Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

Я бы женился на Наоми не раздумывая, если бы знал, что отец это позволит. Но будет ли это справедливо — к ней? Ведь обычную девушку никогда не воспримут всерьез ни лорды, ни леди, которыми нам суждено править.

Я отдал бы все силы, чтобы защитить ее, но этого никогда не было бы достаточно. Не от ядовитых замечаний, за которые никого не поймать, не от слухов, что начнут ползти по двору, как змеи.

Но если бы жрица забеременела от самой магии? Тогда никто не смог бы встать у меня на пути. Никто, кроме самой Наоми.

Она — самая независимая, самая сильная женщина из всех, кого я когда-либо знал. И, возможно, она вовсе не захочет быть со мной. Она ясно дала понять, что не желает, чтобы я ее добивался. Что для нее между нами ничего нет.

Я не могу выбросить из головы появляющееся выражение ее лица каждый раз, когда я пытался с ней заговорить после той ночи. Как она превращалась в ледяную статую.

Это была лишь реакция на пережитое, или она действительно не хочет меня?

Разобраться не получается, все путается. Я зажмуриваюсь и качаю головой, пытаясь прогнать очередную волну мрачных мыслей. Когда открываю глаза, передо мной застывает в реверансе леди. Ее глаза полны слез, губы дрожат.

Черт. Она думает, что я ее отверг.

Лихорадочно пытаюсь вспомнить ее имя. Его ведь только что объявили, но я, разумеется, не слушал.

— Леди Дафин, всегда рад вас видеть, — произношу после паузы.

Ее лицо вспыхивает фальшивой надеждой.

Я в этом совершенно бесполезен.

Ее отец бесконечно долго расхваливает свою дочь — какая она богатая, красивая, покорная и, кстати, он уже говорил, насколько она богатая?

Когда они, наконец, удаляются, отец бросает на меня строгий взгляд и беззвучно шепчет одно-единственное слово.

— Сосредоточься.

Когда поток девушек иссякает, а гости заняты ужином, отец обращает на меня все свое внимание.

— Хоть одна из них тебя заинтересовала?

Я приподнимаю брови, открываю рот, и понимаю, что сказать нечего.

Отец раздраженно выдыхает.

— Богами клянусь, если бы твоя мать была жива, все было бы куда проще. Тогда спрошу иначе: есть ли хоть кто-то, кого ты точно хочешь исключить из этого фарса?

Я хочу сказать «Всех. До единой.»

Он хмурится еще сильнее, когда я не отвечаю.

— Мы устроим бал для каждой из девушек. Ты будешь с ней ужинать, танцевать, узнавать ближе. Это все нужно воспринимать всерьез, Ронан. Ты должен сказать мне, кто из них подходит. Иначе я заставлю тебя сделать это с каждой, которая сегодня тебе поклонилась.

Его тон становится жестким. Я морщусь.

— Ронан, не заставляй меня самому подбирать тебе жену. Я не хочу этого. Но ты должен выбросить крестьянку из головы и наконец взглянуть на женщин, которых можно взять в жены.

Эти слова ранят больнее, чем я ожидал, но в них есть смысл. Я ненавижу признавать этот факт.

Не то чтобы я собирался жениться до возвращения Наоми.

Если она решит, что хочет быть со мной — я сожгу весь этот мир, чтобы остаться с ней. Но сейчас… я должен подчиниться отцу. Если я откажусь, это будет оскорблением для каждой женщины, что пришла сегодня. Какой вред могут принести пара балов?

— Начнем с леди Розалины и леди Кэтрин, — выдавливаю я. Желчь сразу подступает к горлу.

Отец довольно кивает. Пока этого ему достаточно.

Он не теряет ни минуты и тут же начинает готовиться к следующему балу, а я изо всех сил стараюсь вытолкнуть Наоми из головы. Нет смысла снова и снова прокручивать в уме ее образ, когда вполне возможно, что она меня вовсе не хочет.

Ужин с Розалиной проходит за крошечным столиком, рассчитанным только на двоих. Музыка льется где-то в стороне, гул голосов гостей поглощает наши слова. Я слишком хорошо чувствую, как другие претендентки бросают на Розалину темные взгляды, перешептываются, прикрывая губы ладонью. Я запоминаю каждую.

Я не хочу жену, которая устраивает драмы без повода. Одна эта мысль вызывает тупую боль в висках — оттого, что я вообще всерьез это обдумываю.

