Жестокие наследники (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Когда мир материализовался снова, я стояла, прислонившись к Римо, и с хрипом вдыхала обжигающий воздух.

— Я в порядке.

Я попыталась оттолкнуться от него.

— Нет, не в порядке.

Он ослабил свои руки и поднял кисти. Они были покрыты таким количеством крови, что я чуть не потеряла сознание во второй раз. Его взгляд опустился к моей талии, к торчащему куску металла.

— Вытащи его.

— Мы не знаем, насколько глубоко он вошёл.

— Просто вытащи его.

Мне казалось, что легион муравьев прошёлся по каждому дюйму моей кожи.

— Пожалуйста? — пробормотала я, прижимаясь лбом к его плечу.

— Амара…

— Если я истеку кровью, встретимся у водопада.

Его тело превратилось в сталь.

— Пожа…

Я так и не смогла произнести последний слог. Вспышка жара и боли пронзила мою поясницу, затуманив всю тропическую тюремную камеру, за исключением того, что на этот раз она оставалась тёмной очень и очень долго. Когда я, наконец, разлепила веки, я ожидала, что надо мной проплывет зеркальный портал.

Вместо этого я увидела осколки белого неба, выглядывающие из-за колышущихся бирюзовых листьев, аромат панема, проникающий в нос, и сильное сердцебиение, бьющееся у моего уха. Я запрокинула лицо, насколько позволяла шея, и обнаружила, что смотрю на рыжеватую щетину на нижней стороне челюсти Римо. Я не умерла, но резкая боль, пронзившая мою поясницу, почти заставила меня пожалеть об этом.

Новая волна огня ударила в меня, и холодный пот проступил на лбу. В ветвях над головой Римо блеснула пара глаз. А потом эти глаза обрели скорчившуюся человеческую фигуру.

Я попыталась произнести имя Римо и предупредить его. Я попыталась поднять руку и указать пальцем. Я потерпела неудачу в обоих случаях.

Я моргнула, и мир стал белым. Когда мой взгляд прояснился, на дереве никого не было.

Потом не было никакого дерева.

Никакого неба.

Никакого Римо.

Ничего, кроме чернильной, тихой пустоты.

ГЛАВА 28. ДЕВУШКА

Вода брызгала на мои сухие губы, стекала по щекам, капала на волосы. Я отплёвывалась и кашляла, в горле у меня так пересохло, что воздух, проникающий в лёгкие, казался огненным шаром. Ещё вода. Я сомкнула губы, но они снова раскрылись в хриплом кашле.

— Амара?

Я перевернулась на бок, но мой нос и рот попали в воду и я поперхнулась.

— Полегче там.

Руки обхватили мою голову и приподняли её, помогая воде, которую я вдохнула, выйти обратно.

Я поняла, что всё ещё нахожусь в аду, потому что никогда раньше не захлёбывалась водой. В Неверре и на Земле внутренняя часть моего рта и моя чешуйчатая кожа действовали как жабры, отделяя кислород от углекислого газа, прежде чем перекачивали его внутрь моего тела.

— Лучше бы я умерла, — прошептала я между приступами кашля.

Приступы кашля, от которых моё тело, казалось, разрубалось пополам.

— Не говори так.

— Но это правда.

Из уголков моих глаз скатилось несколько слезинок, которые капнули прямо на линию роста волос.

— Прости, — пробормотала я, поняв, как эгоистично себя повела.

— Тебе не за что извинятся.

Сделав долгий вдох через нос, я, наконец, осмелилась открыть глаза. Лицо Римо было в тени, но бледным, глаза большими и блестящими. Вода ударила и хлынула рядом с нами. Я повернула голову, которую он держал на своих коленях, и обнаружила, что он сидит, наполовину погрузившись в радужный бассейн.

— Я надеялся, что вода поможет тебе исцелиться, — его голос был одновременно и слабым, и грубым. — Но я не знаю, помогает ли это. Твоя рана волшебным образом не затянулась. Может быть, от этого становится только хуже.

Я не знала, стало ли от этого ещё хуже. Я не чувствовала ни одной части своего тела целиком. Может быть, я была расколота пополам…

— Я не хотел рвать твой комбинезон, и я усомнился, что ты захочешь, чтобы я тебя раздевал, но думаю, тебе нужно снять его, чтобы я мог оценить степень повреждения. Убедится, что ни один другой кусок металла не прошёл сквозь тебя.

