Служанка для алмазных змеев (СИ) - Блестящая Тина

— Это просил передать Лои Пераисс?

— Нет, не совсем он… Они… — улыбнулся Арон Раймес.

— Вы их видели? — радостно забилось мое сердце. — Они в безопасности?

Наг поспешно кивнул.

— Но что же будет с вами? Эшшерин все равно узнает от стражи, кто его ударил, и я боюсь, вы пострадаете из-за меня.

— Они меня не видели. А насчет того, что делать, есть одна идея.

Я с неким разочарованием подумала, что это отличный шанс навсегда избавиться от Эшшерина. Но я смотрела на раненое обмякшее тело — и у меня не поднялась рука его прикончить.

— Не волнуйтесь, скоро его власти придет конец. Отползите лучше в сторону, я приведу его в чувство.

Я отползла назад, а лекарь принял человеческую ипостась, вернув белую накидку, и склонился над диссаром.

— Ваша Светлость, Ваша Светлость, очнитесь! С вами все в порядке? — Он похлопал Эшшерина по щекам.

Из места укуса до сих пор сочилась кровь. Странно, регенерация змея велика, а рана все еще не затянулась. Неужели дело в моем укусе?

Арон прочитал заклинание, посыпал на рану порошок, который тут же свернул кровь, и приложил к шее сложенный в несколько раз бинт.

Негодяй зашевелился, застонал. О Боги, как же жалко он сейчас выглядел, совсем не похож на грозного диссара.

— Что случилось? — прохрипел Эшшерин, открыв глаза.

— Вы ударились головой, и потеряли сознание. Ниара Вивианна позвала меня, чтобы я оказал вам помощь.

— Да? — недоверчиво отозвался наг, оглядываясь по сторонам. — Ничего не помню…

Я скрестила руки на груди, кивнула и ехидно улыбнулась.

— Скажи спасибо, что еще позвала лекаря, а то бы ты испачкал мне весь пол кровью, а сам окочурился.

Арон Раймес приподнял голову Эшшерина, и тот зло сверкнул глазами.

— Вам нужно вернуться в свою комнату, я дам зелье, которое снимет боли и поможет ране быстрее затянуться. К утру почти ничего не останется. Позвать охрану, чтобы они помогли вам дойти?

— Еще чего… Я и сам в состоянии дойти до своей комнаты, — недовольно ответил Эшшерин, явно не желая, чтобы подчиненные видели его таким беспомощным. Не видели его отвергнутого мной, окровавленного и укушенного.

Он хмуро оттолкнул руку лекаря и сам прижал бинт к ране. У диссара пропало все сексуальное желание, что не могло не радовать.

Когда за ними обоими захлопнулась дверь, я вздохнула с облегчением. Сегодня Эшшерин точно меня уже не побеспокоит.

За окном уже светало, я надеялась, что до Совета этот гад не рискнет меня трогать, иначе…

Иначе клыки мои все еще также остры и наполнены ядом.

***

Я не могла сомкнуть глаза, боялась, что Эшшерин все же явится. Оставалось лишь наблюдать за тем, как небо становится все светлее. Дворец постепенно просыпался.

За окном заливались трелями ранние пташки, жужжали насекомые, слуги спешили выполнить работу.

На миг я все же прикрыла глаза, отвернувшись от солнечного света, и впала в состояние дремоты.

Из нее меня вывел голос той, кого я тоже не желала видеть:

— Хватит спать! Сегодня должен состояться Совет, на котором решат судьбу твоих несостоявшихся мужей.

Я тут же вынырнула из забытья, увидев натянутое лицо Лиареллы. Но в этот раз она казалась довольной. Еще бы, приятно видеть, когда соперница идет ко дну!

Она побаивалась подходить близко, помня, на что я способна, кривилась, но не покидала комнату.

К этому времени солнце уже поднялось довольно высоко и заливало половину спальни лучами. Выходит, какое-то время я все же поспала, сказалась усталость.

— И тебе доброе утро, — ответила я.

Лиарелла не оценила мой игривый настрой. Фыркнула, выпятила губы, но сделала это красиво. Она всегда старалась выглядеть безупречно.

— Чем обязана такому вниманию? — спросила я.

— Меня направил к тебе регент, с этого момента я — твоя фрейлина. — Тут она стиснула зубы от недовольства, но продолжила: — И должна подготовить тебя к выходу.

