Запечатленные (СИ) - Матрикс Велл

А еще они занимались любовью — каждый раз лучше предыдущего. И Кэсси не понимала, как он может сдерживать свою страсть, голодную, обжигающую, ограничивая себя. Только чтобы уберечь ее от излишних нагрузок. При том, что Кэсси постепенно училась провоцировать его, неумело соблазняя, когда собственное желание доходило до предела. Но Теодор не обманул, заявив однажды, что его выдержки хватит на двоих.

И с каждым днем Кассандра привыкала к нему все больше. Она старалась разглядеть в Теодоре того жестокого парня, что дважды похитил ее. Просто чтобы напомнить себе, что не стоит им увлекаться. Что он снова может измениться — в любой момент, по любой причине… Но голос разума звучал совсем неубедительно, потому что перед Кэсси был совершенно другой человек. Заботливый, предупредительный, уравновешенный. Умный и ироничный, способный посмеяться над собой и признать свои ошибки.

Не взбалмошный мальчишка больше — взрослый, умеющий принимать и нести ответственность за свои поступки — и за других.

Теодор просто не оставлял ей шанса остаться к нему равнодушной. Даже если забыть, что она давно и безнадежно была в него влюблена.

И это грозило стать огромной проблемой, потому что она-то все также оставалась нищей стипендиаткой, привязавшей его к себе узором. А все хорошее его отношение к ней было ради их сына. Поэтому визита доктора Кэсси ждала с долей беспокойства.

Если переключение произошло, не уйдет ли Теодор, сочтя свою миссию выполненной?

А что будет, если его не произошло?

Ничего удивительного, что она нервничала, когда подошло время планового осмотра. Эти четыре недели ей было хорошо, уютно и спокойно в обществе Теодора. Визит доктора Лестина грозил разрушить ее ставший привычным мирок.

— Меня не будет не дольше десяти минут, — в очередной раз напомнил Теодор, собираясь за доктором.

— Да, я знаю, — терпеливо кивала Кэсси.

Он тоже нервничал и уходил с явной неохотой. Все-таки жизнь наедине друг с другом накладывает свой отпечаток. Казалось, ему сложно оставить ее одну даже ненадолго. Кэсси тоже не хотела, чтобы он уходил, даже на десять минут. Но самостоятельно доктор Лестин добраться к ним не мог.

Те десять минут, когда Теодор отсутствовал, девушка места себе не находила. А вдруг что-то случится? Вдруг Теодор вспомнит, как хорош внешний мир, и решит не возвращаться? Или вдруг Оливии удастся уговорить его простить ее? И всяческие другие «вдруг», которые Кэсси успела себе нафантазировать.

Увидев в воротах Теодора с доктором, она облегченно выдохнула. Вернулся…

Доктор Лестин с улыбкой поприветствовал пациентку и, как и в прошлый раз, проверил ее диагностом. Ожидая его вердикт, Теодор подошел к Кассандре и положил руки ей на плечи, держа ее аккуратно, но крепко. Вдвоем они напряженно смотрели на доктора.

— Что ж… — мужчине не слишком понравилось столь пристальное внимание. — Могу вас поздравить. Признаки деградации исчезли, а значит, ребенок больше не вытягивает жизненную энергию матери.

Кэсси шумно выдохнула — оказывается, она даже дыхание задержала. Руки Теодора на ее плечах расслабились.

— Замечательная новость, — парень улыбнулся.

Искренне, от души. И Кэсси вдруг поверила, что теперь все будет хорошо.

— Но расслабляться рано, — строго заметил доктор. — Связь нужно укреплять еще не меньше месяца, а после внимательно следить, чтобы она не оборвалась. Хотите на него посмотреть?

Предложение прозвучало неожиданно, и Кэсси неуверенно взглянула на Теодора. Он ответил недоумевающим взглядом.

— Хотим, — все же решилась она.

Теодор подтвердил кивком, и доктор Лестин продемонстрировал им на экране снимок их будущего ребенка. Еще совсем не похожий на человека, этот малыш вызвал у Кэсси щемящее чувство нежности. Такой кроха… просто не верилось, что он вырастет в настоящего младенца.

Ей вдруг вспомнилось, как Теодор впервые заговорил с ним. Положил руки на ее живот, прислонился к нему лбом и зашептал:

— Эй, малыш! Привет. Это я, твой папа. Чувствуешь, какой я сильный? Давай, малыш, пожалей мамочку, бери мою силу.

