Одержимые сердца (СИ) - Морион Анна

Он имел в виду меня. Он так прямо заявил об этом, что у меня перехватило дыхание от боли, пронзающей все мое существо.

— Там, в том проклятом монастыре я сам все испортил! Идиот! Гнев был сильнее моего разума! — воскликнул Брэндон и рассмеялся жутким смехом.

— Монахини сказали, что ты приехал во второй раз, всего четыре часа после того, как я забрал ее оттуда, — нахмурился Маркус.

— Да! И если бы я забрал ее до твоего приезда, она была бы сейчас со мной! Живая! — Брэндон отвернулся к окну.

Я растерянно посмотрела на Маркуса, но он ответил мне таким же растерянным взглядом.

Мы были в тупике.

Брэндон не желал прислушиваться ни к одному из нас.

— Да послушай же ты себя! Она смертная! Кусок мяса! — не смогла сдержаться я. Мне хотелось растормошить его, раскрыть ему глаза, заставить понять! — А я здесь! Я люблю тебя! Живая, целая и невредимая я!

Помимо моей воли, мой голос был полон слез, и я не имела больше сил сдерживать их. Слезы полились по моим щекам, тихо, беззвучно. Полные горечи и разочарования.

Брэндон обернулся ко мне. На его лице играла странная, немного жуткая улыбка.

— Кусок мяса? Да, я знаю! Но я одержим ею, даже если тебе так трудно это принять! — Его взгляд в мои глаза был полон ненависти. — Чертова сука сломала мою жизнь, но я не могу отпустить ее. Не могу и не желаю!

— Она разрушает тебя изнутри! Твой разум! Помню, я имел совершенно такой же разговор с Седриком! И он так же упрямо отказывался слушать меня! Она свела вас с ума, вас обоих! — с отчаянием в голосе воскликнул Маркус. Он упал в кресло и спрятал лицо в ладонях.

— Он прав! Эта девчонка околдовала тебя, она играет с твоим разумом! — прошептала я, всматриваясь в любимое лицо моего возлюбленного и ища в нем хоть искру понимания.

— Думаешь? — Брэндон ехидно усмехнулся. — Но, моя дорогая, при все при этом, я не похож ни на Седрика, ни на Барни! Я живу и наслаждаюсь жизнью!

— Нам всем нужно успокоиться… Беседа в таких тонах ни к чему не приведет, — вдруг сказал Маркус.

Но мне хотелось кричать. Во все горло.

Я не желала успокаиваться!

— Расскажи ему о том, что ты планировал сделать с ней! — полным злобы голосом сказала я Брэндону.

— Маркус — мой лучший друг, но обсуждать с ним мою личную интимную жизнь я не намерен, — улыбнулся на это он.

— Жизнь? Ты помешан на трупе, Брэндон! — насмешливо воскликнул Маркус со своего кресла. — Зная тебя, я рад, что та, которую любит мой брат, не попала под твою власть!

— Поправка: она была убита, и никем другим, как твоим чертовым братцем! — парировал ему Брэндон.

— Ты повторяешь это снова и снова, — устало сказал на это Маркус.

— Потому что это — неоспоримый факт.

— Чем я заслужил это? Сначала упрашивал собственного брата послушаться голоса разума! И вот опять! Упрашиваю! Лучшего друга! — Маркус закрыл глаза ладонью и откинулся в кресло.

Я не отрывала взгляд от Брэндона: я никогда не видела его таким. Одержимым.

Он так любит свою чертову Вайпер, что готов отказаться от самого себя?

«Но разве, я не твоя, Брэндон? У тебя есть я! Готовая на многое ради тебя! Но готова ли я отказаться от себя ради тебя?» — подумала я, лаская взглядом его лицо.

— Я скажу тебе в первый и последний раз, Маркус, — вдруг усталым тоном сказал Брэндон, взглянув на друга. Тот поднял голову и ответил ему таким же усталым взглядом. — У тебя есть жена, любимая жена, пусть ты и слеп в данный момент и не можешь думать рационально. Маришка. Она живет и дышит. Ты можешь прикасаться к ней. Целовать ее. И она любит тебя. И это — полная противоположность тому, что есть у меня. Ты — счастлив, так позволь же быть счастливым и мне.

— Ты называешь счастьем этот омут, в котором ты добровольно себя топишь? — Маркус тяжело вздохнул.

— За неимением и невозможности ничего другого. Вайпер всегда со мной, но я не могу дотронуться до нее, заговорить с ней. Но я счастлив жить так, как живу сейчас. С Марией.

