Как повываешь? (ЛП) - Хайд Жаклин

— Сомневаюсь. Думаю, это все из-за связи.

— От осознания этого мне становится немного лучше… — мой голос звучит спокойно, но тревога внутри нарастает до предела, когда боль в боку внезапно вспыхивает. Ай. Я морщусь, чувствуя резь в области таза, и резко втягиваю воздух через зубы.

— Что с ней? — выкрикивает Коннор, его челюсть сжимается.

Яркая радуга огней вспыхивает в комнате, и снова это странное ощущение магии пробегает вдоль моего позвоночника.

— У нее начинаются месячные, — невозмутимо заявляет Одетт, и мне хочется ударить ее по матке.

— Давайте еще громче расскажем обо всем на свете, — саркастически бросаю я, в уме прикидывая даты. Я вспоминаю и понимаю, что она права.

На самом деле, задержка примерно на неделю, но для меня это нормально. Мой цикл всегда был нерегулярным, а стресс в последнее время явно внес свои коррективы.

— Все будет в порядке. Я найму больше сотрудников в течение следующей недели, и Уитли не придется ничего делать, — говорит Коннор, подходя ближе.

— Я не хочу сидеть взаперти в комнате только потому, что у меня месячные, — заявляю я, чувствуя, как в животе образуется тяжесть от одной только мысли об этом.

Он поднимает руку, чтобы остановить меня.

— Это ради гостей, так же как и ради тебя, Уитли.

Мой разум отказывается это воспринимать.

— Если она сможет держать себя в руках, я не вижу причин, по которым она не может продолжить исполнять свои обязанности, — говорит Одетт, удивляя меня. Ее взгляд скользит по моему лицу и, кажется, она приходит к какому-то выводу. — Ей будет полезно сохранить немного нормальности в жизни, если вы оба будете получать достаточно физической активности.

— Я быстро учусь и не против, чтобы вы научили меня лучше контролировать себя, но ты права. Я не могу рисковать едой для гостей. Но, честно говоря, я ни за что не позволю тебе запереть меня в комнате. Я с ума сойду, — говорю я им обоим.

— Кто вообще говорил о том, чтобы оставаться в комнате? Ты что, не заметила все эти чертовы тайные проходы? — говорит Коннор, указывая руками на библиотеку, в которой мы находимся. — Мы можем перемещаться по замку незамеченными, если нужно. Просто это займет чертову вечность.

Боль эхом отдается в правом боку, почти выбивая воздух из легких. Я шиплю от неприятного ощущения.

— С другой стороны, может, ей действительно стоит взять выходной, — говорит Одетт, нахмурившись.

Я злобно смотрю на ведьму, но она только пожимает плечами и заправляет темные волосы за ухо.

— У меня такое чувство, что эта неделя будет трудной из-за твоего состояния. Первая менструация после обращения всегда самая тяжелая, но потом будет легче.

Коннор замирает, его рука напрягается вокруг меня.

— Чем я могу помочь?

— Ты справишься. Кто еще смог бы заботиться об этом засранце Владе так долго? Вампир на Мальдивах, просто смешно…

Стоп… Мои глаза расширяются. Она только что сказала, что он вампир?!

Никогда бы не подумала, что он вампир! Он такой молодой и привлекательный.

Одетт поднимает темную бровь.

— Не беспокойся обо мне, Дойл. Я буду тише мышки. Очень приятно было познакомиться, Уитли.

— Взаимно.

На самом деле нет. У меня такое чувство, что все, что я делаю, это изучаю какую-то сумасшедшую хрень.

Дорогой парфюм, смешанный с чем-то тягучим и мощным, остается в воздухе, пока она грациозно выходит за дверь, оставляя нас наедине в библиотеке.

— Что, черт возьми, это было? — спрашиваю я, как только она удаляется достаточно далеко.

— Лахлан, вероятно, позвал ее сюда, раз он снова может передвигаться. Этот ублюдок всегда был нетерпеливым, когда выбирался наружу, так что вряд ли это как-то связано с нами. Теперь, когда он вернул человеческую форму, он захочет найти себе пару, — говорит Коннор, притягивая меня к себе.

