Шеррилин Кеньон - Инферно
– Что ты делаешь? – рявкнула Коди, обойдя его, чтобы закрыть дверь.
Но Калеб не был в настроении успокаивать ее. Обойдя, он вошел в комнату, и эмблема засверкала, как огонь. Изображение женщины, с длинными волосами, откинутыми назад, она направляла лук и стрелу в небеса. Это был символ Дексарии Белам… охотницы. Та же эмблема украшала его боевой щит.
– Нельзя трогать мой лук.
– Твой лук? – спросил он недоверчиво.
Она вздернула подбородок.
– Да.
В нем вспыхнула злость, и он сократил расстояние между ними. Ему пришлось собрать остатки терпения, чтобы не схватить ее и не начать трясти, пока она не ответит на вопросы.
– Где ты взяла его?
– Не твое дело.
Он указал на черные перья, привязанные к его верхушке тонким кожаным шнуром.
– Ты знаешь, чьи они?
– Дар.
– От кого?
– Не твое дело.
Калеб почувствовал, как его глаза меняются на демонические, потому что она разбудила самую опасную его часть, повторяя один и тот же бесполезный ответ.
– А тут ты не права. И если хочешь прожить еще минуту, ты скажешь мне, что я хочу знать, или я начну бой, в котором один из нас умрет. Где ты взяла лук Бесимаас?
Он увидел нерешительность на ее лице, она сомневалась, ответить или драться. Через минуту она порывисто вздохнула.
– Моя мать дала мне его, заклинаю тебя святой клятвой, которую ты дал ей, когда предложил свой дар, не говорить никому, кто я такая.
Замолчав, Калеб не мог двигаться, пытаясь осознать ее слова. Это невозможно. Как может Никода быть…
– Ты ее дочь?
– Да.
И тогда он увидел это. Своими глазами он увидел, как Коди сменила свой обычную розовую футболку и джинсы на кожаные доспехи, которые носили женщины в армии ее матери. Ее волосы были светлее, чем материнские, и она была ниже. Но черты лица были похожими. Особенно форма глаз и губ и очертания тела.
Не удивительно, что в их битвах Коди была такой бесстрашной. Ее мать была изначальной богиней Порядка и Закона. Прижав кулак к плечу, он упал на одно колено перед ней и склонил голову.
– Я поклялся в вечной верности твоей матери… и я умру за тебя.
Коди почувствовала слезы в глазах от искренних слов Калеба.
– Мать ценила тебя больше всех из всех ее генералов. Тебе она верила больше всех.
Он встал и снова стал возвышаться над ней.
– Тогда почему ты мне не веришь?
– Прошло много веков. Ты провел долгое время в плену у монстра, который все еще имеет влияние на тебя. Все это могло изменить даже самое сильное и самое надежное сердце.
– Меня не изменило.
– Я знаю. Мне следовало сказать раньше. Но я не смела, пока мои приказаны конфликтуют с твоими.
В Калебе снова проснулась подозрительность. Бесимаас всегда выбирала справедливость, а не смерть. Она никогда бы не смирилась с убийством невинного Малачай.
– Твоя мать послала убить его?
– Нет. Силы, которым я служу. Поэтому моей матери нет со мной.
Вот он смысл.
– Ты осуждаешь его?
Она кивнула.
– Пока я не вижу монстра. Поэтому не могу осудить его на смерть.
– И твоя любовь к нему не имеет к этому никакого отношения?
Она густо покраснела.
– Не отрицай, – сказал он, обрывая ее, когда она открыла рот, чтобы заговорить. – Я вижу это так же четко, как и пламя в открытом море в полночь.
Она тяжело вздохнула.
– Когда меня послали, чтобы убить Малачая, пока он не завладел силами отца, я не ожидала встретить Николаса Готье.
– Ага, я тоже, – Калеб сузил глаза. – Так что нам делать?
– Сейчас? Найдем и спасем его. Потом посмотрим.
Такая милая неоднозначность с жизнью, смертью и роком…
Коди точно не ее мать.
* * *
Когда Ник почти ударился о землю, он инстинктивно выставил руки вперед. В это момент появились его крылья и сами по себе широко раскрылись, унося его от мостовой.
О господи…
«Я лечу!»
Забудьте о вождении, это самое невероятное, что он когда-либо делал. Пока его крылья не задели провода, и его не замотало из стороны в сторону. Он выровнялся как раз перед тем, как врезался в здание.
– Это замечательно! – закричал он, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что никто не видел его промах. Он точно не хотел выглядеть глупо, когда делал нечто настолько крутое.
О да… это жизнь.
– А теперь возьмите меня! – он бросил вызов своим врагам.
Эти слова едва сорвались с его губ, как кто– то швырнул в него комок огня. Он увернулся от него слишком быстро и слишком далеко. Непривычный к своим крыльям, не способный хорошо контролировать их, он закончил тем, что врезался в другое здание.
Ага, точно останется след. Мне нужно убираться подальше от этих штук. Ник полетел к Миссисипи. Там ему нужно было лишь избегать мостов.
– Почему ты выбираешь страдания?
Ник замедлился, когда в его голове зазвенел голос.
– Не выбираю.
– Тогда почему не присоединишься к нам? Ты Малачай. Ты не должен мириться с теми, кто унижает или оскорбляет тебя. Никогда. У тебя есть силы, чтобы быть таким, как ты хочешь, делать то, что хочешь.
– Тогда ладно. Я хочу лишь одного. Я хочу домой!
– Зачем? Объясни мне, о чем думает тот, кто выбирает пойти туда, где никому не нужен. Я видел, как они относятся к тебе. Зачем ты этого хочешь?
Ник притормозил, когда большая часть этих слов застряла в его голове. Знаете, а слова гадкого голоса имели смысл. Зачем мы хотим быть униженными другими? Разве его недостаточно оскорбляли в детстве?
Но он неожиданно понял, что все это были детские оскорбления. Во всем есть две стороны.
Это было как в истории Эша про волка…
– Сейчас ты говоришь о моих мелких неприятелях, – сказал Ник голосу. – Не их я хочу увидеть.
– Тогда останься, и тебя больше никогда не оскорбят.
– Не могу.
– Почему?
Ник засмеялся, когда наконец понял смысл этого путешествия… и дорогу домой. Волк подсказал ему…
– Ты знаешь ответ. Ты написал его в моей тетради. «Это можно украсть, но нельзя купить. Можно дать, но нельзя забрать. На это можно ступить, но нельзя по нему пойти. Оно может летать, но крыльев нет. Может петь, но нет голоса. Это можно сломать, но оно все равно продолжит работать. Можно оставить, даже если оно следует за тобой. Им легко командовать, и оно никогда не задает вопросов».
Тень возникла перед ним. Она приподняла бровь.
– И ты знаешь ответ?
Конечно.
– Мое сердце.
Казалось, тень была впечатлена.
– За все эти века лишь ты разгадал нашу загадку.
– Значит я могу уйти? – спросил Ник с надеждой.
Все вокруг стало блекнуть, пока они снова не оказались в темной пещере. Но в этот раз была лишь одна дверь без окна. Фантом приземлился на землю и теперь возвышался над ним.
