Надежда Башлакова - Мгновение длиною в бездну. Рождение Топаз. Книга 1
Лекарь оглянулся. Он был слаб, так как среди соратников нашлось несколько раненых, которых он тут же поспешил вылечить, как последний самаритянин, конечно же, в ущерб себе и своему собственному здоровью. Он даже вылечил сломанную ногу той дворняге, что теперь собиралась повсюду сопровождать обоз. Да и сам он получил несколько не столь глубоких, сколь болезненных ран, от которых тоже следовало избавиться, так как заражение крови никогда не заставляет себя долго ждать. А ему ведь ещё предстояло путешествовать пешком. Топаз потеряла свою лошадь в бою, уже вторую за последнее время, а он, как истинный джентльмен, не мог позволить своей даме сердца, ну, или хотя бы просто даме, идти пешком, в то время как он будет восседать на коне, как король на троне.
Топаз приняла его предложение без ложной скромности, так как слишком устала для того, чтобы идти пешком, а на телегах едва хватало места для тамошних женщин и малышни.
Дорога отчего–то была каменистой, хоть и находилась в некоторой отдалённости от горной гряды. Лошади, понуро опустив головы, двигались вперёд, напуганные и исцарапанные. Изредка они спотыкались и вновь брели вперёд, тяжело дыша и отфыркиваясь. Телеги неуверенно подпрыгивали на камнях. Люди вели себя тихо, главным образом, передвигаясь молча, за исключением нескольких ключевых фраз. Они постоянно ожидали если не прямого нападения, то предательского вражьего удара в спину. Оттого и находились в постоянном напряжении. Но минута тянулась за минутой, час за часом, а никакого нападения или удара не следовало. То ли враг был слишком напуган явлением светлых богов, что теперь уже очень редко представали перед людьми и тем более затевали с ними дружеские отношения, то ли боги настолько благоволили горстке напуганных людей, что незримо следовали за ними по пятам, отгоняя нелюдей и нечисть.
Но чтобы там на самом деле не вело к благоприятному их путешествию, так это новый день, что наступил так рано, возможно единожды отныне и впредь, и выдался тёплым, солнечным и удачным. И это несмотря на столь ранний час, отведённый, как правило, предрассветным сумеркам.
Дорога дорогой, движение движением, а усталость, голод и жажду пока ещё никто не отменял. Такое не под силу даже старшим богам.
Не по–детски молчаливые дети вскоре стали капризничать и, дёргая матерей за платья, просили кушать или, не умеючи разговаривать, показывали на раскрытые рты. Женщины, боясь внести свою коррективу в опасное путешествие, в которое ввязались не по своей воле, только тихо переглядывались, пытаясь успокоить детишек и, молча, косились на мужчин.
— Стоп. — Неожиданно произнёс Кий, останавливаясь. Он устал слушать плач детей и наблюдать за робостью женщин, не потому что это ему надоело, а потому, что это вызывало у него элементарную жалость. — Привал. Все мы устали. Нам нужен отдых и пища. Всем, взрослым, детям и животным. Распрягайте лошадей.
И он устало прислонился к телеге, опираясь об неё локтями и откинувшись назад.
Алгорн спрыгнул со своего жеребца и стал искать место для костра, собирать ветки и разводить вышеупомянутый.
Потому как все на самом деле устали и были измотаны, никто не стал противиться такому дельному и, по всеобщему мнению, своевременному предложению.
— Кий, ты бы прилёг. — Топаз накрыла сверху его ладонь. — Ты вымотался больше всех нас. Сначала сражаясь, потом залечивая наши раны, да и свои тоже, а потом ещё я, дура бессовестная, заставила тебя топать пешком.
— Успокойся. Насколько я понимаю, им в первую очередь нужна была ты, а это значит, что именно ты представляешь ту первостепенную ценность, из чего следует, что твоя жизнь дороже всех наших вместе взятых.
— Ага, я прямо княгиня на горошине. Поруганная рабыня, за которую никто бы не дал и гроша. — Печально покачала головой Топаз.
— Не говори так, Топаз. — Кий вдруг резко выпрямился, перехватил её руку и до боли сжал её кисть. — Не говори. Для нас, с Алгорном и Гелео, ты самый близкий человек на этом свете и не надо бросаться такими словами.
— Что тут происходит? — Подозрительно спросил Алгорн, возникая между ними из неоткуда.
— Ничего. — Топаз вырвала свою кисть из руки Кия, потёрла сдавленное место и осмотрела его на наличие синяка. — Мы с Кием как всегда не нашли общего языка.
— А мне казалось, вы наоборот всегда его находите и при любых обстоятельствах. — Искренне удивился бывший разбойник.
— Оказалось, что казалось. — Огрызнулась девушка.
— Топаз, Топаз. — С укором покачал головой лекарь. — Я всего лишь хочу, чтобы ты забыла свою прошлую жизнь. Ты больше не рабыня и никогда ею не будешь. И не один неотёсанный болван больше пальцем тебя не тронет, уж мы–то с Алгорном об этом позаботимся.
Нужно отдать Алгорну должное, он быстро сообразил, о чём собственно идёт речь.
— Топаз, но Кий прав.
— Что, уже снюхались? Забыли как ещё совсем недавно гавкались по каждому пустяку? — Прошипела Топаз и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.
Алгорн и Кий переглянулись и одновременно пожали плечами.
— Она скоро успокоится и пожалеет о своих словах. — Уверенно произнёс разбойник.
— Да, но эта её внутренняя травма. Мне бы время и я бы её залечил, душевные раны заживают куда дольше и тяжелее, чем телесные.
— А сколько времени тебе на это понадобится? — Заинтересованно спросил Алгорн.
— Кто его знает? — Пожал плечами Кий. — Может месяцы, а может и годы.
Алгорн понимающе кивнул, хотя на самом деле так ничего и не понял.
— Пойду я к костру, наверное, прослежу, чем там занимаются наши нахлебнички.
— Правильно, иди, но людей не обижай, на их долю и так много всего тяжкого выпало. — Строго произнёс Кий.
— Не боись, не обижу. Это я так сказал, к слову. — Безразлично бросил Алгорн.
— А я прилягу. Сон для меня важнее еды. Отдых даёт почву для накопления магии. — Кий схватился рукой за бортик телеги и через вверх вскочил внутрь.
— Правильно, отдохни, лекарь, а то кто знает, что нам ещё за зараза встретиться на этом хреновом пути. За всю свою разбойничью жизнь столько гавна не видывал, как за эти последние месяцы. Только и было, что рогатые мужики с вилами, да трусливые богатеи, что добровольно протягивали сытые кошели, а тут…. Когти, клыки и ещё невесть что. Твоя магия нам ещё не раз могёт шкуры спасти. А пожрать, не переживай, я тебе сразу добрый пай отложу. — Он хлопнул уже лежавшего лекаря по плечу.
Тот недовольно поморщился. Усталость была такая, что боль причинял даже дружеский шлепок.
— Добре. — Откликнулся Кий. — А теперь вали отсюда, дай человеку немного вздремнуть.