Королева ведьм и похотливое Лох-Несское чудовище? Я тяжело вздыхаю про себя и прижимаюсь к Коннору. Закрываю глаза и на мгновение позволяю себе забыть обо всем в его объятиях. Теплая волна растекается в животе, как раз когда начинается очередной спазм.

— Ух. Это будет так весело.

Сильные руки начинают массировать мою спину и плечи.

— Не волнуйся, любовь моя. Мы справимся.

— Ага. Тогда у меня есть только один вопрос, — бормочу я ему в грудь.

— Хорошо…

Я заставляю себя отстраниться, откидываюсь назад.

— Когда ты собирался сказать, что Влад — вампир? И если ты скажешь, что он настоящий Дракула, я, возможно, тебя укушу.

Он морщится.

— Черт возьми.

Глава 30Коннор О'Дойл



Вой по полной!

Экран телефона ярко светится, и мне практически приходится щуриться от ослепляющего света, пока я набираю каждую букву.

Я:

Что ты делаешь, когда у Обри месячные?

Я отправляю сообщение и наблюдаю, как оно доставляется, мгновенно задаваясь вопросом, не совершаю ли я огромную ошибку. Но он единственный из моих знакомых, у кого есть пара. Мой уровень тревожности достиг новых и интересных высот за последние два дня, и с той ночи, как я обратил Уитли, я уклоняюсь от большинства обязанностей, чтобы быть рядом с ней.

Я смотрю в темное окно, замечая, как солнце заходит за горизонт, и тяжело вздыхаю, расслабляясь впервые за несколько дней.

Игнорировать телефон было довольно легко, так как я перенаправлял все свои звонки на Аллана, но это не останавливает Влада. Количество присылаемых им видеороликов, на которых он загорает с каплями солнцезащитного крема на носу, растет с каждым днем. Его волосатая грудь такая бледная, что похожа на отражающую доску на фоне песка, и даже через экран его сияние режет глаза. Кто вообще решил, что для вампира отличная идея — полежать на солнышке, как ящерица? Тупица. Это же может выдать его нечеловеческую сущность.

Джекилл подарил Владу отвратительную смесь из солнцезащитных средств, возможно, это была плохая идея. Но возможно, у этого идиота Влада есть какая-то полезная информация, и, между прочим, он единственный, кого я могу спросить.

Влад:

Что?

Я:

Что заставляет ее чувствовать себя более комфортно, когда у нее месячные?

У меня нет времени трахаться с объяснениями, старик.

И какие фильмы она любит смотреть?

Влад:

Какое значение это имеет? Какого хрена ты вообще об этом спрашиваешь?

Я:

Просто ответь на гребаный вопрос, старый хрыч.

Я наблюдаю, как всплывает маленький пузырек с текстом, сообщающий, что он печатает. Он так чертовски медлителен, только недавно освоил технологии, и проходит целых тридцать минут, прежде чем я, наконец, получаю ответ.

Влад:

Обри захотела шоколад, а потом, раз уж ты спросил, мы посмотрели «Бестолковых»⁷⁶, после них «10 причин моей ненависти»⁷⁷. Потом она плакала, как ни странно, но на четвертый день после начала «мероприятия» пришла в норму. Что вообще происходит с женщинами? Тампоны — это вообще безумное человеческое изобретение. Я никогда не знаю, брать левый или правый.

Я хмурюсь. Левый и правый? Это… бессмысленно.

Влад:

Почему ты спрашиваешь?

Беглый поиск в Google показывал почти то же самое. Упоминались массаж спины, шоколад, объятия и даже расслабляющие фильмы, но Влад — единственное существо, у которого действительно есть пара.

Меня переполняет волнение при мысли, что я могу помочь. Также упоминались обезболивающие и грелки. Я смотрю на стол в кабинете, где лежат все возможные средства для помощи при месячных, испытывая не только волнение, но и печаль. Вид того, как ее лоб морщится от боли, заставляет меня пожалеть, что невозможно забрать всю ее боль себе, и все дамы с Reddit⁷⁸, кажется, согласны по крайней мере в одном:

Месячные — полный пиздец.

И моя женщина вот-вот впервые обратится в оборотня. Я тяжело вдыхаю через нос и выдыхаю ртом. Я готов помочь Уитли любым возможным способом. Одна мысль о том, чтобы утешить ее, приносит умиротворение и спокойствие, которых я никогда раньше не испытывал.