Небо внизу (СИ) - Стешенко Юлия

— Ну почему же не клюнул… — воткнул вилку в пирог Том. — Не всегда ведь дело в красоте.

— И много ты случаев знаешь, когда кто-то вспыхивает страстью к уродине?

— Ну… почему сразу уродина. Есть ведь обычные люди. Их тоже… ну… любят, — Том медленно, аккуратно разламывал на части пирог.

— Любят, конечно. Пока других нет — помоложе и покрасивее.

— Вы так говорите, как будто все дело во внешности.

— Не только. Иногда еще и в деньгах, — ухмыльнулась Тео.

— А если денег нет, то и не человек, что ли? — покончив с расчленением пирога, Том начал давить вилкой кусочки.

— Человек, конечно. Но менее… как бы это сказать… конкурентоспособный. Вот, посмотри на Августо Фонтеля. Он женился на деньгах — и был вполне счастлив. А наша клиентка вышла замуж за внешность. И тоже была довольна жизнью.

— С мужем, который ее предавал?

— Ну что ж поделать. Могла бы начать ему изменять — для симметрии. И никуда Августо не делся бы — молчал и терпел, потому что сам даже на миску супа заработать не может.

— Но ведь необязательно же так! Можно любить человека просто потому, что он… ну… ну… потому что он… хороший. Можно не предавать.

— Наверное. Где-то там, на небесах, в идеальном мире. А здесь, на земле, любовь хороша только в книгах.

— Неправда, — перестав убивать пирог, Том поднял на Тео темные, как мокрая галька, глаза. — Если не по внешности и не по деньгам выбирать, то и любовь нормальная будет.

— А ты, я гляжу, эксперт. Что, большой опыт?

Смутившись, Том вновь уставился в тарелку.

— Ну… Не то чтобы… Но я тут это… Думаю. Ну… Любовь — она ведь не товар. Чтобы на упаковку смотреть и торговаться.

— И ты, значит, не смотришь.

— Я — не смотрю.

— А как же та девочка на рынке? По-моему, очень даже смотрел!

— А что девочка? Ну что девочка?! Мы же про любовь говорим, а не про девочку, я посмотрел и дальше пошел!

— И куда же ты пошел? Неужто к нищей горбунье?

— Ну госпожа Дюваль!

За прилавком, прикрыв рот ладонью, беззвучно смеялась старуха, на выдохе выпуская изо рта струйки дыма, как маленький сморщенный дракон.

Способов снять приворот было много, но все они сводились к либо к симпатическому, либо к проективному ритуалу. Перетряхнув в которых раз библиотеку, Тео остановилась на трех вариантах — не слишком геморройных и достаточно эффектных.

Не сработает один — сработает другой. Ну а не другой, так третий. Не может же быть целых три осечки подряд.

Начала Тео с самого простого симпатического ритуала: взяла на клумбе с пионами горсть земли, сыпанула туда щепотку серебряной пыли и приправила пеплом из остатка волос изменщика. Упаковав микс в темно-синий бархатный мешочек, Тео передала его Лилии Фонтель с подробной инструкцией: спрятать в кровати супруга так, чтобы обеспечить минимальное расстояние до объекта. Под матрас, скажем, или за изголовьем повесить — но не на пол положить и не в шкаф убрать. Не моль ведь отвораживаем.

После трех дней ожидания Фонтель вернула землю, а вместе с ней передала бутылку крепчайшего абрикосового ликера. Похоже, в поединке между алкоголем и ОКР победил все-таки алкоголь.

Получив мешочек, Теодора той же ночью вышла на перекресток трех дорог и, нашептывая заклинание, разбросала землю на все четыре стороны света.

Через два дня Фонтель сообщила, что Августо спер из семейного сейфа сапфировое колье и подарил его любовнице.

Задумчиво нахмурившись, Тео открыла блокнот на записи «Развеять землю» и поставила галочку.

Второй ритуал был несколько сложнее. Для его проведения требовалось обручальное кольцо объекта — а обручальные кольца обычно находятся на пальцах. Чтобы добыть необходимый компонент, Лилия Фонтель опрокинула на супруга тарелку с чудовищно острым рагу. А когда Августо побежал смывать с рук концентрированный перец, зашла в ванную, принесла глубочайшие извинения — и заодно сперла кольцо.