— А служанки недостаточно? А, теперь ты станешь прислуживать мне? — Я специально выводила наложницу из себя. Ее отношение ко мне оказалось далеко от почтительного.

Лиарелла позеленела. Видно, я немного перестаралась. Она вот-вот могла вспылить, что неудивительно с таким неуравновешенным характером. Но она знала, что с недавнего времени все изменилось.

Миссарина вдруг сузила свои красивые глазки, преобразилась и елейным голосом произнесла:

— Тебе бы поторопиться к началу Совета. Если заставишь ждать глав всех кланов, тебе это не пойдет на пользу.

— Кажется, ты забыла, как должна обращаться слуга к своей госпоже. Почтительно и вежливо, — напомнила я этой змеюке. — А перед этим добавлять «Ваше Высочество».

Лиарелле ничего другого не оставалось, как исправиться. Она заставила себя присесть передо мной и пробормотала, что все поняла.

Я знала, что она хорошо запомнила мои слова и обязательно подставит ногу в нужный момент, чтобы я упала. Не стоило злить кобру. Но при этом я не могла позволить ей командовать мной.

— И напомню, положение принцессы и нагини достаточно высокое, чтобы на мое опоздание обратили внимание — и уж тем более ты.

— Да, Ваше Высочество, — процедила одалиска, опустив глаза.

Я чувствовала удовлетворение, что указала место этой выскочке, но меня обеспокоило ее быстрое согласие. Ладно, не стану ломать голову над этим, просто буду держаться настороже.

Лиарелла помогла мне с платьем и даже выбрала самое подходящее: красного цвета с черными вставками, достигающее пола. Рукава сшиты из полупрозрачной ткани.

Когда наложница предложила свою помощь, я полагала, она готовит очередную гадость. Но нет, одежда гармонировала с жемчужными украшениями и цветом моих глаз, а бордовые туфли на каблуке, сшитые из парчи и расшитые бисером, подчеркивали стройность ног. Уж в этом Лиарелла разбиралась, как никто другой.

Я помнила слова Арона о том, что мне нужно попасть на этот Совет. Странно, я думала, что Эшшерин станет препятствовать моему присутствию на совещании, а он сам решил позвать меня.

Что он задумал? Меня не покидало беспокойство, а видя тайный блеск в глазах Лиареллы, я еще больше насторожилась.

В действиях регента имелся какой-то подвох, но я не узнаю, какой именно, если откажусь прийти в зал. Лои сможет защитить меня.

Ненависть к Эшшерину и жажда справедливости заглушали страх. Я выпрямила спину, расправила плечи и гордо вскинула голову. Слегка приподняв подол длинного платья, чтобы ненароком не наступить на него, пошла за стражей.

Лиарелла не отставала, двигаясь за мной, как и положено фрейлине.

Так мы добрались до небольшой комнаты, что примыкала к залу совещаний. Нас попросили там остаться до того момента, пока не позовут.

— Почему мы не можем войти сейчас? — спросила я, повернувшись к сопровождающему нас стражнику.

— Я провожу, как только дело коснется вас, Ваше Высочество.

— Хорошо, раз так, то я подожду, — сказала я, стараясь не нервничать.

В комнате ожидания оказалось довольно уютно.

Для комфортного отдыха, потому как заседания могли длиться долго, здесь находилась мягкая мебель, столик, на которой стояла хрустальная ваза с фруктами, у стены — секретер для написания документов. Распахнутое окно выходило в сад с видом на журчащий фонтанчик.

Я опустилась на низкий диван.

Служанка тут же принесла на подносе сладости и прохладный ягодный морс, поклонилась молча и вышла из помещения. Я прислушивалась. До меня доносились отголоски разговоров, но ничего конкретного я не улавливала. Я не знала, что ждать от Совета. Принцев уже обвинили в предательстве и убийстве, но Лои настаивал, чтобы я пришла.

Как назло во рту пересохло от волнения, но я боялась что-либо выпить. И с утра крошки не съела. Все это время Лиарелла сидела напротив, продолжая беспечно улыбаться. И ее хорошее настроение сказывалось на моем самочувствии противоположным образом.

Я подскакивала на месте от каждого шороха, чудилось, вот-вот войдет стражник и позовет меня в зал. Ожидание оказалось слишком сложным, хотя прошло всего минут пятнадцать.