— Ты еще не попробовал сливовый тарт, — говорит Розалина, возвращая мое внимание к себе. — Вот, попробуй мой.

Она подносит вилку к моим губам, и я послушно открываю рот. Вкусно. Ее большие карие глаза сияют, когда она ловит мой взгляд, и наматывает темный локон волос на свой палец.

Медленная улыбка появляется на ее губах, и она наклоняется через стол.

— Помнишь, когда мы были младше, мы с друзьями тайком убегали из замка ночами и купались нагишом в озере Гастингс? Лежали на спинах и часами смотрели на звезды?

Я знаю эту женщину достаточно хорошо, чтобы понять, как работает ход ее мыслей — она вытаскивает на свет общее прошлое. Напоминает, как все между нами когда-то было просто.

Розалина была моим первым — всем. В подростковом возрасте мне даже казалось, что она станет моей женой, но эта девушка вечно гонится за модой. Когда приезжал принц Элоуин, она полностью забывала обо мне.

— Помню, — отвечаю я и делаю большой глоток вина. — Особенно ту ночь, когда Хендрик украл у нас одежду ради шутки, а потом забыл, куда ее спрятал.

Розалина смеется.

— Как я могла это забыть?

Она кладет руку на мою. Я смотрю на нее, а потом снова поднимаю свой взгляд на ее красивое лицо. Могло бы быть и хуже. Я пытаюсь вызвать в себе хоть какие-то чувства к ней, хотя бы симпатию, но ничего не получается.

Когда наши тарелки уносят, музыка становится громче, и паркет наполняется парами. Розалина смотрит на меня с ожиданием, ее ресницы трепещут, и я, не желая устраивать сцену, протягиваю ей руку. Мы выходим в центр зала.

Цветочный аромат ее духов заполняет мой нос, когда я держу ее, вращаю и наклоняю. Я делаю все, что от меня ожидают, но Розалина прижимается ко мне ближе, чем нужно.

Я держу ладонь на ее талии, но ее рука скользит по моей груди, к шее, пробегает по волосам, как будто мы любовники, и она просто не может соблюдать правила приличия. Мне не мешают ее прикосновения, хотя я вижу, что она пытается опутать меня своей паутиной. Это спектакль для всех, кто смотрит, и попытка соблазнения. Подобная мелочь не вызывает во мне никаких чувств.

— Я скучала по тебе, Ронан, — шепчет она мне в ухо. — Давай больше не будем расставаться так надолго.

Я не напоминаю ей, что именно она первая потеряла интерес.

Мы танцуем и танцуем, пока оба не задыхаемся и не улыбаемся от восторга, двигаясь в такт музыке. Бал подходит к концу, и половина гостей уже ушла.

— Ты не против, если мы выйдем во двор? — спрашивает Розалина, обмахиваясь рукой. — Мне нужна ночная прохлада, чтобы освежиться.

Ее бледная кожа покрылась румянцем, поэтому я протягиваю руку и веду ее на улицу.

Уже почти лето, и в ночном воздухе чувствуется тепло, но здесь намного прохладнее, чем душный воздух в бальном зале. Двор украшен, как всегда перед балом, вокруг расставлены горшки с цветущими розовыми кустами и ряды огненных шаров.

Я провожу рукой по волосам и поворачиваюсь к ней.

— Послушай, в ближайшие недели мне предстоит ухаживать за разными женщинами. Все может запутаться, я не хочу никого обнадеживать или причинять боль. Я просто хочу сказать…

Розалина хватает меня за тунику, сжимая ее в кулаке и притягивая к себе для поцелуя. Я поднимаю брови и замираю от шока, но ее губы так мягки на моих, а тело полное изящества и тепла.

Я таю в этом знакомом поцелуе, позволяя ей раздвинуть мои губы и проникнуть языком в мой рот. Мои руки скользят по ее талии и прижимают к себе, но линии ее тела кажутся неправильными. Другими.

Но это не имеет значения, возбуждение все равно пронизывает меня.

Розалина отрывается от поцелуя, и на ее пухлых губах появляется озорная улыбка.

— Можешь проводить меня в мою комнату в замке, Ронан? У меня ужасная склонность теряться, — она берет меня за руку и ведет за собой.

С каждым проходом по коридору мое сердце бьется все быстрее. Розалина бросает мне соблазнительные взгляды через плечо и покачивает бедрами в надежде, что я смотрю на нее, но меня мучают противоречивые чувства.