Дорога Костей (ЛП) - Винтерс Деми

Сердце Силлы грохотало в ушах так громко, что она едва слышала его слова.

— Может, это меня и испугало. Я подумал, что если просто оставлю тебя в покое — всё вернется на круги своя. Но когда я увидел, как ты уводишь того воина в коридор… я понял, что ошибался. — Он тяжело выдохнул. — Я был неправ, что так обошёлся с тобой. И я больше не собираюсь с этим бороться, Силла. Ты не должна быть с другими мужчинами. Ты должна быть со мной.

С каждым его словом что-то в ней раскрывало крылья. И наконец Силла подняла глаза.

Синие. Синие. Синие.

— Что ты имеешь в виду под «должна»? — прошептала она.

— Это значит ровно то, что ты сама захочешь.

Сердце стучало в груди, в ушах, в кончиках пальцев.

— Отвлечение, — прошептала она. Неужели она и правда это делает? Но она этого хотела. Жаждала той искры, что жила между ними. Его прикосновений, от которых кожа будто загоралась, а кровь пела. — Я хочу, чтобы ты отвёл меня в свои покои… и отвлёк.

Джонас резко вдохнул. Они молча смотрели друг на друга на протяжении нескольких ударов сердца. Его руки скользнули под её подбородок, приподнимая лицо и он прижался лбом к её лбу. Силла закрыла глаза, вдыхая его запах. Кожа, железо и едва уловимый запах пота. Всё это кружило ей голову.

— Я отвлеку тебя так, что ты забудешь собственное имя.

Из её горла сорвался сдавленный смешок.

— Такой самонадеянный Волк.

— Просто уверенный, — низким голосом ответил он.

Он отвёл её в конец коридора, повозился с ключами и открыл дверь. Внутреннее убранство комнаты было почти как у Геклы: деревянная кровать, меха и одеяла, стол, пара стульев, очаг.

Силла прислонилась к стене, наблюдая, как он разжигает огонь. Через пару минут пламя затрещало в очаге, отбрасывая мягкий свет и посылая волны тепла в сторону Силлы. Джонас закрыл дверь, оставив их в уединении и повернулся к ней.

Сердце стучало в её груди, словно молот, отдаваясь в ушах. Комнату освещал только колеблющийся свет пламени. Он скользил по его золотой бороде, по изгибу губ, глаза сияли в полумраке.

Она всегда считала его красивым. Но это было не совсем верным словом, что могло бы описать его… это было больше чем просто внешность, дело было в том как он преподносил себя: сильный, самоуверенный, который точно знает, чего хочет. И то, что он обратил свое внимание на неё, кружило ей голову. Силла шагнула ближе и взяла его за руки. Его ладони были большими, шершавыми, тёплыми. От одного прикосновения по её коже пробежали мурашки. Силла, посмотрела вверх на его лицо и прошептала:

— Знаешь, я тоже думала о тебе.

— И о чём же ты думала, Силла?

Он нежно выводил круги на тыльной стороне её рук.

— О твоих совершенно посредственных губах.

Она встала на цыпочки и легко коснулась их своими.

— Об этих мелочах, — прошептала она, кладя его руки на свою талию.

— Об этом абсолютно обыкновенном теле, — её руки скользнули вверх по его груди и обняли за плечи.

Джонас сдавленно рассмеялся и крепко прижал её к себе, провёл носом по её виску.

— Смотри-ка, теперь я уже сомневаюсь, правда ли ты такая бескорыстная, какой я тебя считал.

Силла выдохнула, неровно, прерывисто, с дрожью. А потом они снова поцеловались. Он повёл её к кровати и аккуратно уложил на мягкие меха. Она легла на спину, а Джонас забрался на неё, опираясь локтями по обе стороны от её головы. И снова поцеловал. Глубже, жёстче, с новой, необузданной жаждой. Его рот был горячий, влажный, борода тёрлась о её щеки, и это сочетание сводило с ума.

Силла потерялась в нём настолько, что само время, казалось, исчезло. Секунды сливались в минуты, но это не имело значения. Существовали только они и пылающее, искрящееся желание, испепеляющее ее. Возбуждение было таким сильным, что она не могла насытиться их близостью.

Джонас приподнялся, но она тут же притянула его обратно.

— Не останавливайся, — выдохнула она, язык едва слушался. — Я могу умереть, если ты остановишься.

И она не шутила, ничто сейчас не имело значения, кроме этого, кроме беспамятства, в котором можно сгореть.

