Страж (ЛП) - Андрижески Дж. С.

— Я тоже не женат, — сказал он, слабо улыбнувшись.

— Вы играете со мной, — сказала она, слегка покачав головой. Она поднесла бокал с мартини к губам, сделала большой глоток, прежде чем со смехом выдохнуть. — Я думала, вы говорили, что вы, видящие, не все шлюхи. Что слухи о них и сексе были ничем иным, как стереотипом?

Ревик пожал плечами.

— Некоторые стереотипы верны.

— Значит, вы хотите взять с меня плату?

— Я и не собирался этого делать, нет, — сказал он. — Я бы не предложил секс бесплатно, если бы хотел взимать с вас плату…

— Но вы бы не отказались от денег?

Ревик пристально посмотрел на неё.

После очередной паузы он только пожал плечами, продолжая наблюдать за её лицом.

— Я бы не отказался.

Правда заключалась в том, что он не мог сказать, что она ошибалась.

Его даже не волновало, что она права, больше нет.

Он перешёл на постоянную работу к Тореку в клубе, как только расторг их первоначальное соглашение. Верный своему слову, Торек отпустил его после той ночи без каких-либо ограничений. Клиенты, с которыми Ревик встречался в клубе, менее чем за четыре недели уже принесли ему вдвое больше заработка, чем он зарабатывал в Академии за год.

Конечно, у них троих было много секса, прежде чем Торек отпустил его.

Ревик не мог вспомнить, когда в последний раз у него было так много секса, по крайней мере, не так сразу. Может быть, никогда. В целом, ему потребовалось около недели, чтобы прийти в себя после всего этого, но, как ни странно, он не питал никаких обид. Не сейчас.

Он почувствовал себя лучше. Не счастливым, но лучше.

А ещё он никогда не кончал так.

В тот первый раз с Тореком он полностью покинул своё тело, отключился.

Конечно, какая-то часть его всё ещё тянулась к ней.

Но теперь это была фантазия. Материал для дрочки. Ничего больше.

Это никогда не станет чем-то большим.

Избавившись от воспоминаний, даже когда они вызвали прилив жара в его свете, он снова сосредоточился на женщине перед ним.

Теперь её глаза открыто изучали его, и в них было что-то вроде пустого недоверия. Он почувствовал, что она задаётся вопросом, может ли он быть тем же мужчиной, которого она встретила всего несколько месяцев назад.

— Думаю, я собираюсь отказаться от вашего щедрого предложения, мистер Дигойз, — сказала она.

— Ревик, — поправил он её. — Я же говорил вам. Мы не используем эти титулы.

— Ревик, — сказала она, склонив голову в знак признания его слов. — Я всё равно думаю, что мне придётся отказать. Боюсь, эта версия вас нравится мне не так сильно, как предыдущая.

— Предыдущая?

Она улыбнулась, но на этот раз улыбка не коснулась её глаз.

— Да, — беспечно ответила она. — Вы знаете. Сердитая, политизированная. Тот, кто пришёл сюда, обиженный и смущённый, потому что его приняли за наёмника… и проститутку, — её глаза стали серьёзнее. — Боюсь, они уже превращают вас и в то, и в другое, мой очень привлекательный друг. Я боялась, что это может случиться, даже в ту первую ночь, когда мы встретились. Но, признаюсь, я никогда бы не подумала, что это произойдёт так скоро.

Когда Ревик никак не отреагировал, она только вздохнула.

Подняв свой бокал с мартини в своеобразном тосте, она наклонила голову, затем попятилась к балконной двери.

— Желаю удачи, мистер Дигойз. Я искренне надеюсь, что вы найдёте то, что ищете.

— Я сомневаюсь в этом, — сказал он, улыбаясь в ответ. — Но спасибо вам за пожелание.

Она уже закрывала за собой стеклянные двери, когда снова остановилась, глядя ему прямо в лицо.

— Вы должны кое-что знать, — сказала она, на этот раз понизив голос, почти заговорщицки. — Тот другой мужчина, которого я встретила в ту первую ночь…?

— Да? — произнёс Ревик вежливым голосом.

— Вот с ним я определённо переспала бы, — сказала она.

