Александра Айви - Страсть и тьма
— Что здесь смешного? — пробормотал он с глупым видом.
Она улыбнулась сквозь слезы, которые струились по ее перепачканному лицу.
— Я увидела портал и подумала…
— Что?! Что ты подумала?!
— Что мне предстоит очередное путешествие.
Глава 23
Анна смутно осознавала, что Цезарь продолжал крепко обнимать ее и одновременно отчитывал кого-то, находившегося поблизости. Его прикосновения позволяли отвлечься от мучительной боли, все еще терзавшей ее. Кроме того, стирали неприятные воспоминания о воплях Морганы, которые — хотя и значительно тише — продолжали звучать у нее в ушах.
Окунувшись в успокаивающую силу Цезаря, Анна наконец позволила себе расслабиться — она была в полной уверенности, что рядом со своим супругом находится в полной безопасности.
Дело сделано. Все закончилось. И разве она не заслужила несколько минут отдыха?
Анна поежилась, почувствовав неприятное покалывание портала. Трудно было не обращать внимания на электрические сполохи, прыгающие по ее коже. Но Цезарь крепко держал ее в объятиях, и она не стала сопротивляться подступающему мраку, в котором ее что-то ждало…
Анна почувствовала чье-то присутствие в тот момент, когда взрыв, поглотивший Моргану, швырнул ее через весь зал. Она слышала чей-то шепот в дальнем уголке сознания, но не могла на него ответить.
А теперь, когда Цезарь нес ее в безопасность, голос стал более настойчивым, и он затягивал ее все глубже в темную бездну.
Но Анна полностью доверяла способности своего супруга отразить любую опасность, поэтому позволила нести себя сквозь странное кружево черного тумана. И она совсем не удивилась, снова оказавшись в разрушенном замке на скале. Похоже, в ее новой жизни человека приглашали в гости именно таким образом — просто выдергивали его из места пребывания и, как посылку, доставляли по адресу.
Как и раньше, она слышала, что где-то внизу бьются волны, и ощущала слабый запах шалфея в неподвижном воздухе. Анна протянула руку и коснулась ближайшей стены, ощутив под пальцами шершавую и влажную поверхность древнего камня.
Причем все было поразительно реально.
Покачав головой, Анна медленно повернулась, и ее сердце подпрыгнуло от восторга, когда она увидела большого волка, возникшего в арке дверного проема. Возможно, она стала излишне сентиментальной и поэтому так обрадовалась появлению своего покойного предка. Но ведь целых две сотни лет она была совершенно одинока… Так что теперь она с удовольствием пообщается с королем-легендой. Но насладится она этим общением только после того, как получит ответы на свои вопросы.
В этот момент странная дымка закружилась вокруг волка, постепенно принимая очертания крупного мужчины в тяжелых латах.
И снова Анна не смогла различить его черты. Но ее воображение нарисовало волевое лицо с трагическими складками вокруг рта и грустными зелеными глазами.
— Приветствую тебя, Анна, — сказал призрак и церемонно склонил голову в знак уважения.
Анна протянула к нему руку со светящимся изумрудом.
— Скажи мне, что я сделала это, — заявила она без всякого вступления.
— Что сделала? — спросил дух Артура с недоумением.
— Ну… Моргана ведь мертва?
Туман зашевелился, воздух вдруг стал холодным, и Анна поежилась.
— Нет, она жива.
Анна закусила губу. В глубине души именно этого она и боялась. И она едва удержалась от того, чтобы не забросить изумруд куда-нибудь подальше.
— Значит, сейчас Моргана в этом камне как в ловушке? — спросила Анна.
— Да. Ее дух заключен в этот изумруд, — ответил Артур с явным удовлетворением в голосе. Очевидно, короля в отличие от Анны совсем не мучила совесть из-за того, что живое существо оказалось заточенным в камне. Да, конечно… Он ведь ждал этого дня много веков, а столь долгое ожидание может уничтожить любое чувство сострадания.
— Она испытывает боль? — спросила Анна.
Ей показалось, что в ответ Артур равнодушно пожал плечами.
— Только боль разочарования. Бестелесная сущность не испытывает физического дискомфорта.
— Она может сбежать?
— Только в том случае, если ты решишь выпустить ее.
О Господи! Ей и так несладко. А теперь еще придется жить с сознанием того, что каждый проходящий день она несет ответственность за то, что держит в плену эту женщину.
— Великолепно… — пробормотала Анна.
— А ты бы предпочла, чтобы Моргана умерла?
— Даже не знаю… — со вздохом ответила девушка. — Но ведь у нее ужасная судьба!
— Гораздо менее ужасная, чем та, которую уготовила Моргана ле Фей своим жертвам, — заявил Артур. — Ей повезло, что именно ты оказалась ее последним судьей.
Анна содрогнулась, вспомнив, какие вопли издавала Моргана, когда ее затягивало в изумруд. По всей видимости, королева фей вовсе не считала, что ей повезло.
Однако сейчас не имело смысла спорить на эту тему, и Анна решила вернуться к вопросу, который не давал ей покоя с самого начала.
— Почему именно я? — спросила она.
— Я, конечно, видел многое и в этом, и в ином мире, но даже я не могу объяснить всех хитросплетений судьбы.
Анна недоверчиво фыркнула.
— Нет, я спрашиваю не об этом. Скажи, почему ты ждал столько лет, вместо того чтобы использовать изумруд? Ты мог бы спасти… — Она внезапно замолчала, осознав, насколько бессмысленной оказалась смерть ее близких. Ведь все могло сложиться совершенно по-другому, если бы Моргану заперли в кристалл раньше.
Туман потемнел, и Анну захлестнула волна горя.
— Я оплакиваю потерю близких не меньше тебя — может, даже больше, — тихо сказал Артур, и в голосе его прозвучала боль. — Я ощущал каждую смерть так, словно это мое сердце пронзали кинжалом. Да, это мое бремя, и нести его мне.
Анна сморгнула горячие слезы, подступившие к ее глазам.
— Но тогда почему… Почему ты раньше не уничтожил ее?!
Туман двинулся вперед, принося с собой ощущение холодных пальцев, стиснувших руку девушки, в которой она держала изумруд.
— Я не был таким сильным, как ты, Анна.
Она в недоумении пожала плечами, услышав эти слова. Даже сквозь туман Анна ощущала поразительную энергию, исходившую от Артура.
— Я этому не верю! — крикнула она.
— Я говорю не о своих возможностях. Они-то были весьма значительными. Возможно, даже слишком значительными, поскольку в своей самонадеянности я начал считать, что Моргана, несмотря на ее вероломство, не сможет причинить мне вред. К тому же мое сердце было полно гнева. Пытаясь использовать изумруд, я был охвачен жаждой мести, а не справедливости. Слишком поздно я осознал, что именно твой отказ позволить гневу или горечи воцариться в твоем сердце дал тебе возможность управлять этим камнем.