— На что ты пойдёшь, чтобы ещё раз взглянуть на мою грудь…

Он одарил меня нежной улыбкой.

— Ты думаешь, что сможешь сесть?

Я попыталась, но верхняя часть моего тела казалась прикованной к наковальне.

— Я… не могу, — я позволила себе целую минуту дуться. — Просто расстегни молнию на костюме. Я уже не в том состоянии, чтобы беспокоиться о том, увидит ли кто-нибудь меня обнажённой.

— Хорошо, что рядом только я.

Я втянула воздух, мои веки приподнялись ещё выше.

— Что?

— Перед тем, как я потеряла сознание, я увидела кого-то… на дереве.

Он нахмурился, но затем его лоб разгладился.

— Ты потеряла много крови.

— У меня не было галлюцинаций. Я действительно кого-то видела.

— Я пронёс тебя через все джунгли, а потом сидел здесь некоторое время и никого не видел. Я даже не видел ни одного животного. Даже ничего не слышал.

Что могло быть связано с тем, что грохот водопада заглушал все остальные звуки. Или, может быть, это было потому, что у него всё ещё звенело в ушах от взрыва. Безусловно, как у меня.

Он взялся за молнию, расположенную в ложбинке между моими ключицами, и осторожно потянул за неё. Между его бровями появилась складка, как будто раздевать меня требовало предельной концентрации. Я бы улыбнулась, если бы не чувствовала себя такой жалкой. Он расстегнул её до упора, но прежде чем стянуть компрессионную ткань, он снял меня со своих колен. Хотя он обращался с моим телом с большой осторожностью, мне всё равно казалось, что меня хлещут сотней бичей.

Он снял свою тунику, что, к моему удивлению, заставило мою боль отступить на второй план.

— Если ты пытаешься отвлечь меня от боли… это работает.

Широкая улыбка озарила его лицо, но исчезла, когда его взгляд упал на воду, плещущуюся о моё тело. Я проследила за его взглядом и заметила красный оттенок.

Он приподнял мою голову, надел на меня тунику через голову, а затем стянул её до самого пупка, прежде чем его скользнул руками под неё и поднялся к моим плечам. Он потянул ткань комбинезона с моих рук, затем осторожно опустил её вниз по грудной клетке. Пот оросил мои губы. Я облизала их, жалкий стон вырвался из моего рта, когда сжимающая ткань коснулась моей открытой раны.

Положив твёрдую ладонь мне на спину, Римо оторвал мою спину от мокрого песка и перевернул меня на бок. А затем он задрал ткань своей туники, натягивая её под моей грудью. Я не отрывала взгляда от золотистой полоски кожи, соединяющей его плечо с шеей. Когда он напрягся, я предположила, что повреждения оказались серьёзнее, чем ожидалось. Я не спрашивала, буду ли я жить, и не умоляла о смерти. Я просто молча смотрела на пенящееся радужное сияние позади него.

Если бы я не была ранена, я бы поплавала. Но насколько иначе ощущалось плавание без возможности оставаться под водой. Я сосредоточилась на этом, а не на том, как кончики пальцев ощупывают кожу вокруг глубокого пореза.

— Все выглядит чистым, Амара. Похоже, внутри не осталось металла.

— Моя кровь, — пробормотала я. — Будь осторожен.

Слабая улыбка тронула его губы.

— Я знаю, как работает твоя кровь.

Я снова подняла на него взгляд.

— Багва.

Его улыбка стала ещё шире.

— Я заслужил это.

Он разгладил тунику на моём животе, затем вымыл руки.

— Жаль, что мы не оказались в больнице или галантерейном магазине. Иголка и немного ниток были бы сейчас как нельзя кстати.

Он рассматривал мою татуированную ладонь.

— Нет, — сказала я, прежде чем он успел предложить мне приготовить и то, и другое из пыли. — Я не смогу ей пользоваться, если она будет вшита в мою кожу. Что, если нам она понадобится для чего-то другого?

— Мы будем использовать то, что нас окружает.

— Нет.

— Амара, ты истекаешь кровью.

— Если бы я истекала кровью, я бы уже была мертва.

Или буду? Сколько времени требуется организму, чтобы избавиться от крови?