Соломка и Зверь (СИ) - Шолох Юлия

И всё же это была она.

— Пошли, опаздываем.

Соломка всё ещё не верила, что на улице не замёрзнет, а пальто у неё только до колен, и ботинки короткие, но Озали, к счастью, обладала-таки здравым смыслом, потому что притащила Соломке длиннющую дубленку до пола и высокие сапоги, а на голову намотала широкий шарф.

— Вот так тепло?

— Угу.

Она накинула шубу и на себя, хотя от вида торчащих из-под подола голых ног в легких туфлях всё равно было жутковато.

— Теперь постарайся не отставать.

Они вышли на пустую улицу, свернули в промежуток между домами и направились в сторону леса. Неужели мы полезем в лес? — думала Соломка и действительно — Озали целенаправленно шла через пустое пространство к зарослям. Тем не менее, глубоких сугробов по пути не было, идти было довольно легко.

— Мы на арену? — осторожно спросила Соломка.

— Да.

— А зачем?

— Затем, чтобы там ты сделала всё, что я скажу, — отрезала врач.

Итак, пришлось замолчать и идти себе дальше, стараясь не путаться в полах дубленки и сосредоточив внимание на ногах, чтобы те не подвели и не уронили свою хозяйку с ведьминским обличьем в сугроб.

Она успела устать и запыхаться, когда впереди показались огни и до них донёсся глухой барабанный бой — прямо как рассказывала Троя. Этот бой задевал что-то глубоко внутри и натянутая нить дрожала и извивалась в ритме музыке.

— Опусти голову, — неожиданно сказала Озали. — По сторонам не пялься, смотри только под ноги и ступай след в след за мной. Всё поняла?

— Да, — вздохнула Соломка. Жутко хотелось осмотреться, но она уже уразумела, что с такими как Озали спорить себе дороже. Вдруг та сейчас передумает, фыркнет и убежит — и пиши пропало — сегодня Меланья не решит проблемы с Гнатом. Впрочем, делать того, чего хочет Озали, а были весьма обоснованные подозрения, что тётя врач желает, чтобы Меланья соблазнила зверя этой бесстыжей одеждой, она не собиралась. Может, звери и смиряются с выбором партнёров через секс, но люди нет. Меланье нужно гораздо больше и на других условиях.

От этой мысли передёрнуло, хотя холода по дороге она так и не ощутила. Только усталость и теперь еще этот неугомонный ритм, который отголосками звучал где-то в сердце, натягивая струны до предела.

Вскоре они вышли в толпу. Соломка видела отблески пламени, множество чужих ног, слышала треск огня и чувствовала запах горящего дерева и влажного снега, которых мгновенно стал ассоциироваться со свободой, дикой, первобытной — когда не задумываешь о последствиях, не боишься результата, а просто живёшь. Стали куда ближе те из племени, которые вместо цивилизованной Ленсуазы выбрали подобную жизнь. Что-то в этом есть.

Где-то закричали люди. Взвыли так, как будто увидели интересное зрелище. Так хотелось посмотреть, в чём сыр-бор! Но у Соломки была цель, которую она не собиралась разменивать на нечто вроде наблюдения за минутным развлечением. На кону стоит слишком много.

— Почти пришли. Ждём.

Соломка практически уткнулась носом в спину Озали, которая заговорила с кем-то впереди стоящим на незнакомом отрывистом языке. Разве у Племени есть свой язык?! Похоже, очень даже есть. Сколького она, оказывается, о них не знает!

Как и все люди? Тайны… не первая, значит, далеко и не последняя? И все ли из этих тайн безопасны?

Дыхание прервалось. Страшновато это — выяснить, что дела в Племени обстоят не так просто и понятно, как казалось раньше. Зайти в знакомую комнату и обнаружить, что там всё иначе — под столом действительно прячется монстр, а в шкафу дверь в соседнее измерение — вот какое возникало ощущение.

— Завяжи ей глаза, — сказала та, вторая женщина, у которой удалось рассмотреть только обувь — высокие ботинки на шнуровке и узкие чёрные штаны, аккуратно разорванные каждые несколько сантиметров. Сказала она специально на русском языке, чтобы Соломка поняла.

— Хорошо.

Озали развернулась и быстро завязала Соломке глаза плотной чёрной материей. Наклонилась к уху.

