Александра Лисина - Не выходите замуж на спор
Остальное более — менее понятно — ворованной мензурки демону как раз хватило на принимающий круг, а Гидес свои пару капель взял в УННУНе. Вампирам щедро заплатили за помощь… или пообещали заплатить, а потом избавились бы от них, как от ненужных свидетелей. О том, как бесы получали приказы, тоже гадать не приходится — хозяин просто призвал Гидеса, когда в том возникла необходимость. А поскольку все рабы дают хозяину клятву Тьмой, да еще и на крови, то даже особенное расположение УННУНа не стало для Князя препятствием. После этого достаточно было назвать двоедушнику мое настоящее имя и описать крылья, чтобы Гидес обо всем догадался. А затем подождать, пока кто‑то выкрадет из маменькиного тайника заветную мензурку, и провести несложный ритуал.
— Задумалась о будущем, Хель? — снова наклонился ко мне демон и выхватил из‑за спины длинную белую прядку, явно намереваясь ее оборвать. Та тут же уколола его острым кончиком, умудрившись рассечь кожу до крови.
Я злорадно хмыкнула, а Князь ожидаемо осерчал. После чего наотмашь ударил меня по лицу и, схватив за волосы и заставив запрокинуть назад голову, прошипел:
— Считаеш — шь, это смеш — ш-но?!
Как раз закончив просчитывать варианты, я с готовностью рассмеялась, позволяя пышной шевелюре свободно рассыпаться по мокрому полу. А затем представила, как мои волосы выстреливают вперед десятками рук, обвивают его обнаженный торс и с силой впиваются в спину. Стараясь особенно глубоко погрузиться в незащищенное чешуей место между лопатками. Так сладко… так больно… до самой кости, чтобы провернуться там острым жалом и вырвать кусок окровавленной плоти вместе с кожей.
От подлого удара демон выгнулся, взвыв так, что у меня заложило уши. Инстинктивно шарахнулся назад, но сделал только хуже — мои волосы, обзаведясь на кончиках завитками, подозрительно похожими на крючья, вонзились настолько глубоко, что располосовали ему не только кожу и мышцы, но и тонкие перепонки на крыльях, мгновенно превратив их в лоскуты. Особенно внизу, у самого основания, где у высших была самая плохая регенерация.
— ТЫ — Ы-Ы!.. — взревел Темный Князь, обнаружив, что летать он больше не сможет, и едва не задохнулся от бешенства. — УБЬЮ!
Я радостно ощерилась и вошла в транс полностью.
Давай — давай, родной. Я знаю твои слабые места… у меня было достаточно времени, чтобы изучить их все до единого. А сейчас ты стал еще немного слабее, демон. Как раз настолько, чтобы больше ничем не превосходить одного моего знакомого Князя.
Из глотки демона вырвался нечленораздельный рык, а затем по моей груди полоснули острые когти. И еще раз, и еще…
Я невольно отступила на шаг.
Нет, боли не было, как и обещали те двое инкубов. Ничего не было, кроме треска раздираемой плоти и острого, ни с чем не сравнимого запаха свежей крови, которым хотелось упиваться до тех пор, пока бьется сердце. К счастью, регенерация сработала как надо — раны заживали почти сразу, поэтому Князь мог полосовать меня когтями до полного озверения. И он охотно это делал, не думая ни о чем другом. И пока не отдавая себе отчета в том, что нанесенные им раны заживают почти мгновенно.
Кровь была везде — на мне, на яростно взревевшем демоне, даже на потолке и двери, за которой наверняка кто‑то был. Но я все еще стояла. Живая. Не издавшая ни стона, ни звука, ни всхлипа. Только шаталась под шквалом ударов и отстраненно рассматривала перекосившуюся морду демона, который раз за разом заносил руку, чтобы в очередной раз изуродовать мне грудь.
Перехватив безумный взгляд Князя, я широко улыбнулась и весело ему подмигнула. А когда увидела нацеленный в мою грудь раздвоенный хвост, удовлетворенно кивнула — вовремя. Все же моя выдержка далеко не беспредельна, да и резервы организма не бесконечны.
Интересно, одного удара ему хватит?
В знакомой комнате почти ничего не изменилось… за исключением растерзанного на мелкие лоскуты ковра, витающего повсюду пуха и жестоко разломанной кровати, над которой возвышался тяжело дышащий муженек с дико горящими глазами.
— Здравствуй, Княже, — облегченно выдохнула я и тут же огорченно поникла, поняв, что даже человеческая ипостась не удержала его от безумия. — Прости, я задержалась и не смогла тебя предупредить.
Он обернулся так быстро, что я, если бы могла сейчас по — настоящему бояться, отшатнулась бы. Но сердце все же екнуло, когда по мне буквально хлестнули бешеным взглядом, и я невольно отступила на шажок, когда супруг прыгнул навстречу, а внезапно отросшие когти остановились на волосок от моего забрызганного кровью лица.
— Прости, — раскаянно прошептала я, когда Князь замер, обшаривая меня злым взглядом и одновременно втягивая ноздрями поплывший по комнате дурманящий аромат. — Ты ждал меня, а я такая копуша…
Увы. С этой стороны я выдержку мужа не проверяла — времени не хватило. Но лучше бы ему поторопиться с принятием решения: мои раны быстро затягиваются, и новых больше нет, а это значит, что "сосед" уже обуздал свою ярость. Скоро догадается, зачем я его разозлила, и после этого я уже никогда сюда не попаду.
— Что с тобой? — наконец, хмуро осведомился супруг, когда от ран не осталось и следа.
Я сокрушенно развела руками.
— Пытают…
— Кто? — сухо уточнил Князь,
— Соседушка твой… больной на всю головушку. Боюсь, он нашел меня первым.
— ЧТО?!
В глазах демона заклубилась Тьма.
— Я же велел тебе быть осторожной! — прорычал он, никак не отреагировав на мой плачевный вид. И то, что остатки одежды, от которой к тому времени остались одни лоскуты, соскользнули с меня сами собой. За исключением рукавов, которые так и болтались на запястьях.
Я виновато вздохнула.
— Прости, Княже.
— Ты обещала вести себя тихо! — снова рыкнул он и осекся, когда увидел мое бедро, на котором прямо у него на глазах расцвели пять алых полос от невидимых когтей.
Я проследила за его взглядом и с досадой цокнула языком.
— Гляди‑ка, коллега твой все не успокоится. Буйный он… и совсем неграмотный — кто ж так далеко от сосудов бьет?
Следом за бедром кровавым "украшением" обзавелся живот, затем грудь и левая щека.
— Точно буйный, — решила я, слизнув с губы капельку крови. — Ты с ним поосторожней, Княже. С таким ненормальным дела иметь нельзя. Куда это годится — чуть что, сразу на людей кидается! На цепь его надо, на цепь, как собаку бешеную…
Еще одна полоса издевательски медленно поползла по правой руке от плеча до самых пальцев. Я задумчиво повертела пострадавшей конечностью, рана на которой тут же закрылась, и так же задумчиво изрекла:
