Шеррилин Кеньон - Ночная игра
Он был Аристосом. Представителем той редкой породы, кто орудовал магией без всяких усилий. В Аркадианском царстве аристы уподоблялись богам и усердно охранялись вервольфами, которые были счастливы умереть за них.
Именно поэтому он и ненавидел Вэйна.
Терпение было добродетелью. Для людей, а для животных тем более.
Петра принюхалась, а потом нахмурилась. Она подходила ближе до тех пор, пока не уткнулась носом в рубаху Фьюри.
– Вэйн, – выдохнула она. – Ты поймал его?
– Где его укрытие? – тот час же спросил Стефан.
Фьюри взглянул на Стефана из-под полуопущенных век.
– Вы все так жалки. Знает ли кто-нибудь из вас, что половина удовольствия в охоте – это загнать зверя в нору?
Петра дернула головой:
– То есть?
– Я знаю, где Вэйн. Но недостаточно просто убить вашего врага. Сначала нужно трахнуть его мозги.
Глава 7
Гоняя по тарелке салат, Брайд пыталась не смотреть на Вэйна. Было в нем что-то весьма интригующее. К тому же, она испытывала некоторое беспокойство, находясь рядом с мускулистыми и подтянутыми мужчинами. По крайней мере, она всегда чувствовала подобное рядом с более худощавым Тэйлором, хотя тот и не качался, а просто следил за собой.
На теле Вэйна не было ни одной лишней унции. Ее лицо вспыхнуло при воспоминании о том, как великолепен он в обнаженном виде.
– Ты в порядке?
– Все отлично.
– Почему ты не ешь?
Она пожала плечами:
– Думаю, что я все же не голодна.
Забрав вилку из ее рук, он намотал на нее спагетти и поднес к ее рту.
– Я не маленький ребенок, Вэйн.
– Знаю, – он обжег ее раскаленным взглядом. – Поешь ради меня, Брайд, – произнес он тихим, приказным тоном. – Я не хочу, чтобы ты голодала. Нет ничего хорошего в том, чтобы мучиться от голода.
По тону его голоса она поняла, что это известно ему не понаслышке.
– Ты голодал?
– Съешь это, и я отвечу.
– Я не ребенок.
– Поверь, я знаю. – Он покачал перед ней вилкой.
Она покачала головой в ответ на его серьезную игру и открыла рот.
Он осторожно отправил туда вилку, и она сомкнула вокруг нее губы.
Пока Брайд жевала, он снова накрутил на вилку пасту.
– Да, мне приходилось голодать. Мои родители не кормили меня и не заботились обо мне так, как твои. Как только мужчина становится достаточно взрослым, его выгоняют. Он или учится…хм… выживать или умирает.
У Вэйна сжалось сердце, когда он вспомнил свою юность. Боль и постоянное чувство голода. В первый год самостоятельной жизни он был на краю голодной смерти столько раз, что сбился со счета. До прихода зрелости он был просто волчонком, и вдруг, в одночасье превратился в человека. Магические способности были для него в новинку, и в тот момент, когда он внезапно поменял форму, ему просто необходимо было оставаться волком.
Жить, как человек он не привык, поэтому не мог выслеживать и убивать добычу. Его атаковали незнакомые чувства и эмоции, чуждые волкам. И что хуже всего, притупилось чувственное восприятие. Днем люди видели лучше, но не могли слышать так же четко, двигаться так же быстро, или учуять вокруг себя запах своих врагов. Они не обладали физической силой, позволяющей голыми руками сражаться с другими хищниками за еду и свою безопасность.
И убивать с легкостью они тоже не могли. Когда проливалась кровь, их охватывали вина и ужас.
Однако, как писал Дарвин, выживают только сильнейшие, и Вэйн научился выживать. В конце концов. Он научился принимать удары и укусы, противостоять мучительной боли от полученных ран.
В конце первого года своей взрослой жизни он вернулся в стаю – грозный и способный контролировать себя. Человек, знающий, что значит быть волком. Человек, который полностью управлял той своей частью, которую ненавидел.
Он вернулся домой, обладая таким могуществом, о котором любой из них мог только мечтать.
Однако он не смог бы этого достичь, если бы Фанг не спас его. В самом начале именно Фанг убивал за них обоих, чтобы они могли есть. Фанг защищал его и присматривал за ним, в то время как Вэйн заново учился простейшим вещам. Фанг остался рядом, когда другие его бросили.
Именно поэтому теперь он оберегал брата, и цена не имела значения.
– Должно быть, это нелегко, – произнесла Брайд, вернув его обратно в настоящее. К ней.
Вэйн скормил ей еще одну порцию.
– Ко всему привыкаешь.
Она смотрела на него так, будто понимала его настроение.
– Удивительно, что мы вообще можем привыкнуть к этому, правда?
– Что ты имеешь в виду?
– То, что иногда мы позволяем другим людям обращаться с нами незаслуженно потому, что очень хотим, чтобы нас любили и принимали, и делаем для этого все. Больно, когда понимаешь, что независимо от того, сколько бы ты ни пытался, сколько бы ты ни хотел, они не любят и не принимают тебя таким, какой ты есть. Тогда ты ненавидишь то время, которое потратил на попытки понравиться им, и начинаешь сомневаться: неужели ты настолько отвратителен, что они не в состоянии хотя бы притвориться, что любят тебя.
Когда он услышал ее слова и разглядел блеск боли в янтарных глазах, его охватила ярость.
– Тэйлор – дурак.
Слова прозвучали с такой искренностью и злостью, что у Брайд широко раскрылись глаза.
Вэйн отложил вилку в сторону и ладонями обнял ее лицо. В течении нескольких мгновений он изучал его, пальцами лаская кожу.
– Ты самая красивая женщина, какую я когда-либо видел. И в тебе нет ничего, что я хотел бы изменить.
Конечно, было очень приятно услышать то, что он сказал, но она ни на одну минуту не обманывала себя. Она всегда была маленькой толстушкой, которая не хотела носить купальник на публике. Той, что притворялась, будто у нее месячные, не желая, чтобы ее дразнили из-за веса.
Сколько раз она наблюдала за тощими маленькими потаскушками, приходившими к ней в магазин и примерявшими облегающие платья, которые она продавала, но сама никогда не носила.
Она мечтала хотя бы разок надеть один из наиболее возмутительных нарядов Табиты и не видеть, как взгляд парня убегает от нее через секунду в поисках кого-то другого, более очаровательного.
– Продолжай говорить так же, Вэйн, и я не выпущу тебя отсюда.
– Продолжай смотреть на меня так же, и я тебе позволю это.
От этих слов она затрепетала.
– Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим. Голос в глубине моего сознания продолжает твердить мне, чтобы я бежала, пока не стало слишком поздно. Ты серийный убийца, да?
Он мигнул и нахмурился:
– Что?
– Ты как тот парень из «Молчания ягнят». Ну, тот, который делает женские костюмы, и который так очарователен, что легко может соблазнить и похитить женщину из-за ее кожи.