Она со щелчком закрыла за собой дверь.

Долгое мгновение Ревик просто стоял там, глядя на городские улицы.

Глава 32. Прежде, чем придут облака

Я откинулась на песок, опираясь на локти, и вздохнула, глядя на палящее солнце.

Это был великолепный день. Один из тех редких, золотистых, с голубым небом, белыми пушистыми облаками, великолепных дней настоящего солнца в Сан-Франциско.

Когда светило солнце, я была почти уверена, что Сан-Франциско — самый красивый город в мире. Возможно, туман и затянутое тучами небо должны были напоминать нам об этом, чтобы мы обязательно заметили, когда туман рассеется и эта красота проявится в сером небе и влажном воздухе.

Была весна.

Я ждала весны.

Весной у нас иногда выдаются по-настоящему жаркие дни. Жара совсем как в восьмидесятых и девяностых, особенно в мае.

Сегодня будет не так жарко, но ощущения всё равно были чертовски потрясающими.

Достаточно потрясающими, что я надела под футболку верх от бикини и подумывала о том, чтобы бросить вызов Тихому океану, несмотря на то, каким чертовским холодным он будет в это время года. С другой стороны, на самом деле он был холодным в любое время года, за исключением, может быть, недели или двух в августе или сентябре, и даже это зависело от индивидуальных представлений о том, что холодно, а что нет.

Джейден рядом со мной вздохнул.

На моих глазах он сел, схватился за воротник тёмно-синей футболки с эмблемой «Око Моррис», которую он носил, и стянул её через голову.

— Эй! — воскликнула я, в шутку прикрывая глаза. — Белизна! Она ослепляет!

Он повернулся, ухмыляясь мне.

— Забей на это, Тейлор. Не все из нас могут быть такими смуглыми, как ты.

— Смуглыми, да? — усевшись поудобнее, я положила руки на колени, удовлетворённо вздохнув и посмотрев на волны, разбивающиеся о берег Бейкер-Бич. Мне всегда здесь нравилось, даже если это напоминало мне об отце.

Может быть, особенно потому, что это напоминало мне об отце.

Вдалеке мост Золотые ворота сиял кроваво-красным на фоне голубого неба.

— Да, смуглыми, — сказал Джейден, толкнув меня плечом. — А что? Ты собираешься спорить об этом?

— Нет. Мне это нравится. Это так… по-пиратски.

Он фыркнул, закатывая глаза.

Улыбка, однако, не сходила с его лица.

Я поймала себя на том, что смотрю на него. По-настоящему смотрю на него.

Несколькими днями ранее Касс сообщила мне, что мы с Джейденом находимся на «отвратительной» стадии наших отношений.

Это значит, что мы двое были такими тошнотворно милыми, такими неестественно счастливыми, что никто другой не мог находиться рядом с нами. Она обвинила нас во всех стереотипных, вызывающих отвращение поступках, таких как слишком долгие взгляды, держание за руки, слишком громкий смех над шутками друг друга и постоянные приятные слова друг другу.

Другими словами, по её словам, мы вызывали у всех остальных — то есть, у любого, кто не был на той же стадии сентиментальности со своей второй половинкой — желание блевать.

Меня это устраивало.

Честно говоря, это заставило меня рассмеяться.

В любом случае, на мой взгляд, ничто между мной и Джейденом на самом деле не разделялось на «стадии». У меня не было никакого понятия о стадиях, когда дело касалось романтических привязанностей. У меня не было чёткого представления о том, как всё должно развиваться или не развиваться.

В конце концов, он был моим первым.

В результате для меня всё это было в новинку.

Вызывать у других людей желание блевать было в новинку. Возможно, быть ходячим стереотипом плохой романтической комедии или любовного романа было в новинку. Просто быть с кем-то вообще, особенно на людях, было в новинку. Строить планы с учётом другого человека было в новинку.

Я пальцем убрала несколько выбившихся прядей чёрных волос с его глаз и улыбнулась когда он вздрогнул под моими пальцами. Когда я снова подняла взгляд, он смотрел на меня так же пристально, как я смотрела на него, его глаза были мертвенно неподвижны.

В тот раз я смогла увидеть, что скрывалось за этим взглядом.