Дженнифер Арментроут - Холодные объятия
Он слегка тряхнул головой.
– Я просто хотел, чтобы ты увидела, как живет другая половина. А не те двое ублюдков. Они – шваль, но… мы не все такие. И я хотел, чтобы ты в этом убедилась. Увидела, что в тебе… – Он ткнул меня пальцем в живот. – Нет ничего дурного, что бы ни говорил Глава клана, заставляя тебя думать иначе.
– Так же и с тобой.
Он выгнул бровь.
– В каком смысле?
Я протянула руку и тоже ткнула пальцем ему в грудь.
– Ты не такой плохой, как тебе нравится думать. Ты способен на великую доброту.
Он фыркнул.
– Ты под кайфом, что ли?
– Нет. – Я ткнула его снова. – Ты совершал поступки, на которые не способны даже люди с чистой душой. Ты…
Схватив меня за запястье, он отвел мою руку в сторону.
– Все, что я делаю, – это из чистого эгоизма. Поверь мне на слово.
Но я ему не поверила. Я попыталась высвободить руку, но все кончилось тем, что я лишь притянула его ближе. Рот ослабил хватку и склонился надо мной, удерживаясь на локтях. Тепло его тела вновь проникло в меня. Бэмби зашевелилась. До меня вдруг дошло, что я полюбила эту змею. Она защекотала меня, пробираясь наверх, словно ее притягивала близость Рота. Легкая улыбка тронула его губы, когда он заметил Бэмби у меня на плече, и мне стало интересно, скучает ли он по ней.
Наши глаза встретились, и прежнее чувство вернулось, просачиваясь в каждую клеточку. Слова сами соскользнули с языка.
– Поцелуй меня.
Крапинки янтаря потемнели в его глазах. Лицо напряглось, будто от боли, и я не могла понять, почему его так встревожила моя просьба.
– Лейла…
Я потянула руку вниз, и его лицо стало совсем близко. Когда я заговорила, наши губы разделяло всего несколько сантиметров.
– Поцелуй меня.
Его ресницы опустились, закрывая глаза.
– Ты сама не знаешь, о чем просишь.
– Знаю.
Он покачал головой и отпустил мою руку.
– Нет. Ты и в самом деле…
Я оттолкнула Рота, и он упал на спину с такой силой, что сотряслась кровать. Должно быть, я просто застала его врасплох, но, как бы то ни было, я воспользовалась его минутной слабостью. Я перебросила ногу и оседлала его, прижимаясь ладонями к его плечам.
Его глаза расширились от удивления, когда я перенесла вес своего тела на руки. Волосы скользнули по моим плечам, опускаясь белесой пеленой. Сидя на нем верхом, обхватывая ногами его бедра, я чувствовала себя восседающей на троне богиней секса. Я чуть не захихикала от этой мысли, но догадалась, что этот глупый смешок разрушит мою сексуальность.
– Боже. – Он запрокинул голову и застонал, а его руки устроились на моих бедрах. – Мне действительно, действительно нравится, когда ты такая.
– Тогда какие проблемы? – спросила я, качнувшись назад и очерчивая кончиками пальцев его плоский живот.
Его пальцы впились в мои бедра, когда он уставился на меня из-под опущенных век.
– Что-то ни одной не приходит на ум.
– Вот и славно. – Я медленно опускала голову, подбираясь к его приоткрытым губам.
Он снова поймал меня за запястья, отводя мои руки.
– Этого… этого не будет, детка.
В замешательстве, я попыталась приблизиться, но он крепко держал меня. Эйфория слегка померкла, и сердце тревожно сжалось.
– Ты… ты не хочешь меня?
Рот перевернулся так быстро, что я даже не успела сообразить, что он делает. В следующее мгновение я лежала на спине с вытянутыми над головой руками.
– Не хочу тебя? – спросил он, придавливая меня сверху всей своей массой. Наши тела соприкоснулись, и дышать стало нечем. – Я думаю, ты знаешь ответ.
О, кажется, да.
Мне удалось вытащить из-под него одну ногу, и я обвила его голень. Он вжался в меня бедрами, и я затрепетала, когда маленькие искры заплясали на моей коже. Он снова застонал.
– Я хочу тебя так сильно, что это как голод, разъедающий меня изнутри. Он не проходит. – Он уткнулся головой в ложбинку между шеей и плечом и глубоко вдохнул. – Ты даже представить себе не можешь, черт возьми.
– Так сделай с ним что-нибудь, – прошептала я.
Рот поднял голову, и его зрачки растянулись вертикально.
– Лейла… – То, как он произнес мое имя, прозвучало подобно благословению. – Пожалуйста…
Мои пальцы беспомощно свернулись, когда я потянулась к нему губами. Наши рты почти соприкоснусь, но Рот содрогнулся и крепче сжал мои запястья.
А потом неведомая сила толкнула его ко мне.
Казалось, лопнули цепи, что держали его. Рот целовал меня, терзая мои губы далеко не мягким и сладким поцелуем. Одной рукой он держал мои запястья, а другой скользнул по моей руке, спустился ниже и проник под майку. Оставляя огненный след на коже, рука поднималась с моего голого живота дальше вверх. Я выгнулась дугой в ответ на прикосновение и забылась в поцелуе, пьянящем вкусе и ощущении его тела, до боли знакомого.
Потом поцелуй стал глубже, выжигая меня изнутри. Наши сердца бились в такт. Наши тела, будто созданные друг для друга, двигались в унисон, заставляя каждую мою клеточку требовать большего. И Рот услышал мои мольбы. Его бедра перекатывались так, что я задыхалась в этих страстных, обжигающих душу поцелуях. Я обвила его ногами.
– Ты слишком хороша на ощупь, – пробормотал он в мои раскрытые губы. Глубокий звук вырвался из его груди, когда он снова поцеловал меня. – Ты слишком хороша на вкус. Так не бывает.
Я не понимала, что это значит, но мне хотелось прикоснуться к нему, пробежать пальцами по тугим мышцам его спины, проникнуть под его широкие джинсы. Я чувствовала, что готова вырваться из оболочки собственной кожи, как это уже было со мной… в ту нашу ночь, которая казалась такой далекой, но вот теперь вернулась, и его тело опять манило меня, как грех.
Без всякого предупреждения он резко оторвался от меня, и кровать вздрогнула, когда он плюхнулся на спину. Слишком ошеломленная, захваченная огненными ощущениями, я не могла пошевелиться.
Тяжело дыша, я, наконец, приподнялась и потянулась к нему.
– Рот…
– Не надо, – сказал он, поднимая дрожащую руку. – Господи, не могу поверить, что я вообще это говорю, но не приближайся. Не двигайся.
Не сказав больше ни слова, он спустил ноги с кровати и встал. Медленно приподнявшись на локтях, я смотрела, как он обходит кровать.
Рот пробежался обеими руками по волосам и тихо выругался. Как зверь в клетке, он посмотрел на меня. Его глаза горели огнем, рвавшимся изнутри.
Я проследила за его взглядом. Моя майка задралась поверх лифчика. Прежде чем я успела ее одернуть, он резко развернулся и направился в ванную. Грохот хлопнувшей двери эхом разнесся по квартире.
