Ева Никольская - Зачарованный город N
— Зачем? — я нахмурилась, желание выяснить отношения с четвероногим проходимцем действовало не хуже игры в "догонялки". — Я же просила устроить мне встречу с Повелителем, а ты… Зачем ты завел нас в эту жуткую галерею?! — мой взгляд снова скользнул по стенам, выхватывая занятые невесть чем фигуры. На душе опять стало неприятно и холодно, мне определенно не нравилось творчество неизвестных живописцев, размалевавших комнату на манер исторической справки о жизни и быте безликих чудовищ. Не только охота и сбор каких‑то диковинных растений отражался на стенах, здесь в мельчайших деталях была изображена сексуальная оргия, от которой у меня к горлу подступала тошнота, а так же изощренная казнь, причем человекоподобного существа. У него было всего четыре конечности и одна голова, а еще несчастному не поленились нарисовать полное муки лицо. Мысленно ужаснувшись, я потрясла головой, отчего малиновые блики перед глазами тревожно запрыгали, а стены, казалось, слегка качнулись.
Что же это такое: чья‑то сильно извращенная фантазия или достоверная иллюстрация жизни древнего народа? А, может, ни такого уж и древнего? Откуда мне знать, что за твари обитают в Нижнем городе помимо двух власть имущих персон и зверинца одной из них.
— Котик, миленький, — сложив ладони в умоляющем жесте, обратилась я к Таасу. — Если это шутка такая, то она не очень удачная, — мои брови сложились домиком, а губы обиженно надулись. — Пожалуйста, пойдем отсюда, а? Я знаю, ты умеешь открывать двери… Отведи меня к Светлоликому, и я буду чесать тебя за ушком всю оставшуюся ночь. Ну, пожааааалуйста!?
— Муррр, — ответила черная бестия и, подойдя ко мне, потерлась об колени.
Хм… А кошак приличные габориты имеет, особенно это заметно, когда мы с ним так близко стоим. Раньше он мне как‑то мельче казался. Или тут освещение особое, воздух не тем пропитан… еще какая‑нибудь напасть, как в сказке про Алису?
— Это следует расценивать, как согласие? — осторожно спросила я, погладив Тааса по спине.
Желание придушить такую доступную сейчас кошачью шею пришлось удавить на корню, лучше иметь союзника в его лице, чем врага. Вариант получить хладный трупик я даже не рассматривала: эта четвероногая "ракета" ускользнет в самый ответственный момент, оставив меня с носом. Да и зачем мне мертвецы? Разве что в довершение общего впечатления от местной живописи.
— Мур — мур… — кивнул кот и степенной походкой направился к двери, затем сел напротив нее и уставился на висящий слева кристалл в металлической оправе, более грубой и массивной, чем те, которые я видела на верхних этажах.
— Ну, открывай же, — поторопила я, нервно переминаясь с ноги на ногу за его спиной, очень уж хотелось побыстрей убраться из проклятой галереи.
Таас смерил меня таким взглядом, что реплика типа "Ну ты и дура!" казалась в сравнении с ним настоящей похвалой. Я обиженно надулась и исподлобья посмотрела на обнаглевшего проводника. Какое‑то время мы еще попереглядывались, затем кот вновь обратил свои очи к малиновому фонарю, окруженному, как шапкой, облаком яркого света. Полюбовавшись на предмет, так привлекающий его внимание, и старательно избегая смотреть на населяющих стены монстров, я принялась изучать звериный затылок.
