Нора Робертс - Смуглая ведьма
— Я так и думала, что ты в курсе. — Брэнна потягивала вино. — Расскажи остальное.
Беседа свернула на местные пересуды, бизнес и всяке байки. Потом, убирая посуду, Айона не могла отделаться от мысли, что в ее прежней жизни такие посиделки случались лишь изредка, а ей их, оказывается, тоже очень недоставало.
И она решила, что будет дорожить этим общением не меньше, чем вновь обретенными орудиями магии.
Пока же, оставшись в одиночестве после того, как Брэнна с Коннором разошлись по своим делам, она впитывала в себя покой. Но у нее еще были дела. Сегодня она ограничится очищением всех доставшихся ей магических предметов. А завтра займется вселением силы во все, что ей досталось, — своеобразной зарядкой энергией предметов, при помощи которых она будет творить магию.
Хороший сегодня день, поздравила она себя. Сходила на работу, объяснилась с Бойлом и пережила разрыв без унижения.
Это основные моменты.
Потом слетала к бабушке — еще один важный момент личностного свойства.
Хорошо потрудилась, отыскивая предназначенные ей предметы с помощью магии, и награда оказалась бесценной.
И в довершение чудесно поужинала в обществе близких людей, с разговором и смехом.
А завтра… завтра она станет делать то, что потребует от нее новый день.
В ознаменование начала работы над тем самым равновесием Айона первым делом до блеска отдраила кухню и, прищурясь, оценила происшедшую метаморфозу. Когда Брэнна в следующий раз войдет в кухню, она может и ослепнуть.
Довольная, Айона пошла было через дом в мастерскую, чтобы выполнить последнее на сегодня задание, но ее остановил стук в дверь.
В обычной ситуации перспектива провести вечер в компании ее бы обрадовала, но сейчас ей очень хотелось приняться за свои магические орудия. Небось к Коннору приятель или потенциальная подружка, подумала она. У нее сложилось впечатление, что в этой деревне нет того, кто не любил бы Коннора. Его либо ищут, чтобы провести вместе время, либо хотят поплакаться ему в жилетку.
Айона отворила дверь, и приветственная улыбка моментально сползла с ее лица. На пороге стоял Бойл с большим ярким букетом весенних цветов.
Она непроизвольно ойкнула.
Он был такой сексапильный, со шрамами на большой руке, легким смущенным румянцем и отчаянной решимостью в глазах.
Бойл переминался с ноги на ногу и довольно решительно оттирал ее в глубь дома.
— Прости меня. Я должен тебе сказать, что мне ужасно стыдно. Это тебе.
— Красивые! — Лучше, подумала она, для нее самой же лучше будет отослать его с порога. Но как это сделать после таких цветов и столь искреннего раскаяния? — Спасибо, — ответила она и взяла букет. — Правда очень красивые.
— Тогда, может, впустишь меня? На минуточку?
— Ладно. Входи. Пойду поставлю в воду цветы.
Она поспешила на кухню, всеми изученными способами стараясь сохранять спокойствие и уверенность в мыслях и в сердце.
— Здесь все сияет, — заметил он.
— Это я тут в некотором смысле восстанавливала равновесие. — Она отыскала красивую большую вазу зеленого цвета, ножницы для подрезания цветов и подкормку, которую Брэнна делала сама. И принялась за работу.
— Айона, прости, что я тебя так расстроил. Обидел. Я не хотел!
— Я знаю. — Эти цветы, такие милые, с таким свежим ароматом, помогли ей удержать душевное равновесие. — Я на тебя не сержусь, Бойл. Больше… не сержусь.
— А стоило бы! Я заслужил.
— Наверное. Но в твоих словах, когда ты говорил с Фином, была и доля истины. Я действительно давила и действительно мешалась у тебя под ногами.
— На меня не так легко давить, если я сам этого не захочу. Айона…
— Тебя ко мне влекло. И я этим воспользовалась. Но магию не применяла.
— Я знаю. Знаю. — В поисках нужных слов он взъерошил себе волосы. — Не привык я к тому, что у меня сейчас на душе творится. У меня сдали тормоза, а ты тут как тут. Дай мне, пожалуйста, шанс все исправить, а?
— Дело не в этом. Не только в этом.
Равновесие, подумала она снова. Его не найти, если не быть честной с собой. И с ним.
— То, что я к тебе чувствую, свалилось на меня так быстро и неожиданно! Я просто поплыла по течению. Пожалуй, даже ухватилась за тебя, причем слишком крепко. Мне всегда хотелось испытать такое чувство. Я просто мечтала о нем! А в результате стала мешаться у тебя под ногами, залезла к тебе в постель и даже не задавалась вопросом, что тут может пойти не так.
— Ничего не может! И никакого «не так» тут нет. — Он взял ее за плечи.
— Но и правильного тут тоже ничего нет. — Она аккуратно отступила в сторону, высвободившись из его рук. — Пива не хочешь? Я тебя даже не спрашивала…
— К черту пиво! Не хочу. Я хочу тебя.
Она подняла на него свои синие глаза — прекрасные, несмотря на печаль.
— Но ты противишься этому желанию. Не хочешь, чтобы так было. Это по-прежнему так. И я не могу продолжать мириться с этим, продолжать как ни в чем не бывало по той лишь причине, что я всегда так делала. Это все началось много лет назад, Бойл. Родители никогда не замечали моего отсутствия, а если я была рядом, им тоже было плевать. И самое ужасное, они не замечали, что я это понимала.
— Прости, что я так скажу о твоих родителях, Айона, но меня это поражает. По-моему, предки у тебя ужасные.
Она фыркнула.
— Наверное, так и есть. Думаю, они меня любят, насколько умеют, но лишь потому, что от них этого ждут, а не потому, что они сами хотят любить меня. Мальчики и мужчины, в которых я пыталась влюбиться? На какое-то время они отвечали мне взаимностью, но недостаточно сильно, и все сходило на нет. И вот я осталась одна, терзаемая вопросом: что же со мной не так? Почему меня нельзя любить безо всяких оговорок, безрассудно? А может, все гораздо хуже и мною просто заполняют пустоту, пока не подвернется кто-то поинтереснее?
«Неужели и я так же, — ужаснулся он. — Неужели тоже пополнил этот список?»
— С чего ты удумала, что с тобой что-то не так? Да ничего подобного!
— Пытаюсь себя разубедить в этом, но не получится, пока я не перестану довольствоваться малым. Это моя проблема, мои комплексы. Должно быть, я этого и не понимала по-настоящему, пока ты не ткнул меня носом. Образно выражаясь, — добавила Айона и неожиданно для себя улыбнулась — улыбка вышла легкая, искренняя.
У него перед глазами до сих пор стояло ее лицо там, на конюшне. Он не мог отделаться от чувства, что он ее словно ударил.
— Господи, Айона. Да я бы все отдал, чтобы забрать свои слова обратно, запихнуть их себе в глотку и подавиться ими!
— Нет. Нет! — Она взяла его за руки и порывисто стиснула. — Поскольку меня этот… пассаж выбил из колеи, пришлось подниматься. И на этот раз все будет иначе. С самого начала предлагаю принять уговор. Потому что до этого момента, Бойл, я готова была брать столько, сколько ты дашь. И я бы навертела вокруг кучу изящных доводов и убедила бы себя, что так и надо. Но это было бы неправильно! Я не могу быть счастливой — счастливой по-настоящему, до донышка, — если не получаю того, что мне нужно. А не будучи счастливой, я не могу осчастливить и другого.