— Через пять минут пойдём дальше. Будут ступеньки вверх. Я предупрежу. А потом дело за тобой. От того, как ты себя поведёшь, многое зависит. Не подведи меня, не струсь! Слышишь?

— Попробую, — пробормотала Соломка. Что-то это всё нравится все меньше и меньше…

Если Озали и правда хочет от неё такого поступка… Но не может же она действительно вот так просто взять и вытолкнуть её… туда? Мерещится, видимо.

Мысли суматошно скакали от «может» до «не может», от нереальности всего происходящего до ритмичного ощущения, что только так и нужно.

— Вперёд!

Тихая команда звучала так, что не поспоришь.

Соломка пошла вперёд.

— Ступеньки высокие. Раз, два, три…

Ступенек оказалось пять.

— Теперь разувайся.

Не успев испугаться, Соломка стряхнула обувь. Холодно, кстати, не было, несмотря на совершено босые ноги. И пол под ногами оказался деревянным и гладким.

Ещё несколько шагов, которые её провели, крепко придерживая за локоть, а потом Озали отпустила и быстро стянула с плеч Соломки дублёнку. Взялась за узел закрывающей глаза повязки.

— Иди вперёд и сделай это. И не вздумай меня разочаровать!

— Что? Что сделай?!

— Поймёшь, не идиотка!

Повязка слетела с глаз и в спину толкнули так сильно, что Соломка полетела вперёд, машинально перебирая ногами, чтобы не упасть.

И оказалась на арене.

Через секунду толпа взвыла. Свет ярко бил в глаза, которые мгновенно прищурились. Видно ничего не было — только мельтешение людей, вернее, зверей за пустым пространством, огороженным жалким плетёным ограждением.

Значит, действительно… Озали сделала это — выставила на арену. Соломка всю дорогу подозревала, что возможно, Озали планирует именно арену, но поверить не могла. Разве это способ? Это же… бред какой-то.

Однако не до умных мыслей — их быстро отодвинули в сторону инстинкты, которые заставили насторожиться и напрячься, как перед прыжком через пропасть.

— Внимание! Небывалое ранее событие — на арене не член Племени, а девушка, которая пришла к нам от людей. Знакомьтесь — Меланья!

Голос ведущей был знаком — та, вторая женщина.

Это, похоже, заговор. Фамилию Меланьи, к счастью, не озвучили, иначе визги и свист, последовавшие за объявлением, вряд ли звучали бы так радостно.

Потом звуки стали стихать, затухая, и Соломка поняла — зрители чего-то ждут. Того самого выбора, о котором предупреждала Озали. Теперь… что?

Толпа молчала. Глаза всё больше привыкали к свету и Соломка увидела за ограждением почему-то в большинстве своём угрюмые лица. А ведь только что они кричали и радовались.

Наверное…

Соломка опомнилась и расправила плечи. Да, точно!

Итак, или она сейчас трусливо сбежит — или поведёт себя достойно, ну, по меркам Племени — и станет понятно — действительно, она сделала это — вышла на арену, чтобы за неё дрались сильные и смелые мужчины.

От этой мимолётной мысли веяло чем-то сумасшедшим. Сама она никогда бы не рискнула выйти сюда. Ни за какие коврижки. А что потом? Если в драке победит какой-нибудь… незнакомец? Какой-нибудь чужой Зверь, ожидающий очевидной награды?

Всё промелькнуло очень быстро, но Соломка вскинула голову, закрываясь от страхов, опуская заслонку, отрезающее всё, кроме вида этой самой арены — и уверенно пошла вперёд. Грудь вперёд, подбородок вверх — и вызывающая улыбка, демонстрирующая белые зубы.

Толпа взревела, потому что получила доказательство — девушка действительно понимает, где и зачем находится. Выходит, люди похожи на Племя, выходит, общего ещё больше, чем казалось.

На арену не замедлил прыгнуть какой-то зверь из диких — волосы висели до самых голых плеч, джинсы оттопыривались на коленях и поддерживались на поясе огромным ремнём с серебристой пряжкой.

Потом выпрыгнул второй — перемахнул через хлипкую ограду с такой лёгкостью, что зависть брала — его грудь перерезал красный шрам, а зубы уже увеличились, выпячиваясь изо рта.

Зрители истошно вопили, каждый поддерживая своего воина.