Юлия Вакилова - Король моего сердца
Нежеланная гостья на собственной свадьбе. Какая злая ирония.
— Пьем за новобрачную!
Этот тост был поддержан дружным одобрительным ревом. А Эллери уязвлено вскинула голову, не веря своим ушам. Неужели этот голос действительно принадлежал Сапфо?
Да, это был он.
Мужчина стоял, выпрямившись, и большими резкими глотками опустошал большой кубок. Она видела, как дергается его кадык, как слегка дрожат ладони, обнимающие металлическую чашу, как капли кроваво-красного вина срываются вниз, попадая на одежду и расплываясь на ней точно ореол от раны.
Под одобрительные выкрики он допил до дна и с громким хлопком поставил чашу на стол.
Как это было понимать? Неужели то было его благословение? Или же, наоборот, проклятье?
Эллери разрывалась от обуревавших ее сомнений. Кем же он был сейчас, на ее свадьбе, — страдающим влюбленным, наблюдавшим за крушением своих надежд, или счастливцем, выбравшим благополучие и уверенность в будущем?
Их разделяли столы и десятки людей, Сапфо не мог ее коснуться, но с каждым биением пульса она ощущала кожей устремленный на нее взгляд, обжигающий подобно настоящему прикосновению.
— Могу ли я просить хозяйку вечера оказать мне милость и подарить танец?
Принцесса вздрогнула, но не подняла головы. Этот голос она могла узнать из тысячи.
Что он делает? Понимает ли, что переступает границы дозволенного? Приглашать ее на танец прежде, чем она подарит танец новоиспеченному мужу, было против всех известных ей правил!
Эллери скорее почувствовала, нежели увидела, как сидящий неподалеку отец угрожающе вскидывает голову, дабы, скорее всего, с большим удовольствием поставить на место зарвавшегося гостя.
Однако ее супруг, в отличие от нее самой, был настроен куда более радушно. Она завидела, как он поднимается навстречу синеглазому воину, как медленно кивает в знак одобрения, обмениваясь с ним ничего не значащими словами.
Если бы он спросил ее согласия, в эту секунду она не смогла бы признаться даже самой себе, чего сейчас в ней было больше. Девушка боялась предстоящего танца и одновременно с тем желала его сильнее всего на свете. Ведь это была последняя возможность коснуться своего короля, шанс закрыть глаза и попытаться представить, что этот танец она дарит ему как своему законному супругу.
Бродяга был пьян.
Пусть внешне он выглядел куда лучше многих других гостей, часть из которых уже переместились под столы, а часть еще сопротивлялась действию эля, но ее-то глаза замечали все. И появившийся неестественный блеск в его взгляде, и чуть нарушившуюся выверенность движений — как он поклонился ей, как протянул руку.
Заиграла лиричная мелодия, уже танцующие пары расступились, освобождая центр зала для молодой принцессы и именитого гостя.
Она механически начала двигаться в танце, не поднимая головы, занятая лишь поддерживанием на лице ничего не значащей легкой улыбки, понимая, как много глаз сейчас за ней наблюдают. В том числе и глаза отца, который лучше многих других знал, что в объятиях этого мужчины она надеялась провести свой танец в качестве законной супруги.
Они снова танцевали, как когда-то прежде. Казалось, что они по-прежнему всего лишь двое возлюбленных, чьи чувства так свежи и полны веры в лучшее будущее.
Ее душа рыдала и одновременно таяла в его присутствии. Сапфо был так близко — рукой подать — но теперь между ними раскинулась пропасть.
— Посмотри на меня, — его звенящий голос, едва различимый сквозь аккорды музыки, ворвался в ее тоскливые мысли, и от неожиданности она чуть было не запуталась в фигуре.
Нехотя подняла голову — и тут же попала в пытливый плен его взгляда. Зеленые глаза потрясенно расширились, едва девушка разглядела, что таилось за обманчивой пеленой хмеля.
В синих глазах пылали обида, горечь и разочарование. Разочарование ею, Эллери.
Она чуть не задохнулась от возмущения — и он смеет так смотреть на нее? Когда во всем произошедшем его вины было не меньше!
Эллери собрала в кулак все жалкие крупицы оставшейся гордости и вздернула подбородок, сощурившись. Нет, она не доставит ему удовольствия видеть ее боль! С трудом девушка заставила себя отвести взгляд — и тут же напоролась на внимательный взгляд отца. Он, в отличие от других, не принимал сейчас участия в беседах, не утолял голод или жажду, а внимательно вглядывался в танцующую пару, и глаза его опасно блестели от запоздалого прозрения.
Принцесса поняла — для отца более не являются секретом ее чувства к Сапфо. И если до сегодняшнего дня нежелание выходить замуж за Оркеса он мог счесть за пустой каприз избалованной дочери, то сейчас все причины ее сопротивления лежали на поверхности.
Впрочем, едва ли открывшаяся сейчас правда имела значение.
Все было в прошлом — до момента, когда, дрогнув, ее губы прошептали о согласии, до того, как новоиспеченный супруг поднял ее на руки и, повинуясь традициям, вынес из церкви под одобрительные возгласы многочисленной толпы.
Как бы Эллери не боялась этого момента, но спустя несколько минут танец все-таки закончился. В последний раз она ощутила жар сильных рук Сапфо, когда он отвел ее обратно на отныне законное место подле мужа, а после, не оглядываясь, вышел прочь из зала на свежий воздух.
Пиршество шло полным ходом к развязке, и чем хмельнее становились гости, тем сильнее бледнела молодая жена.
Впереди надвигался самый пугающий ритуал, о котором она предпочла бы не знать, забыть, только бы не вздрагивать от каждого случайного прикосновения супруга.
В шумной толпе пьяных гостей, сопровождавших ее по пути в опочивальню, она не хотела видеть знакомой темноволосой фигуры. Потому весь путь проделала, не поднимая голову, ведомая под руку придворными дамами.
Многочисленные гости заполонили спальню.
Эллери дрожала от холода и унижения, пока чужие взгляды оценивающе проходились по ее обнаженному телу, удостоверяясь в отсутствии каких-либо изъянов или дефектов. Ее муж сейчас тоже проходил через эту процедуру, но, судя по громкому хохоту и отпускаемым ехидным шуткам, раздававшимся из смежной комнаты, едва ли вполовину чувствовал себя столь же скованно, сколь она сейчас.
Служанки переодели ее в длинную кружевную сорочку, в которую она с облегчением нырнула, прячась от завистливых взоров дам.
Широкая постель была расстелена, повсюду горели свечи, в воздухе пахло ароматной смесью сухих лепестков и масел.
Смех и подбадривающие шутки сопровождали приход молодого супруга, облаченного в широкий халат.
Громкие голоса гостей постепенно затихали, но пришедшая на их место тишина пугала сильнее. Молодых наконец-то оставили наедине, но вместо облегчения на сердце девушки навалилась еще большая тяжесть.