После простого, но утомительного ритуала, Тео вернула кольцо заказчице — а та «случайно обнаружила» пропажу за умывальником. Муж не то чтобы обрадовался, но символ супружеской любви не отверг — и даже снова надел на палец. После чего ушел из дому и вернулся через два дня — довольный, усталый и в засосах

Напротив записи «Заговорить кольцо» появилась еще одна галочка.

Третий метод был самым неприятным — хотя бы потому, что требовал похода на кладбище.

— Ночью? Одна?! Да вы с ума сошли! — Том был так шокирован перспективой, что даже о субординации забыл. — Я с вами. Вот что хотите делайте — а я все равно пойду.

— Испортишь ритуал.

— Не испорчу. Буду держаться в сторонке — шагах в десяти. Призракам это без разницы, а пьянь местную шугану, если из кустов повыползают. Даже и не спорьте, госпожа Дюваль. Я иду с вами.

Изобразив лицом крайнюю степень неодобрения, мысленно Тео вздохнула с облегчением. Тащиться в одиночку на кладбище ей вовсе не улыбалось. Место было действительно жутковатое — по-настоящему, а не в киношоном готическом стиле.

Кладбище располагалось за городом, в низине. Ярко светящиеся окна домов отсюда были не видны, и бледный огонек фонаря выхватывал из темноты то черную бесформенную массу, в которую ночью превратились кусты, то уходящие в небо колонны кипарисов. Где-то в глубине кладбища тоскливо вскрикивали и охали ночные птицы, в траве что-то шуршало и скреблось — звук то опасно приближался, то удалялся, двигался нехорошими тревожными кругами.

Конечно, на самом деле бояться было нечего. Это просто ночь. Просто ветер. И просто мыши.

Но мысль о том, что в десяти шагах за спиной стоит Том, была очень, ну просто очень приятной.

С пятой попытки отыскав тропинку к самой свежей могиле, Тео опустилась на колени и достала из корзины коробку.

— Эльза Фотье, упокоенная и погребенная, возьми с собой эту тягость. Пронеси ее через границу, брось в пречистый огонь, и да будет заклятие разрушено.

Разрыв руками неглубокую ямку, Тео опустила в нее крупную клубнику и засыпала ее землей.

— Как этот плод гниет, так будут разрушены сети магии, опутавшей душу и разум Августо Фонтеля. Да будет так!

Приложив ладони к земле, она толкнула магию внутрь, как слишком крупный плод — в узкую бутылку. Короткое усилие — и мгновенное облегчение, когда заклятие ушло вниз, туда, где спала вечным сном Эльза Фотье.

Поднявшись, Тео отряхнула колени и подняла с могильной плиты фонарь.

— Том?

На мгновение ее охватил ужас — почему-то показалось, что Том не отзовется. Он исчез, растворился в шуршащей, скребущейся тьме, бесследно сгинул в колышущихся и шепчущих ветвях. На самом деле Тео на кладбище одна. А то, что смотрит ей в спину… это уже не Том.

— Да, госпожа.

Контрактный вышел на свет — плохо выбритый, взъерошенный, в несвежей рубахе. Том был чудовищно, восхитительно материален — и Тео с трудом удержалась, чтобы не полезть к нему с радостными объятиями.

— Я закончила. Можем идти домой.

— Вот и хорошо, — с видимым облегчением улыбнулся Том. — Не нравится мне это место. Недоброе какое-то.

— Я тоже от него не в восторге, — протянув руку, Тео поймала контрактного за рукав и потянула к себе. — Не отходи далеко, упадешь. Фонарь слабый, освещает только то, что уже под ногами.

Согласно угукнув, Том пристроился у нее за спиной — теплый, шумно пыхтящий. Живой.

— А почему вы клубнику зарыли? Вчера же говорили, что яблоко нужно.

— Порылась в дополнительных источниках. Годится любая органика — хоть яблоко, хоть мясо, хоть грибы. Но клубника быстрее гниет — а нам важна скорость.

Неделю Тео ждала новостей, затаив дыхание. Потом не выдержала и послала Тома на разведку.

— Ну, что?! — накинулась она на вернувшегося контрактного.

— Госпожа Фонтель просили передать, что результата по-прежнему нет.

— А клубника как? Ты проверил?

— Проверил. Сгнила начисто.

Другие ритуалы Тео пробовать не стала. Да, в книгах есть еще штук пятнадцать разных способов — но какой смысл, если каждый из них — всего лишь вариация на тему уже использованных методов?