Лесса Каури - Стрекоза для покойника (СИ)
Щегольская прическа алхимика за прошедшую ночь взлохматилась, делая его похожим на большого пса.
«Огонь…»
Лука подняла руку, вспоминая занятия у Анфисы Павловны. На ладони заплясал язычок пламени, спустя мгновение вспыхнул, превращаясь в шар, размером с бильярдный, затем увеличился до футбольного. Девушка подвела под него вторую ладонь. Сила заставляла пальцы дрожать, но не изливалась из них. Сила была во всем сущем — в земле, в снеге, в воздухе, в спящих стволах деревьев… В телах, владельцы которых отправились в долгое неизведанное путешествие за горизонт. Она тлела в каждом из мертвецов, как угли, покрытые пеплом. Угли, покрытые прахом.
«Зажигай!»
Огненный шар на ладонях съежился и… исчез. А на погосте в один момент заполыхали сотни факелов. Некоторые из них падали сразу, некоторые пытались двигаться, натыкались друг на друга, на могильные камни… Ветер донес мерзкий запах горелой плоти.
Вольдемар слез с колен Алуси, перебрался под переднее сидение.
Димыч чихнул, закрыл окно и, обняв девочку, прижал к себе со словами:
— Не смотри на эту гадость!
Спустя несколько минут на кладбище воцарилось бездвижие. Лишь поднимались дымки то тут, то там, да ветер разносил по белому снегу черный пепел.
Однако Лука продолжала видеть их — мужчин и женщин, детей: тени, едва видимые в темноте, светящиеся нежным серебристым светом.
«Позволь мне, — сказала ее призрачная учительница, — этого ты еще не умеешь делать!»
На мгновенье в голове Луки стало пусто. Будто вымело тем же ветром, что разносил пепел, мысли и воспоминания, само Я вымел. А затем она увидела, как один за другим развеиваются неупокоенные светлячки душ, как закрываются разверстые рты могил, и земля возвращается на свое место под памятниками. Как поднимается с полей вокруг снежная дымка и ложится белым саваном на затихшее кладбище, принеся свет, печаль и покой.
«Вот так…» — прозвучал затихающий в сознании голос Альберран, и сердце, до этого будто сжатое железной дланью, отпустило. Оно тут же сорвалось в безумный галоп, опаляя тело жаром и слабостью. Лука пошатнулась, однако Яр уже стоял рядом, обнимая, поддерживая. Наклонившись к ее уху, прошептал:
— Так кто же ты?
И она едва слышно ответила:
— Я и сама не знаю…
В Артемьевке, будто по команде, загавкали местные псы, зло, срываясь на визг.
— Нас ищут, — Гаранин легко поднял Луку на руки, в два шага донес до машины, усадил в кресло. — Поспи, нам часа полтора туда ехать…
— Куда? — слабо спросила она.
Кажется, Альберран высосала все ее силы!
— Узнаешь.
Взревел мотор. Машина рванула с места. Под ровное урчание движка Лука провалилась в глубокий темный сон.
* * *Очнулась от холода и странных звуков, будто кто-то дышал натужно. Вскинулась, открыла глаза. Машина стояла в стороне от трассы, по которой изредка чиркал свет фар проезжающих авто. Двери были распахнуты — вот откуда холод! На заднем сидении склонившийся над сестрой Яр прижимал к ее лицу маску. На коленях у нее лежала кислородная подушка — тот самый сверток, что он положил в машину вместе с рюкзаками. Димыч, подсвечивая себе экраном телефона, рылся в сумке с лекарствами.
— Что случилось? — хрипло со сна спросила Лука. — Что с Алусей?
— Сознание потеряла, потом начала задыхаться, — Яр говорил спокойно и деловито, вот только она догадывалась, чего ему стоило это спокойствие.
Она выбралась из машины, обошла ее и тронула Гаранина за плечо.
— Иди за руль, я сяду рядом и подержу маску. Нам надо в дом, положить ее.
Яр молча уступил ей место, дождался, когда устроится, вернулся на водительское место.
— Мы почти приехали, — сказал, поглядывая на них в зеркало заднего вида, — сможешь сделать машину невидимой? Как машину Димыча тогда?
Лука сделала это без особого напряжения. Сон вернул силы, а кроме того, возможность управлять собственными способностями подчинялась ей все лучше.
BMW свернул в лес, а затем выехал на асфальтированную дорогу среди дорогих особняков, показавшихся Луке знакомыми. Вскоре она узнала поселок, тот самый, в котором стоял дом… Эммы Висенте. Вскинула изумленный взгляд на Гаранина, но тот смотрел на дорогу.
Машина съехала с улицы в проулок, попетляла по узким, полу заваленным снегом дорожкам и остановилась между двумя заборами.
— Посидите в машине, — произнес Яр, кинув на Алусю встревоженный взгляд, — я проверю обстановку.
Всю дорогу Лука не спускала с девочки глаз, а сейчас посмотрела ему вслед. Тот достал из одного из своих многочисленных карманов ключ, набрал какой-то код на панели под козырьком у замка и, открыв прежде неприметную калитку, скрылся за ней. Алуся по-прежнему дышала с натугой.
— Что, моя хорошая? — спросила Лука, увидев, как поднимаются тонкие синюшние веки.
Взгляд у девочки был мутный.
— Плохо… больно… — прошептала она.
Димыч, выругавшись, вновь полез в пакет.
— Что с ней? — спросила Лука, хотя уже знала ответ — время для Алуси Бабошкиной подходило к концу.
Алхимик пожал плечами, буркнул:
— Не знаю, не целитель!
Гаранин выскользнул из калитки, заглянул в салон.
— Выходим и идем в дом.
Лука нашарила под своим креслом Вольдемара, подтянула к себе за лапы и выбралась из машины, держа кота на руках.
— Яр, — она смотрела на ведьмака во все глаза, — я правильно понимаю, это дом Эммы?
— Что?! — воскликнул Хотьков.
Гаранин осторожно вытащил Алусю и развернулся к ней.
— Никому не придет в голову искать нас здесь. Сигнализацию я отключил.
— А охрана? Здесь же была куча охранников!
— Дом пуст. Охранять больше некого, — как-то… нехорошо усмехнулся Яр и направился к калитке.
Задняя дверь особняка была распахнута. Гаранин вошел в дом и сразу направился в уже знакомую Луке комнату — спальню Висенте, где аккуратно положил Алусю на кровать. Наблюдая за его уверенными движениями, Лука почувствовала, как тревожно сжалось сердце — откуда у него ключи, которыми он открыл калитку?
— Заберу вещи из машины и вернусь, — сообщил он, поворачиваясь к ней, и вдруг напрягся.
Похолодев, Лука обернулась.
На пороге комнаты, вздыбив шерсть и сгорбив спину, стоял кот Морок.
Кот Вольдемар, всеми лапами оттолкнувшись от хозяйки, спрыгнул и повторил его позу.
— Кажется, мне сейчас выцарапают глаза! — излишне спокойно сообщил из коридора Хотьков. — Здесь две бешеные кошки!
Лука шагнула вперед. Медленно опустившись на колени рядом с Вольдемаром, протянула Мороку руку и перешла на периферическое зрение.
