Мишелль Сагара - Молчание
Мария Копис нахмурилась.
– Это небезопасно, не так ли?
– Может быть.
– Для тебя. Это небезопасно для тебя.
Эрик, слава богу, ничего не сказал.
– Это имеет значение? – Спросила Эмма Марию, немного расправляя плечи и собирая остатки храбрости в виде негодования.
– Да. Ты не мертва. Он – да. – Мария сглотнула и посмотрела вдаль, но всего лишь на секунду. – Я не хочу быть ответственной за твое... за твое убийство.
– Вы – нет. Это было мое решение, от начала до конца, и мы поднимемся наверх с вами или без вас.
Эрик откашлялся.
– Я думаю, вы останетесь позади, – сказал он обеим.
Эмма нахмурилась и повернулась к лестницам. Чейз уже был наверху самой правой. Он повернулся и послал ей воздушный поцелуй, а она скривилась. Он пропустил это; закрепился на верху лестницы – сделал паузу, чтобы прокричать инструкции Скипу и Эми, которые достигли определенного перемирия, чтобы удерживать лестницу межу собой – перед тем как полезть в окно.
– Чейз, – сказала она Марии, – очень легко надоедает и совершенно лишен чувства самосохранения.
– Чейз, – исправил ее Эрик, – проверяет пол, чтобы понять выдержит ли он вес. Если нет, – добавил он тихо, – если он не выдержит, ты окажешься перед необходимостью поддерживать ее за руки, прежде чем она войдет в здание.
– Но огонь...
– Да. Она тоже будет его видеть.
Взгляд Марии заметался между Эриком и Эммой. Она ничего не сказала. Вместо этого она отошла на минутку. Эмма почти спросила почему, но остановилась, когда Мария потянула край своей рубашки и прикрыла им спящего ребенка.
– Накормлю его, – сказала она Эмме. – И поменяю ему подгузник.
Надеюсь, что он будет спать до тех пор, пока... пока мы не закончим.
– Что, если он проснется? – Это была Эллисон, которая спокойно присоединилась к ним со своим вопросом. Что имело смысл, так как именно она собиралась держать его.
– Прогуляйте его вокруг. Или покачайте его – мягко – Она не спросила Эмму, сколько времени это займет. Она ничего не спрашивала. Вместо этого она сказала Эллисон. – В сумке для пеленок есть бутылка для Кэти и печенье для прорезающихся зубок; если она будет – а она будет, пока не устанет – пусть Майкл даст ей. – Она вдохнула, задержала дыхание и выдохнула. – Я предполагаю, что никто из вас не умеет менять подгузники?
Эрик поднял руку.
– Я умею.
– Если ей будет нужно...
– Мы позаботимся о ней. Если мы будем внизу.
Чейз спустился с лестницы и нашел Эрика и Эмму.
– Ну? – Спросил его Эрик.
Чейз нахмурился.
– Пол держится, по крайней мере, часть пути. Я бы рекомендовал, чтобы позволили Марии рискнуть, – сказал он Эмме, – но удостоверься, что она стоит почти возле тебя. Если пол прогнется, схвати ее за руку и вытащи ее. Если огонь не окажется слишком сильным, когда вы войдете туда. Тогда просто вытяни ее сразу же.
Он поколебался с минуту, а затем обратился к Марии.
– Я собираюсь пойти с вами обеими, если вы не против. Я слишком плох с младенцами, а Эрик просто кормилица, только без груди. Если у Эммы будут проблемы, мне придется увести ее. Я буду позади вас, достаточно далеко, чтобы мой вес не стал критическим, если балки вдруг начнут рушиться. Но придется все-таки рискнуть, потому что мне нужно быть в пределах досягаемости, если ей понадобится помощь.
– Она войдет в горящий дом, – добавил он. – Это было бы совершенно по-другому для любого из нас, но... Она может загореться, ее волосы могут гореть, – я не знаю, будут ли последствия, – он изящно покраснел. – Мне жаль. Я не знаю, достаточно ли ваш сын силен, чтобы реально спалить ее одежду.
Мария серьезно кивнула.
– Если будет похоже, что она обгорела, или она начнет кашлять и задыхаться, вы выведете ее?
– Попали в точку. Но мне может понадобиться помощь. Не пытайтесь мне помочь, если я не попрошу; стойте на месте, потому что пол неустойчивый. Когда я возьму ее за руку, – добавил он, – пол станет реальным для меня. Как и огонь. Если вы сможете избежать этого, сделайте это. Ждите моей команды.
– Поняла, Эмма?
Эмма кивнула.
– Мария, он был в своей спальне?
Мария сглотнула, слова не шли из горла, но когда она смогла говорить, то они полились сплошным потоком.
– Да, я оставила его там и направилась к лестнице. Эта комната со стороны холла, а не в задней части дома. Эти окна выходят в мою спальню. Если стать лицом к дверям холла, то его комната будет первой справа.
– Хорошо. Это недалеко.
Чейз же сказал.
– Достаточно далеко.
Эрик наступил ему на ногу.
– Вот, Эм, Мария. Возьмите их. – Он подал им влажные полотенца. – Прикройте свой рот, если это понадобится. Я не знаю, как много времени у вас будет; я не знаю, сколько времени вам понадобится.
Воспользуйтесь, тем, что будет.
Эмма кивнула.
– Выходите тем же путем, что и войдете, если вам это удастся.
– Нам необходимо сделать это.
– Да. Вы должны. Но сейчас командует Эндрю, а это означает, что у вас может не быть выбора. – Он заколебался, но добавил. – Даже, если ты сможешь дотронуться до него, и она увидит его, она не сможет притронуться к нему, Эмма. – Слова были мягкими и окончательными.
Эмма, которая не думала об этом до сего момента, почувствовала, как мир рухнул – хуже некуда – к ее ногам. Его мать не сможет коснуться его, и не сможет взять его на руки, а он не шевелился в первый раз, когда она кричала и умоляла его. Он ждал, что она выведет его.
И это убило его.
Они начали подниматься по лестнице. Эмма пошла первой и медленно поднималась, прикрывая влажным полотенцем рот и нос.
Было плохо видно, потому что дым из нижних окон был черным и едким, так что резал глаза и цеплялся – она была уверена – за ее волосы. Она чувствовала жар, но в реалии лестница была прохладной на ощупь. Это было не очень удобно, но что было, то было.
Ниже нее, стараясь изо всех своих сих, следовала Мария Копис. Чейз поднимался параллельно по другой лестнице, поддерживая криками, по крайней мере, Эмма думала, что он пытался сделать именно это; но на самом деле только раздражал. С другой стороны, если бы ей пришлось выбирать между раздражающим Чейзом и смертельным огнем, она бы выбрала Чейза.
В оконной раме все еще сохранилось битое стекло. Если они будут осторожны, то проблема оставалась только с нижней частью, которая была черной от дыма. Эмма, которая была одета для посещения матери, понесшей тяжелую утрату, вздрогнула – она была одета в одежду, пошитую, в основном, ее матерью, а после того как она здесь закончит, она будет выглядеть ужасно. А ей нравилась эта одежда.
Чейз вежливо посоветовал ей быть осторожнее с осколками.
