и придавало ему несколько лишних лет.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Э… Энша, — запинаясь, ответил он и торопливо добавил: — Ваше Высочество.
— Хорошо. Скажи мне, Энша, был ли ты вчера на дворцовой площади?
Он потупился.
— Был.
— Как и сотни других, — спокойно заметила Иллиандра. — Как и вы, — громче обратилась она к остальным, уже подобравшимся ближе в стремлении услышать разговор. Люди неуверенно застыли. — Вы все были вчера там, вы все смотрели, как горстка предателей истязает до полусмерти вашего короля. Ни один из вас не вступился за того, кто был готов отдать за вас свою жизнь. И теперь, здесь, я хочу спросить вас: чего вы хотите? Жители Авантуса, подданные Лиодаса — чего вы хотите для своей страны?
Несколько мгновений они молчали.
— Спокойствия, — наконец неуверенно промолвил один.
— Мира, — добавил Эшна.
— Хотим знать, жив ли король.
— Да!
— Да! Жив ли король??..
Иллиандра холодно улыбнулась.
— Зависит оттого, кого вы считаете своим королем.
Люди оторопело застыли. Иллиандра обвела их горящим взором.
— Того ли, кого вы бросили истекать кровью на эшафоте? Или того, кто отдавал приказы палачу? Быть может, еще кого-то иного?
