Кира Касс - Наследница
Генри засучил рукава рубашки, штаны у него побелели от муки, но, что меня приятно удивило, ему было наплевать. Как, собственно, и Эрику, который тоже успел перепачкаться в муке.
Я подняла глаза на Кайла, уткнувшегося в кулинарную книгу:
— Эй, я сейчас вернусь.
— Ладно, — легко согласился он, поскольку ему было не до меня. Он старался привлечь внимание шеф-повара.
— Хорошо смотритесь, мальчики, — сказала я, поравнявшись с Фоксом.
— Спасибо. На самом деле это даже что-то типа релаксации. Дома мне особо не приходилось готовить. По крайней мере, не так. Но теперь я уже жду не дождусь, когда мы сможем снять пробу. — Фокс на секунду запнулся, пытаясь снова войти в нужный ритм.
— Вы получите такую спаржу, что просто пальчики оближешь, — пообещал Бурк.
— У меня уже слюнки текут, — ответила я, направляясь к другому концу стола.
Эрик поднял глаза и приветливо улыбнулся:
— Ваше высочество. Ну и как там ваш обед?
— Ничего хорошего, — ответила я, и он, ухмыльнувшись, перевел мои слова Генри. У обоих руки были по локоть в муке. Плошки с корицей и сахаром уже стояли наготове. Я ободряюще улыбнулась. — Что ж, выглядит многообещающе. Эрик, а вы тоже умеете готовить?
— Ну, до профессионала мне еще далеко. Но я живу один, поэтому привык кашеварить сам, и мне нравится традиционная свендейская кухня. Она моя любимая.
Эрик повернулся к Генри, и, судя по тому, как просветлело лицо Генри, говорили они сейчас именно о еде.
— Ой, да! Генри как раз рассказывал о супе, которым его всегда кормят, когда он болеет. Туда кладут картошку, рыбу... Ой!.. Когда я об этом думаю, то сразу начинаю скучать по маме.
Я улыбнулась, пытаясь представить, как Эрик в одиночестве пытается соорудить то, что готовила ему мама, а Генри на кухне ресторана вспоминает семейные рецепты. Правда, меня слегка беспокоило, что Эрик ощущает себя здесь изгоем. Хотя он всегда и старался дистанцироваться от Избранных. Он одевался по-другому, ходил не так торопливо и даже держался более скромно. И теперь, глядя, как Эрик общается с Генри, таким добрым и таким хорошим, что у меня не хватало мужества его прогнать, я даже радовалась присутствию Эрика. Ведь Генри приходилось вдвое труднее, чем остальным, а Эрик словно дарил ему частичку родного дома.
Я решила не мешать им и вернулась на свое рабочее место. Пока меня не было, Кайл уже успел найти кое-какие ингредиенты. Он резал чеснок на деревянной доске, рядом стояла миска с чем-то вроде йогурта.
— А вот и ты, — обрадовался он. — Ну ладно, измельчи шафран и перемешай в миске.
После секундного замешательства я взяла крошечную мисочку, толкушку и принялась толочь шафран. Как ни странно, но мне понравилось. Все остальное Кайл взял на себя. Он обмазал цыпленка йогуртом и сунул в духовку. Команды Генри и Бурка были уже на стадии завершения; в результате первым оказался готов десерт, затем — закуска и наконец — главное блюдо.
Мы с Кайлом, к сожалению, слишком поздно поняли, что к цыпленку нужен гарнир, и поэтому решили положить на блюдо спаржу в тесте, что, конечно, было совсем не то. Затем мы все собрались за длинным столом. Я оказалась зажата между Бурком и Кайлом, Генри сидел напротив меня, Фокс — во главе стола. И хотя Эрик устроился несколько поодаль, я чувствовала, что он вполне освоился в этой компании.
Если честно, то и я тоже. Конечно, стряпня меня нервировала, так как в этом я абсолютно ничего не смыслила и терпеть не могла попадать в дурацкую ситуацию. Я не умела ни резать, ни тушить, ни жарить. Но у остальных в нашей компании, кроме Генри, точно так же не было опыта, поэтому совместное приготовление пищи вместо фактора стресса превратилось в веселую игру, и я давно не получала такого удовольствия от обеда. Никакой официальной рассадки гостей, никаких закрепленных мест, а поскольку весь парадный фарфор был использован для сервировки королевского стола, мы ели из простецких, причем очень старых тарелок, которые, похоже, не выбросили исключительно из сентиментальных соображений.
— Ну ладно, так как спаржа планировалась в качестве закуски, по-моему, стоит прямо с нее и начать, — предложил Кайл.
— Тогда приступим. — Бурк наколол на вилку спаржу и откусил кусок, мы последовали его примеру.
Результат получился неоднозначным. Генри одобрительно кивнул, а вот мне жутко не понравилось. Судя по тому, как Фокс невольно скривился, ему это блюдо тоже не пришлось по вкусу.
— Ничего... более ужасного мне еще не доводилось пробовать, — пытаясь прожевать спаржу, сказал Фокс.
— А по-моему, очень вкусно, — обиделся Бурк. — Ты просто не привык к качественной еде.
Фокс опустил голову, и я поняла то, чего в противном случае никогда бы не узнала: Фокс, оказывается, был беден.
— Я возьму кусочек у вас с тарелки? — шепотом попросила я Генри, жестами показав на спаржу. И, что самое интересное, спаржа с тарелки Генри показалась мне гораздо вкуснее.
— А твое какое дело? — тем временем ответил Бурку Фокс, и я притворилась, будто не слышу. — Может, просто кто-то не умеет готовить, а?
— Ну, может, если бы у меня был напарник потолковее, то и спаржа была бы вкуснее? — парировал Бурк.
— Эй-эй! — остановил их Кайл. — Тогда почему у нас вкусно, а у вас — нет?
Я хихикнула, чтобы снять напряжение. Ярость Бурка ощущалась мной буквально на физическом уровне, а мне безумно хотелось вернуть то хорошее настроение, с которым мы садились за стол.
— Ну ладно, — вздохнула я. — А теперь следует разрезать каждый кусочек цыпленка пополам, чтобы проверить, достаточно ли он прожарился. Ведь я совсем не хочу вашей смерти.
— Сомневаешься в моих способностях, да? — обиделся Кайл.
— Конечно сомневаюсь, — ответила я.
Я осторожно откусила кусочек... Очень неплохо. И прожарено как раз в меру, по краям даже образовалась хрустящая корочка. Одним словом, вполне съедобно. Я даже слегка загордилась, пусть мой вклад и был минимальным.
Итак, мы принялись за еду, делясь друг с другом теми кусочками спаржи, которые по крайней мере можно было взять в рот. Правда, я всерьез опасалась, что меня потом стошнит.
— Ну все, я хочу десерта! — Я поняла, что с меня хватит.
Генри понимающе усмехнулся и отправился за булочками, остывающими на полке. Он осторожно, буквально кончиками пальцев, переложил их на тарелку.
— Это korvapuusti[4], — объяснил он.
И, взяв меня за руку, он произнес проникновенную речь. Жаль только, что я ничего не поняла.
Когда Генри закончил, Эрик с улыбкой повернулся ко мне:
— Генри больше всего на свете любит готовить, впрочем, так же как и есть korvapuusti. Он говорит, что если вы останетесь недовольны, то вам следует немедленно отправить его домой. Потому что, если вы не сможете разделить с ним любовь к этим булочкам, у вас с ним точно ничего не получится.
