Райчел Мид - Голод суккуба
— Что это будет стоить? Сколько мне понадобится?
Что-то непонятное сверкнуло в его глазах:
— У тебя уже есть ровно столько, сколько нужно. Мы можем встретиться завтра вечером?
Я колебалась. Картер сказал, что нужно подготовиться к встрече с поставщиком. До завтра не успеть.
— Я занята, — сказала я, постаравшись вложить в эти слова как можно больше сожаления. — А если послезавтра?
Похоже, его это не слишком обрадовало, точно как в тот раз, когда я отказалась сразу принимать первую дозу. Но если тогда его нетерпение было вызвано острым любопытством, то теперь это был почти панический страх. Я только могла гадать, насколько же требователен его хозяин.
— Лучше бы пораньше. Все равно ты не сможешь так долго ждать, раз за этим прибежала так быстро.
Я стояла на своем:
— У меня нет выбора.
Еще немного покочевряжившись, он согласился, и мы назначили время и место встречи через два дня. Когда я встала, он сказал:
— Звони раньше, если не вытерпишь. Мой номер знаешь.
— Ладно, спасибо.
— Эй, — снова окликнул он, когда я уже направилась к выходу. — Удачи на съемке.
Я не сразу поняла, о чем это он. Наконец вспомнила свои мнимые успехи фотомодели. Я улыбнулась, поблагодарила его и ушла, про себя посмеиваясь. Из всего вранья, которое я ему тут наворотила, в этом было зерно правды.
Мне предстояла фотосъемка. Сегодня вечером мы с Бастьеном собирались сделать фотографии для Сета.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Я в третий раз позвонила в дверь Бастьена и с раздражением огляделась по сторонам. Где его черти носят? Я пришла раньше, чем мы договаривались, но совсем не намного. Представив себе Бастьена задержавшимся в объятиях какой-нибудь задыхающейся домохозяйки, я нетерпеливо пнула дверь.
— Его нет дома, — неприветливо раздалось поблизости.
Я обернулась и увидела Дейну с маленькой собачкой на поводке. Собачка выглядела жертвой трагической аварии на фабрике ватных шариков.
— Симпатичный песик, — сказала я.
— Это моей сестры. Я взяла его на несколько дней. Не желаете с нами прогуляться?
Нет, но намедни я обещала себе выуживать у Дейны информацию, чтобы понять, как помочь Бастьену, и нынешняя возможность казалась не хуже других. Кроме того, он просто убьет меня, если узнает, что я упустила шанс «поразведывать».
Я пошла в ногу с Дейной и пушистым шариком, в сотый раз поздравляя себя с тем, что догадалась предпочесть кошек собакам. Туту — да, именно так его звали, — высунув маленький язык, изящно переступал лапками. Взгляд черных бусинок глаз шнырял повсюду, песик весело семенил, не обращая внимания на то, что мокрая дорожка пачкает крошечные белые лапки.
— Как дела с вашим митингом? — осведомилась я после того, как мы исчерпали собачью тему.
— Превосходно. Я удивлена, что вы не слышали о нем в новостях. Очень много прессы.
— Я не столь внимательна к новостям.
Она сообщила мне время и место:
— Полагаю, вы придете.
— Кажется, в этот день я работаю, — ответила я. Дейна окинула меня проницательным взглядом:
— Табита, у меня создалось впечатление, что вы не совсем в курсе проблемы.
Думаешь? Я отвела взгляд, борясь между желанием высказать собственное мнение и опасением снова навредить Бастьену. И наконец сделала выбор в пользу расплывчатой правды.
— Просто мне кажется… можно очень по-разному взглянуть на это, вот и все.
— Это, знаете ли, неплохо, что вы сомневаетесь. Никак от нее этого не ожидала.
— Вот как?
— Конечно. Затем и существуют группы, подобные КССЦ. Чтобы помочь вам разобраться, где истина.
Я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Мне-то показалось, что она сейчас ошарашит меня своей непредвзятостью. Я решила, что лучше промолчать.
— Итак, что же вы все-таки думаете? — снова начала она.
— Э-э, о чем? Гомосексуализме? Или гомосексуальных браках?
— О том и другом.
По моему мнению, все просто: кого люди хотят, того и хотят, вот и весь сказ. Никакой регулируемой любви или разговоров, что это неправильно. Однако точка зрения Дейны имела религиозную основу, а уж кто-кто, а я не настолько глупа, чтобы вступать в споры по вопросам веры.
— Я просто не уверена, что люди вольны выбирать, кто их привлекает, — пустилась я в объяснения, решив не идти в лобовую атаку. — Поэтому мне кажется странным говорить о «помощи» или «изменении» людей, которые на самом деле ничего не могут поделать со своей природой, независимо от того, правильная у них природа или неправильная.
— Так вы считаете гомосексуализм врожденным? — Сладкий голос не мог полностью скрыть презрительное недоумение.
— У некоторых людей. Я думаю, есть такие, что проявляют… э-э… активность со своим полом ради забавы, но у других это вызвано биологией.
Я подумала, что Дейна вряд ли считает активность со своим полом забавой, но все же предпочла озвучить собственное мнение.
— Вы очень хорошо выражаете свои мысли, — признала она. — Пусть даже я необязательно с вами согласна.
Я громко рассмеялась, и она как-то странно на меня посмотрела.
— Нет, я и не ожидала.
Мы снова помолчали, и я вспомнила, что должна ее прощупывать на предмет романтических чувств к Бастьену.
— Вот бы уметь выбирать того, кто бы мне понравился, — вдруг выпалила я словно бы самое сокровенное, что было совершенно не в манере ни Табиты Хантер, ни Джорджины Кинкейд.
Дейна прямо обомлела:
— Что-то не ладно с вашим приятелем? Как его зовут? Свен?
— Сет, — поправила я, почувствовав мимолетную неловкость оттого, что втравляю его в эту историю.
На самом деле с Сетом у нас сейчас все прекрасно, но ради правдоподобия я продолжала лгать:
— С ним все в порядке, я полагаю, и он мне нравится… но он не слишком, знаете ли, романтичен.
— А-га, — нейтрально отозвалась она.
— Я ненормальная? Я требую слишком многого? Может, мне следовало бы сосредоточиться на других вещах?
— Что вы считаете романтическим?
— Не знаю. Какие-то нюансы, завитушки там и сям. Знаки внимания, показывающие, как ты важна, насколько ты волнуешь другого человека.
Ирисы, блины со смайликами.
— Что вы об этом думаете?
Она пожала плечами. Мы завернули за угол, возвращаясь к дому Бастьена.
— Для меня романтика все же не так важна, — призналась она. — Ни у меня, ни у Билла просто нет для нее времени.
— О-о.
— И это не плохо. Я бы сказала, что истинная привязанность куда важнее поверхностных жестов. Откровенный разговор и способность разделить беды и радости. Знать, что он чувствует то же, что и ты.