— Мррррр, — обреченно изрек Таас, разорвав затянувшуюся паузу. Он закатил глаза, демонстрируя свое отношение к моей недогадливости, затем резко подскочил на месте, приземлился на мягкие подушечки лап и, оттолкнувшись задними конечностями, в три прыжка преодолел расстояние до светящегося кристалла ромбовидной формы, пробежав при этом по стене. Прежде чем он повис на металлическом каркасе фонаря, вцепившись в него зубами, я успела подумать, что этот странный представитель животного мира вполне мог бы передвигаться и по потолку. Во всяком случае, меня бы такое положение дел не удивило. Вороны, меняющие размеры; кошки, понимающие человеческий язык и обладающие завидной скоростью; наместники, пьющие огненные шары; принцы, разгуливающие по горам и едва ли не за руку приветствующие обычных горожан; повелители, благополучно отлынивающие от своих непосредственных обязанностей, но при этом продолжающие пользоваться безграничным уважением местного населения… И чему тут удивляться, спрашивается?!
Кристалл оказался рычагом, примерно, как тот камень в моей комнате, который я открыла лбом. Нда… надо будет впредь быстрее соображать, а то неловко даже как‑то стало. Особенно когда кот, разжав челюсти, шмякнулся на каменный пол. Высоковато все‑таки фонарик висел. А с другой стороны, что он от меня‑то ожидал? Я хоть и значительно выше ростом, но такой как у него прыгучестью не обладаю, а потому вряд ли дотянулась бы до нужной детали интерьера, даже разгадав смысл его многозначительных взглядов. Да и сюда мы попали совсем другим способом. Я ведь не телепат, чтобы мысли читать! Рассудив, таким образом, я гордо расправила плечи и направилась к выходу, Таас поплелся следом. В коридоре он обогнал меня, и я снова оказалась в хвосте нашего маленького отряда из двух чел… гм… существ.
Мне казалось, что на сегодня сомнительные экскурсии по странным помещениям окончены, однако Таас решил иначе. Я испытала смешанное чувство напряженного ожидания и слабой надежды, когда усатый проводник остановился возле очередной двери и принялся исторгать ставшие уже привычными звуки. Громкий щелчок открывающегося замка резанул по ушам, словно выстрел, символизирующий начало гонок. Инстинкты, ответственные за мою безопасность, взяли короткий старт, с бешеной скоростью наполняя мои мысли всевозможными аргументами, говорящими о том, что за этой дверью мне не светит ничего хорошего. И, тем не менее, я рискнула.
— Где‑то ждут котенка Гава неприятности… и зачем они его ждут? — слетела с губ знакомая фраза из детского мультика, а глаза невольно зажмурились, когда в помещении начали один за другим загораться… огненные факелы?! О — о, это что‑то новенькое…
Серые, безликие стены, выложенные крупными каменными блоками, не очень‑то походили на обычную отделку Нижнего города. Скорее они напоминали средневековую темницу, и вбитые в них металлические кольца со свисающими до пола цепями только усиливали впечатление. "Так — с, вот и пыточная, — промелькнуло в голове, а горло пересохло, когда мой ошалело метающийся взгляд наткнулся на огромный саркофаг*, распятый на паутине из железных тросов. — И подопытный… или его гроб". Шестирукая скорлупа отдаленно напоминала индийское божество, но, как и рисунки в предыдущей комнате, вместо лица у нее был ровный овал, выкрашенный белым. На золотом материале остальных частей металлического тела это пятно особенно выделялось, приковывая внимание. Возможно потому, что оно единственное не светилось. Яркие лучи рассыпались во все стороны, обрамляя фигуру мягким сиянием. А ровная поверхность лица, наоборот, будто бы поглощала свет, затягивая его как черная… вернее, белая дыра. Наверное, мой оттенок кожи в данный момент стремительно приближался к цвету этой части скульптурного саркофага, потому что кот незаметно переместился поближе и ласково потерся об мои дрожащие ноги. Я попыталась изобразить улыбку, но уголки губ пару раз дернувшись, уверенно опустились вниз. Не страх владел мною, нет… это было чувство какой‑то обреченной грусти, обильно приправленное ожиданием чего‑то неотвратимого и плохого. Я даже не злилась на Тааса, сама напросилась. Он лишь выполнил мою просьбу и привел меня… именно! Он привел меня к Светлоликому. Понять это оказалось не так уж и сложно.
