Карен Монинг - Рожденные лихорадкой (ЛП)
— Как и клитор, мозг способен изменяться. Правая часть гиппокампа отвечает за пространственную кодировку…
— Мне действительно трудно смириться с твоей неожиданной эрудицией, — говорит она, прищурив глаза.
— Детка, я вовсе не тупой. Просто практичный.
Она откидывается на стуле, смотрит на меня, и медленная улыбка касается ее губ, она изо всех сил пытается сдержаться, но неожиданно разражается хохотом.
— Будь я проклята, — наконец выдает она, когда перестает смеяться, и мне совсем не нравится, как она смотрит на меня. Как будто видит то, что я не хочу ей показывать. И никогда не хотел демонстрировать ни одной цыпочке. И тут я задумываюсь, насколько разумным было наше соглашение.
Но раз уж назвался груздем… Так что я начинаю рассказывать ей о теории подробной кодировки, дополнении воспоминаний и их пространственном расположении, об их «привязке» к определенному месту, зная, что аббатство является для нее хорошо знакомым местом, предлагаю ей выбрать именно его. Некоторые люди утверждают, что вымышленные места лучше, но если у тебя уже имеется одна огромная просторная крепость, которую ты можешь использовать, зачем делать ненужную работу? Это мой жизненный девиз.
— Ты утверждаешь, что мне надо зашифровывать все, что хочу запомнить в различных картинках и помещать их в различные места в аббатстве в своей голове? Судя по всему, предстоит большой объем работы, — выдает она.
— Ага, но только сделать это нужно лишь однажды. Когда ты поймешь в чем суть, станет легче. Лучше превратить это в игру. Причем забавную. Например, помню одну цыпочку, я так и не узнал ее имени, но захотел поместить в свою картотеку, женщина была жуткой извращенкой, поэтому я назвал ее Лолой, ну знаешь, как в той песне Кинков[42]: «Л-О-Л-А лоу-ла», — прогорланил я в манере Рэя Дэвиса, эти ребята, черт возьми, знали, как устроить стоящее шоу. — Я превратил ее в скрепку в отвороте рукава статуи Рэя Дэвиса в своем кабинете.
— Скрепка для бумаг? У тебя что, в кабинете стоит статуя Рэя Дэвиса? А что еще у тебя там есть?
— Не будь любопытной, дорогуша. Это совсем не привлекательно. Она была «повёрнутой». Как изогнутая скрепка. Для меня вполне понятная ассоциация.
Она стала обдумывать сказанное мной, с невероятной силой посасывая свою нижнюю сексуальную губу.
— И что, это действительно работает? — наконец, спрашивает она.
— Вся фишка в том, чтобы навести порядок в своем внутреннем пространстве, детка.
Какое-то мгновение она смотрит на меня в полной тишине. Она открывает и снова закрывает свой рот, потирает лоб. А затем, как будто сама не верит в то, что говорит, выдает:
— А мы не можем просто потрахаться?
Прежде, чем она успевает закончить предложение — я на ней.
По-моему, я вышел на совершенно новый уровень пикапа.
Глава 24
Слишком долго я прятала тебя в глубинах своей души…[43]
— Вы хотите, чтобы я начал охоту на женщину, похожую на вашу сестру? — спросил Бэрронс.
Я кивнула. Мне до чертиков надоело не знать, что на самом деле происходит в столь многих областях моей жизни. Довольно ужасно было иметь внутри себя эту штуку, и если у нее и были какие-то правила, то я понятия не имела какие именно. А сейчас появился какой-то отвратительный, сделанный из кучи мусора Темный, который попросту заставил меня застыть от ужаса, несмотря на временно нейтрализованные чувства ши-видящей. Ко всему прочему объявилась еще одна неизвестная личность, прикидывающаяся моей покойной сестрой.
В отношении двух из этих вещей я могла принять решительные меры. И начну с той, которая представляет наибольшую угрозу моему здравомыслию.
— Я хочу, чтобы ты поймал ее, — внесла ясность я. — И привел куда-то, где я смогу допросить ее.
— Вы прозевали свою возможность в Честере.
Я вздохнула.
— Я не хотела ничего говорить при Риодане. Ты же знаешь, сунь ему палец в рот, так он всю руку по локоть отгрызёт. И я совсем не горю желанием стать его закуской.
— Вы верите, что это действительно Алина?
— Нет. Думаю, что это совершенно невозможно. Но я хочу знать, что это за чертовщина такая.
— Вы говорили, что похоронили сестру. Вы уверены, что именно ее хоронили. У вас появились сомнения?
— Неа. Я хоронила именно ее, — я не стала утруждать себя и упоминать, что совсем недавно при эксгумации трупа не оказалось на месте. Попросту не видела смысла в дальнейшем усложнении и так непростой ситуации. Сперва я хотела обследовать Алиноподобие, а затем уж, если понадобится, раскрыть все карты перед Бэрронсом.
— Я не смогу привести ее в книжный магазин, — ответил он.
Я кивнула. Ему придется превратиться в зверя для охоты за Алиной, и я ни минуты не сомневалась, что ни один Охотник не позволит этому воплощению Бэрронса взобраться себе на спину и уж точно откажется пролететь с ними сквозь наше личное торнадо.
— У тебя есть поблизости еще одно хорошо охраняемое заклинаниями местечко?
— Подвал, где вы побывали при-йей, все еще защищен.
Наши глаза встретились и между нами произошел безмолвный разговор, живописное напоминание о нашем сексе, жестком и агрессивном, голодном и всепоглощающем. «Ты мой мир, — сказала я. — Не покидай меня.»
«Это ты покидаешь меня, Девочка-Радуга,» — ответил он, и при этом я знала, что проникла ему под кожу так же глубоко, как и он под мою.
— Рождественская елка по-прежнему там стоит? — непринужденно спросила я.
«Я оставил все как было. Это было самое лучшее логово для траха, в котором я когда-либо жил,» — ответили его темные глаза.
«Однажды, мы это повторим,» — сообщила ему я. И мне вовсе не придется притворяться при-йей. Только не с этим мужчиной.
Он вытянулся и переместился, начиная свою едва заметную трансформацию.
— Ээ, Бэрронс, у нас вообще-то назначена встреча. Я думала, что ты сделаешь это позже.
— Риодан отменил ее, — проговорил он сквозь зубы, ставшие слишком большими для его рта. — Он делает тату Дэни. Джаде.
— Она согласилась? — не веря своим ушам, воскликнула я.
— Сама об этом попросила.
Я прищурилась, обдумывая сказанное.
— Ты делал татуировки Риодану. Такие же, какие носишь сам. Прежде, я не видела на нем таких, — а я уже видела его обнаженным. — Он даст ей телефон? И сможет отыскать ее, как смог найти меня ты?
— Кстати, — прорычал он, перемещаясь из стороны в сторону, пока раздавался устрашающий хруст, — вы все еще носите телефон, мисс Лейн?