— Не со мной, Брэндон! Не со мной! — Я закрыла лицо ладонями, полная понимания того, что я никогда не выиграю! Вайпер никогда не уйдет из его сердца! Брэндон готов и дальше жить со мной, используя меня в качестве «тени Вайпер!».

— Если тебе стыдно за такого друга, Маркус, — я не держу тебя! — тихо сказал Брэндон. И в этот раз на его лице появилась горечь, словно он был уверен в том, что потерял лучшего друга. Потерял навсегда.

— Ты был и всегда останешься моим другом. Моим лучшим другом. — Маркус поднялся с кресла и, подойдя к Брэндону, положил руку ему на плечо.

— Тогда оставь мне мой образ жизни и дай мне жить, как мне заблагорассудится. — Брэндон спокойно улыбнулся.

— Жить… — Маркус нервно усмехнулся.

Он хлопнул Брэндона по спине и молча вышел из библиотеки. Проходя мимо меня, он кивнул мне, и в его взгляде читалось сожаление.

«Прости, Мария. Я сделал все, что мог».

Маркус уехал: звуки мотора его автомобиля затихли вдали.

Я осталась наедине с Брэндоном. Только я и он.

И Вайпер, стоящая где-то в углу, в своем белом платье, босая, наблюдающая за нами.

«Нас всегда будет трое, — с тоской поняла я. — Но так не может больше продолжаться».

Брэндон должен сделать выбор.

Она или я.

Глава 25

— Теперь, когда Маркус ушел, пожалуйста, признайся мне: ты насиловал ее? В твоем дневнике ты пишешь, что делал это много раз, — тихо сказала я. — Не волнуйся, я не стала рассказывать Маркусу все. Думаю, ему было бы неприятно услышать такие вещи. Все-таки, Вайпер была подружкой его брата.

Мне нужно было узнать.

Зачем? Не знаю. Возможно, вещи, которые Брэндон описал в своем тайном дневнике, заинтриговали меня: что из его писанины было правдой? Что он утаил от Маркуса?

Брэндон посмотрел на меня равнодушным взглядом.

— Насиловал ли я Вайпер? — Он усмехнулся. — Нет, но у меня было много возможностей. Я хотел ее, хочу сейчас. Она была почти моей. Но меня всегда что-то останавливало. — Брэндон замолчал и задумчиво потер подбородок. — Но, что?

— Ты болен, Брэндон! — Я подошла к нему и встала напротив.

Он вдруг широко улыбнулся.

— Так излечи же меня, Мария! — воскликнул он. На его лице появилась насмешливая гримаса. — Ты думаешь, что я просто идиот? Нет, нет, ты не чувствуешь ни капли того, что из-за этой суки чувствую я! Ненавижу ее! Ненавижу все, что связано с ней!

— Ты ошибаешься! Я чувствую все это! — парировала я.

— Как ты не можешь понять, что я, против своей воли, стал вечным рабом какой-то жалкой смертной сучки! Мертвой сучки! — Брэндон стал энергично шагать по библиотеке, сложив руки за спину.

— И не моя вина в том, что я — не Вайпер! Но я люблю тебя! — вырвался из моей груди крик отчаяния и любви.

Брэндон резко остановился и посмотрел на меня: его глаза не шевелились. Он не моргал. На меня был обращен страшный невыносимый взгляд остекленевших глаз.

— Милый, ты в порядке? — обеспокоено спросила я.

— Я не в порядке, Мария. И уже никогда не буду, — тихо ответил он, словно очнувшись от секундного сна.

— Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой? — с надеждой, греющей меня изнутри, спросила я.

— Да. Ты нужна мне. — Послышался его лаконичный ответ.

Мой рот растянулся в широкой улыбке: я нужна ему!

Эти четыре слова были приятнее, чем все слова любви вместе взятые.

— Вопрос в том, хочешь ли ты остаться? — спросил меня Брэндон.

— Да, я хочу! — выдохнула я на одном дыхании. — Я люблю тебя! Но… — Я сглотнула. — Я не могу так больше. Ты должен выбрать: ты будешь со мной, с Марией, или же ты останешься с Вайпер.

Он улыбнулся своей красивой белозубой улыбкой.

Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди и упасть ему под ноги.

Он выберет меня. Он попросил меня излечить его! И я излечу!

— Что ж, это логично, — сказал он и все с той же улыбкой продолжил: — Пошла вон из моего дома.

Я непонимающе смотрела на него.