Надежда Башлакова - Мгновение длиною в бездну. Рождение Топаз. Книга 1
Тот недовольно поморщился. Усталость была такая, что боль причинял даже дружеский шлепок.
— Добре. — Откликнулся Кий. — А теперь вали отсюда, дай человеку немного вздремнуть.
— Ишь мы как заговорили. — Безобидно проворчал Алгорн.
— Так ведь у тебя учусь. Не заметил? — Откликнулся лекарь.
Алгорн только махнул рукой.
Проснулся Кий уже от мерного покачивания, тихого поскрипывания, да неровного шёпота. Резко подскочив, он посмотрел по сторонам. Да нет, всё нормально, то есть как обычно. Вот только он не идёт рядом с телегой, а преспокойненько так себе возлегает на одной из них.
— Ну, ты и горазд спать, брат. — Усмехнулся, ехавший рядом Алгорн.
Кий взглянул на небо, которое уже заметно потемнело, и кое–где даже виднелись редкие звёздочки. И это–то посреди лета. Видать и, правда, здорово он проспал, но вот теперь–то зато силы было хоть отбавляй.
— На вот, покушай, да взбодрись. — Алгорн бросил к нему на колени завёрнутую в чистую тряпицу пищу.
— Спасибо. — Лекарь уже вовсю шевелил пальцами, стремясь поскорее распутать узлы и приступить к такой желанной пище.
— Спасибо в карман не положишь, и в животе не булькает. Будешь теперь ночью вместо меня дежурить, болван. — Брякнул разбойник и, пришпорив коня, поравнялся с Топаз, что ехала верхом впереди всего обоза.
Кий не стал обижаться на друга, зная его зловредный характер и то обстоятельство, из–за которого у них сложились такие несколько сложные отношения, в общем, для лекаря было вполне очевидно, что разбойник сказал это без намерения его обидеть. Поэтому он, молча и без раздумья, принялся за еду.
— Что это вы с Кием так сдружились? — Криво усмехнувшись, поинтересовалась Топаз.
— А тебе–то что?
— Да ничего. Просто вы с ним раньше, только разве что как кобели перед течной сукой не резались. — Пожала плечами Топаз, наведя на себя нарочито–безразличный вид.
— Это ты сейчас о ком? — Усмехнувшись, уточнил Алгорн.
— Не о ком. — Не понятно на него или на себя саму разозлилась девушка. — Просто интересно мне, с чего бы это вы с ним общий язык–то нашли?
— Поняли просто, что мы с ним не враги вовсе, а союзники. Друзья, можно даже так сказать. — Улыбнулся Алгорн, поучительно поднимая вверх указательный палец. — А у вас что–то последнее время я смотрю, всё разлаживается? — В свою очередь поинтересовался он.
— Да не то чтобы разлаживается. — Передёрнула плечами Топаз. — По крайней мере, не больше чем с тобой.
— Ну, если всё как со мной, то я за вас спокоен. — Рассмеялся неожиданно Алгорн.
— Да ну тебя. — Махнула на него рукой Топаз. — С тобой разве серьёзно поговорить можно? Тебе всё смех.
Алгорн пожал плечами и попытался подвести своего жеребца как можно ближе к коню Топаз, чтобы обнять её за плечи. Но девушка, вместе с конём, естественно, резко отскочила в сторону.
Алгорна это обстоятельство не очень–то расстроило, по крайней мере, виду он не показал. Да и привык уже к таким выходкам за месяцы общения с ней.
— Жизнь прекрасна, Топазик. — Продекламировал он. — И пока мы молоды, нужно получать от неё всё то, чего мы заслуживаем. Ведь никто из нас не знает, за каким углом ему камень на голову свалиться. Так что, до конца дней своих, нам нужно веселиться. То есть веселиться, веселиться и ещё раз веселиться, как завещал великий я.
Кий молча улепётывал свой завтрак, а заодно обед и ужин, так как успел пропустить всё к ряду, и с интересом наблюдал за их вознёй.
— Эхма, развлекается молодёжь. — Прошамкал какой–то дед рядом. — Мне бы да ваши годы. Эх.
Он махнул тощей морщинистой рукой.
Кий с удивлением отметил, что до сих пор его не замечал, а теперь, как оказалось, старый беззубый дедок восседал совсем недалеко от него и, в свою очередь, улепётывал свою порцию жратвы, вероятно, ужина, так как вряд ли среди них нашёлся бы ещё один такой соня, что проспал бы ещё и завтрак с обедом.
Лекарь согласно кивнул деду и вновь повернулся в сторону друзей. Только их там уже не было. А вернее была только одна Топаз, Алгорн куда–то запропастился. Кий окинул взглядом весь обоз, от начала до конца, высматривая разбойника, но пока тот в поле его видимости не появлялся.
Спустя мгновения он всё же показался из кустов, позади самой последней телеги, на ходу завязывая верёвку, поддерживающую штаны. Вот тогда–то всё встало на свои места, и Кий понял, куда так срочно и ненадолго отлучался его друг.
Глава 14 Скотий бог и водяной народ
В обозе они провели несколько дней. Но, как говорится, хорошего понемножку. Вскоре их дорожки разошлись и, несмотря на некоторую грусть с обеих сторон, им пришлось расстаться–таки навсегда.
Новых знакомых Топаз, Кий и Алгорн покидали уже, будучи верхом. Несмотря на недостаток тягловых животных, люди из обоза всё же выделили для Топаз некую лошадку и довольно–таки не плохую, тем самым они выразили свою признательность людям, что спасли им жизнь. Это было самое малое из того, что они могли сделать.
Топаз отказываться не стала, так как лошадь эта пришлась им как нельзя кстати. И теперь, они снова все втроём ехали верхом.
— Как–то всё наплывами происходит в нашей совместной с вами жизни, ребята. — Неуверенно подал голос Алгорн. — То никого днями на дороге не встретишь, а то прямо сносу нет от всевозможной нечисти.
— А ты как думал, полоса чёрная, полоса белая. — Философски заявила Топаз, пожав плечами.
— Знаете, а в некоторых странах, говорят, есть такие интересные лошадки полосатые, только я уже не помню, как они называются. — Встрял Кий.
— Ой, как интересно. — Заинтересовалась девушка. — И что они из себя представляют?
— Обычные лошади, только полосатые и живут в дикой природе, как у нас лоси и олени, например. По крайней мере, мне так кажется.
— А не уверен, так нечего девицам свободные уши загружать. — Огрызнулся Алгорн.
Кий обиженно нахмурился.
— Никому я уши не загружаю. Просто рассказываю о том, что раньше когда–то слышал.
— Действительно, Алгорн, дай послушать, коль сам ничего дельного поведать не можешь. — Заступилась за друга Топаз, уж очень ей хотелось послушать про полосатых лошадок.
— Отчего же не могу, могу.
— Вот и дождись своей очереди. А ты рассказывай, Кий, рассказывай.
Обидчивый Алгорн прямо–таки раздулся от праведного возмущения и дальше ехал в горделивом молчании, хотя порой ему так и не терпелось ввернуть своё словечко. Но он сдерживался, промолчав даже и тогда, когда уже непосредственно его попросили высказаться. Правда огорчало так же и то, что уговаривать его особо никто не стал, и разговор продолжался в прежней манере диалога. Так что, Алгорн вскоре и сам пожалел о своей обиде и уколотой гордости.