Почему-то это выглядело не глупо, а до невозможности мило, о чем она тогда ему и сказала. С тех пор Теодор часто разговаривал с будущим сыном. А сейчас они наконец-то его увидели.

— Через месяц не узнаете, — глядя на их молчаливую реакцию, усмехнулся доктор.

— Значит, со здоровьем Кассандры все хорошо? — все же уточнил Теодор.

— Гораздо лучше, чем четыре недели назад. И вам стоит продолжить в том же духе. Рекомендации я пришлю.

Он упаковал диагност в сумку и откланялся. Теодор ушел его провожать, а Кэсси осталась сидеть. Она рассматривала снимок и любовалась своим будущим ребенком.

— У тебя странный вид, — девушка даже не заметила возвращения Теодора.

— Я думаю, как удивительно устроена природа, — призналась она. — Казалось бы… две микроскопические клеточки встретились. И стали воспроизводиться, как будто совсем хаотично, без контроля и плана! А потом раз — и сформировался маленький человечек. Столько ресурсов, столько труда, совершенно незаметного! Разве не чудо?

— Похоже на то, — Теодор улыбнулся. — Но для меня куда большее чудо, что ты сумела полюбить этого ребенка.

— Мы ведь уже об этом говорили, — Кэсси взглянула на парня. — Я, наоборот, не представляю, как своего ребенка можно не полюбить? Может, тебя ввели в заблуждение насчет чувств твоей родной матери?

За те четыре недели, что они провели вместе, они успели поделиться друг с другом своими историями. И, хотя рассказы Теодора о семье были довольно сухи и малословны, Кэсси составила свое впечатление о его жизни. И понимала, что с семьей парню не особо повезло. Его чувств там совсем не щадили.

— Не думаю, — покачал он головой. — Да и… теперь этого не узнать.

— В таком случае, почему бы не предполагать лучшее? — улыбнулась Кэсси ободряюще.

Он посмотрел на нее долгим взглядом и вдруг улыбнулся в ответ:

— Наверное, ты права, — Теодор вдруг подхватил ее на руки и закружил по комнате: — У нас все получилось! Ты будешь жить… у нас будет сын!

Кэсси весело рассмеялась, пряча совсем другие чувства. В этот момент, слыша эти слова, она вдруг ощутила себя… любимой? Словно они с Теодором — настоящая семья. И этот самообман был таким приятным.

Но как жаль, что это всего лишь самообман. Она никогда не станет для него любимой.

Хотя какое это имеет значение? Они связаны до конца дней ее, и Теодор готов быть рядом, несмотря ни на какие чувства. Возможно, так даже лучше.

Нужно уметь радоваться тому, что имеешь, а не сожалеть о том, что могло бы быть.

Миновал месяц, за ним — еще один. Доктор хвалил пациентку за хорошее здоровье, Теодора — за ответственность, а малыша — за прекрасное развитие. На снимках уже был виден человечек, что умиляло не только Кэсси, но и Теодора. Беременность протекала легко, Кэсси не мучили токсикоз, перепады настроения и странные пищевые желания. В обществе Теодора ей было хорошо и спокойно, как она и предположить не могла в начале их странных отношений. Он даже пошел ей навстречу — когда стал появляться еще совсем небольшой животик, Теодор начал помогать ей по хозяйству. Впрочем, и Кассандра согласилась, что к уборке можно подходить без лишнего фанатизма. Они окончательно притерлись друг к другу и ссоры ушли из их общения. Но на дискуссии они тратили время с удовольствием, выясняя не только общее друг у друга, но и различия.

Оказалось, что у Теодора совершенно нет таланта к приготовлению еды. Почему-то парня это задело, и вместо того, чтобы махнуть рукой на кухню, оставив ее Кэсси, он упорно начал осваивать незнакомую территорию. Девушка про себя посмеивалась над его упорством, но старалась помочь, подбадривая, когда у него ничего не получалось. Теодор при этом смотрел на нее нечитаемым взглядом, но неудачи воспринимал стойко. Впрочем, стойкость была одной из черт его характера, хотя прежде Кэсси не заподозрила бы его в подобном.

Она вообще не предполагала, что тот высокомерный кадхаи, которого она знала прежде, может быть таким: нежным, понимающим, доброжелательным. С этой стороны его знала, наверное, только Оливия, а теперь и Кэсси. И ничуть об этом не жалела.