Марина Суржевская - Я тебя рисую
Невинна… Моя.
Я вдыхаю запах ее крови и наслаждаюсь им, я целую ее губы, я молю о прощении, но не могу остановиться. Разве можно остановиться? Совершенно дикое наслаждение на языке, в теле, в сознании… первый раз… и последний. Я почти вою от осознания, что потеряю ее, но двигаюсь, как сумасшедший, уже не сдерживая толчки внутри ее тела.
Я хотел бы, чтобы на мне сейчас была сотня брачных браслетов, чтобы хоть немного почувствовать ее боль, но чувствую такое удовольствие, что не могу не кричать. Я выдыхаю ее имя снова и снова…Она царапает мне спину, моя дикая кошка, кусает, когда я целую слишком сильно, и это заставляет меня совсем потерять голову от желания.
Двигаюсь, двигаюсь, двигаюсь… Невыносимо хорошо… Бархат ее кожи, сладость губ, изгибы тела и стоны… Еще… Последний удар, я вжимаю в себя ее бедра, ловлю ее крик губами, и слышу собственный. С ней невозможно сдерживаться…
Замираю, закрыв глаза. Смешно. Я, как маленький, боюсь посмотреть. Лишь слушаю настороженно стук ее сердца. Стук ее сердца?
— Ева!!!
Вскакиваю, куда-то несусь, почти не соображая. Дорххам… или хоть что-то… Где этот проклятый Ао?
— Линтар! Тут холодно! Что ты делаешь?
***… когда действие драконьей крови закончится, я пожалею, наверное… Но сейчас… Да, мне хорошо с ним. Хорошо? Какое пресное и невыразительное слово. Скучное. То же самое, что назвать огонь просто желтым… Мне нравится его тело. Он красив, белый демон. Он целует и ласкает так, что я кричу от наслаждения, забывая остатки стыдливости. И ему это нравится. Я уже видела его обнаженным, хоть и не в подробностях. Он позволил мне себя рассмотреть, увидеть, прикоснуться. Я провожу пальчиком по его узорам, наслаждаюсь дрожью его сильного тела. Укусила его за шею… Не знаю, зачем, но я не могу сдержать то, что он будит во мне. И не могу больше сопротивляться этой магии. Мне совсем не страшно. Я хочу его до безумия, хочу его поцелуев, его ласк, то грубых, то нежных. Хочу почувствовать его в себе так, что не могу удержаться и целую его…
А потом краткая боль и губы, стирающие мои слезы. Ласковые и нежные, сильные движения и непривычная наполненность. Нарастающее томление и нега, сладкая боль, невыносимое блаженство. Еще и еще, я выгибаюсь в его руках, и хочется стать еще ближе. Линтар смотрит мне в глаза, целует снова и снова, а я кричу, уже не понимая, что со мной, царапаю ему спину, потому что не могу сдержаться, потому что взрываюсь от наслаждения… Даже не думала, что близость с мужчиной может быть такой ошеломляющей.
Закрываю глаза.
Хотела что-то сказать, но сил не было совершенно. Хотелось просто лежать, чувствуя тепло его рук и эту томительную слабость. Но Линтар, видимо, решил по-другому, потому что вскочил, подхватив меня на руки и, шипя сквозь зубы ругательства на своем языке, выскочил за дверь, так что меня обдало холодом.
— Ты с ума сошел? — воскликнула я. На мгновение даже показалось, что он хочет бросить меня в сугроб. Желтые глаза уставились на меня с таким изумлением, что захотелось показать ему язык. Впрочем, я и показала, уж очень позабавил его вид.
Арманец вернулся в дом, поставил меня на пол и стал ощупывать, осматривать, вертеть, так что я отпихнула его локтем, вырвалась и села на шкуры. Я не понимала, что с ним, и происходящее мне не нравилось. Отодвинулась, когда он шагнул ко мне. Глаза безумные.
— Линтар, ты меня пугаешь. Что происходит?
— Ты жива… — он почти простонал это. — Жива! Ты что, не понимаешь? Ева, ты жива, и на тебе нет ни единого ожога!
— Ну, прости, что расстроила, — буркнула я, залезая под шкуру. Он дернул меня за ногу. Вытащил, приподнял, заглядывая в глаза. И вдруг уткнулся лбом мне в грудь, и его плечи мелко дрогнули. Я неуверенно положила ладонь на его спину. Он что, плачет?
— Линтар?
— Я дурак, а не правитель, — арманец поднял голову, и я поняла, что он смеется. Хохочет, как сумасшедший. — Я просто совершеннейший глупец! Ведь духи дорххама указали сразу… Но я решил, что знаю лучше, и этого не может быть… Связать меня, чистокровного арманца, с человеком? Такого не было никогда! Никогда… — он снова рассмеялся, откидывая голову, а потом резко отодвинулся, встал и снова ушел за дверь. Я удобно вытянулась на шкуре, раздумывая, что надо бы подняться и вытереть кровь, но было так лень… Все-таки хорошая штука эта драконья кровь: боль прошла почти моментально, и сейчас я не испытывала дискомфорта, напротив, внутри разлилось блаженство.
Когда Линтар вернулся, я почти задремала, а он прижал меня к себе, нежно поцеловал в губы, собственнически обхватил ягодицы.
— Нет, Ева, — его голос пощекотал сиренью и обжег алым всполохом. — Даже не надейся уснуть, моя дикарка!
***Счастье? Какое пресное и невыразительное слово. Скучное. То же самое, что назвать огонь — горячим… Я счастлив…
Глава 12
Старик Ао вернулся утром, как и обещал. Я смутилась, но все же была рада. Действие драконьей крови закончилось, и внутри стало горько от осознания. Хотя, дело не в снадобье. К чему себя обманывать? Я понимала, что делаю. Даже, возможно, лучше самого арманца…
На Линтара я не смотрела, хотя он настойчиво ловил мой взгляд. Не знаю, о чем он думал. В его огненных глазах по-прежнему пылал огонь, хоть рисунки на теле и побледнели. Шаги он услышал, конечно, раньше меня, и заботливо прикрыл одеялом, а сам, легко поднявшись, стал одеваться. Я на него не смотрела, огорченно разглядывала остатки своего платья. Обугленные лоскутки теперь могли прикрыть разве что мышь. Накинула на себя плащ, запахнулась им, как могла.
— Не переживай, — тихо сказал Линтар. — Одежда будет. И мы сегодня же вернемся в Ранххар.
Я промолчала, отводя взгляд. Он застегнул ремешок с клинком на плече, шагнул ко мне, присел рядом. Даже сейчас, когда он просто смотрел на меня, я почувствовала, как заалели щеки.
— Посмотри на меня, — попросил он. Эти просительные интонации в его голосе были опалового цвета, с нежными переливами, как на лунном камне. Совершенно несвойственный оттенок этому голосу и этому мужчине. Я повернула голову. — Ева… — начал он и замолчал. Поскрипывание снега под легкими шагами теперь услышала даже я. Линтар качнул головой. — Ничего не бойся, — негромко сказал он и встал, обернулся к Ао. — Благодарю за приют и исцеление, наставник.
Ао кивнул, остановившись на пороге.
— Я лишь проводник. Если есть, кому сделать выбор, я дам то, что вы просите.
Я недоуменно посмотрела на старца.
— Все что угодно? А если я попрошу одежду? И сапоги?
— Если это твой выбор, я дам их тебе, — снова склонил голову старец.