Он тихо рассмеялся, и этот низкий смех прокатился по её телу, как тёплая дрожь.

— Не могу этого допустить, — прошептал он у её губ. — У меня на тебя планы, этой ночью.

Он отодвинул её волосы и поцеловал чувствительное местечко под ухом. Силла застонала, подаваясь ему навстречу, ища большего.

— Я хотела тебе сказать… — проговорила она, запыхавшись. — У этого платья нет карманов. Оно абсолютно непрактичное. Думала, тебе понравится.

— Я передумал насчёт твоих платьев, — ответил он, поднимая голову.

— Что?

Он провёл пальцами по вышивке на вырезе.

— Оставь себе свои мешковатые платья, Силла. Я едва сдерживался, чтобы не врезать каждому, кто сегодня смотрел на тебя. — Его пальцы уже боролись с шнуровкой. — Давай-ка снимем его прямо сейчас и бросим в огонь.

Глаза Силлы распахнулись.

— Ты не можешь его сжечь! Его купила мне Гекла!

Пальцы Джонаса работали неуклюже, но настойчиво. Наконец он распустил шнуровку, и платье сползло вниз… ниже… ещё ниже… пока он не снял его полностью. Затем исчезли и её нижние одежды и она осталась обнажённой, под золотоволосым воином, смотрящим на неё сверху.

— Прекрасна, — выдохнул он, с нотками благоговения в голосе. В его взгляде было что-то собственническое, когда он изучал каждую округлость, каждый изгиб. Лёгкое прикосновение его костяшек к её груди запустило горячую спираль желания. — Ты идеальна, Силла, — прошептал он, глядя ей в глаза.

Горло сжалось от нахлынувших чувств. Никто никогда не называл её красивой, а уж идеальной — и подавно. Но затем она напомнила себе, что, скорее всего, Волк говорил это каждой женщине.

Он потянулся, чтобы снова поцеловать её, но она приложила пальцы к его губам.

— Ты тоже, — прошептала она.

Она хотела видеть его. Хотела чувствовать, как его оголенная кожа касается её.

Джонас приподнял бровь, но долго уговаривать его не пришлось. Не отрывая взгляда от неё, он закинул руку за спину и одним движением стянул тунику. Силла на мгновение, кажется, перестала дышать, разглядывая его. Он был великолепен: золотистая кожа, рельефные мышцы широкой груди и упругий пресс. Когда он скинул сапоги и расстегнул штаны, её взору открылось ещё более волнующее зрелище. В его глазах вспыхнул самодовольный блеск, когда он заметил, с каким интересом она разглядывает его.

— Гордец, — пробормотала она с тенью улыбки.

— Уверенный в себе, — поправил он, неспешно приближаясь.

И вот Джонас снова накрыл её своим телом, горячее прикосновение его кожи опьяняло, как она и представляла. Их губы слились в жадном поцелуе, а когда его ладонь скользнула по животу к груди, она выгнулась навстречу. Его пальцы опустились ниже, достигнув самого сокровенного, и начали нежно надавливать, выписывая круги. С вскриком Силла приподнялась на локтях, ее брови нахмурились от наслаждения.

Джонас поднял голову, встретившись с ней взглядом.

— Ты никогда раньше не знала прикосновения мужчины, да, Кудрявая?

Щеки Силлы вспыхнули румянцем, волна жара поднялась к шее. Джонас самодовольно ухмыльнулся, убирая прядь её волос за ухо.

— Ты не представляешь, как сильно мне это нравится. Только мои губы касались твоих. Мои пальцы — первые, что ласкают тебя. — Его глаза горели, полные желания и притяжения. — Доверься мне, и я сделаю так, что у тебя загнутся пальцы на ногах, и ты увидишь звёзды.

— Д-да, — выдохнула она. — Пожалуйста.

Откинувшись назад, Силла вздрогнула, когда его прикосновения возобновились, пальцы скользнули по её интимным местам, нежно лаская. Один длинный палец вошёл в неё, и она сжалась, когда он медленно выскользнул обратно. Вскоре присоединился второй, и уже через мгновение её сознание затуманилось от нарастающего удовольствия. Пальцы ног непроизвольно сжались, а с губ срывались шёпот, стоны и бессвязные слова: «да» и «ещё» и что-то ещё менее членораздельное. Внутри всё сильнее сжималось вокруг его пальцев, бёдра сами приподнялись над шкурами, но он одной рукой прижал её обратно, а другой продолжал ритмичные движения. Когда он изогнул пальцы внутри и медленно провёл ими вниз, Силла вскрикнула.