Ошейник для целителя (СИ) - Птица Регина

Къяра просто вышла из гардеробной, где они стояли, не сказав напоследок даже «с твоего позволения», и вернулась в гостиную, где все пытались притвориться, что не слышали, как она кричала на капитана. Къяра обвела их всех взглядом, в котором явственно читалось «лучше тебе заткнуться», потом протянула руку Лоуренсу.

- Лоуренс, пошли. Джокер даст нам знать, когда Кайли вернётся.

Импланты Къяры замерцали голубым от прилива адреналина, как всегда бывало, когда она испытывала гнев или обиду. Из-за того, что они предположили, что она воспользуется этой странной ситуацией.

Лоуренс поднялся с места, полностью сбитый с толку. Он обнаружил, что эмоции Къяры начали просачиваться, проникать ему в голову. Лоруенс не был эмпатом. К счастью. Он абсолютно не хотел взваливать на себя тонны чужой эмоциональной боли, ему вполне хватало физических увечий. Он мог сказать, что Къяра была зла, даже без этой внезапной сверхспособности, но шёпот боли, который просачивался под слоем гнева, потряс его.

Они вышли в коридор и прошли несколько дверей, не говоря друг другу ни слова, потом свернули в дверь номера Къяры.

Къяра хлопнула дверью с такой силой, что Лоуренс удивился – как она не слетела с петель. Он наблюдал, как Къяра расхаживает по большой комнате, ругаясь на родном языке и разбрасывая кругом случайные предметы. К счастью, он вовремя пригнулся, когда плохо нацеленная ваза едва не врезалась в его голову. Къяра, наконец, перестала болтать сама с собой и села на подлокотник одного из кресел.

- Къяра, в чём дело? Ну, кроме очевидного?

- Ни в чём… - Къяра вздохнула. – Джокер, похоже, думает, что я наслаждаюсь этой ситуацией. Я понимаю, что разговор на Унн, возможно, не помог, но я пыталась урезонить Адриану и заставить её понять, что я не могу этого сделать! Даже с тобой!

Къяра фыркнула и уронила голову на ладони.

- Проклятье! Почему никогда ничего не бывает просто?!

- Я понял, что ты пытаешься что-то сделать. Спасибо за попытку, Къяра. Это не «чары» ошейника, это я. Я бы не хотел зависеть от милости унн-ранок, учитывая все обстоятельства, - Лоуренс содрогнулся, когда подумал об ушах. Положение мужчин на Унн-Ране и без того было паршивое, но существовали особые категории рабов – уши – которые считались либо опасными, либо бесполезными, а потому для них ограничения были ещё суровей. Уш-тары – рабы-псионики – были одной из их разновидностей, обладавшей особыми «привилегиями». Лоуренса всегда трясло от тех ограничений, которые накладывает на псиоников Корпус, как будто они были дикими тварями, неспособными самостоятельно контролировать свои способности. Как будто наличие у них дара что-то меняло, и делало их более неспособными придерживаться морали, чем делал бы это любой громила с дробовиком.

Но то, что происходило с мужчинами-псиониками на Унн-Ран, перекрывало все известные ему пределы.

Один раз, вывозя с планеты груз «зачарованных» камней, которые можно было хорошо продать во вселенной Ликов, потому что они хорошо годились для обогрева малых колоний и походных лагерей, они случайно стали участниками местной интриги, в ходе которой впервые увидели такого уша. Они должны были вывести его с планеты, что повлекло за собой кучу неприятностей, но самым шокирующим было то, что когда они наконец сделали это и по крайней мере сняли швы с его губ, он просто… выбросился в шлюз. Он сказал, что не хочет жить проклятым Богиней.

Эти рабы были не просто закованы в цепи и покорны, к удручающему пониманию Лоуренса у них были полностью промыты мозги.

Вспомнив, чем закончилась та операция, Лоуренс только горько вздохнул.

- Итак, какие у меня есть варианты, пока я связан с тобой? Должен ли я оставаться рядом или мне будет позволено жить своей жизнью, пока эти проклятые оковы не будут сняты?

Къяра пожала плечами.

- Понятия не имею. Я всегда видела ушей в нескольких шагах от их мастера. Попробуй отойти от меня, посмотрим, что получится.

Номера, снятые для Джокера и Къяры, были двухъярусными – хотя не все в команде могли похвастаться подобной роскошью. Джокеру размах нужен был, потому что все члены команды любили таскаться в его жилище по самым разным причинам. Къяра же просто… Ну, Къяра просто сказала, что её номер будет двухэтажным.

Итак, Лоуренс попробовал подняться наверх, но тут же вернулся к Къяре и выглядел при этом несколько потрясённым.

- Я не могу быть далеко от тебя. Чем дольше тебя нет рядом, тем теснее становится ошейник. Должно быть, это защита от того, чтобы уши не пытались просто сбежать…

Лоуренс выругался и тяжело опустился на соседний подлокотник с Къярой.

- Мы найдём способ разорвать эти оковы, Лоуренс. Я не хочу, чтобы кто-то был моим рабом, даже ты.

Къяра явно волновалась, и это просачивалось через связь, установившуюся между ними, очевидно, благодаря ошейнику. Лоуренсу потребовалось мгновение, чтобы это осознать.

- Къяра, не сердись, - быстро сказал он. – Но я думаю, этот ошейник каким-то образом заставляет меня ощущать твои чувства. Твоё волнение накатывает на меня волнами, - Лоуренс собрался с духом, приготовившись, что импланты Къяры засияют ярко-синим и ему в голову полетит ещё какая-нибудь ваза, но тут же заставил себя успокоиться.

Прежде, чем он успел во всей красе ощутить волнение Къяры, дверь провалилась внутрь от попытки в неё постучать и на пороге оказался ещё один член их команды – вольный искатель неприятностей Эрик Тайлер.

- Къяра, пять баллов. Ты знаешь, что это была МЕТАЛЛИЧЕСКАЯ дверь? - Тайлер ухмыльнулся, вернул дверь на место и поманил обоих к себе. – Кайли и Роберт вернулись, если вдруг ты хочешь посмотреть, сможет ли кто-то из них что-нибудь сделать с этими прекрасными украшениями с Унн-Ран.

Къяра и Лоуренс без слов последовали за ним, ни у кого из них не было настроения для юмора. Они могли только надеяться, что кто-нибудь в команде сможет разобраться в проклятых изделиях с проклятого Унн-Ран.

4

Къяра и Лоуренс последовали за Эриком обратно в номер Джокера в гробовом молчании. Къяра просто хотела покончить с этим принудительным рабством для Лоуренса, а Лоуренс хотел снять проклятые оковы со своей шеи и запястий. Он был зол на себя за то, что был настолько глуп, чтобы попасться в ловушку местной шпаны, которая в итоге привязала его к психической оперативнице, ненавидящей псиоников и его в частности. Он внутренне поморщился, вспомнив смех Адрианы, когда его заковывали в ошейник и наручники, ослабившие его способности и сделавшие его покорным прихотям надсмотрщицы. Лоуренс не был уверен в том, что чувствует по поводу того факта, что его дух-спутник, спасавший его в самых печальных обстоятельствах, тоже теперь перестал к нему обращаться. Светлячок – как он называл сущность, которую подцепил во время одного из переходов через варп – обычно был довольно сварлив, особенно когда дело доходило до прав и свобод. Лоуренс вообще-то действительно с молодости любил свободу, он никак не мог прижиться в Корпусе, сбегая при каждой удобной возможности, пока в конце концов ему не удалось перебраться вообще в другую Вселенную. Но по большому счёту Лоуренс был нарцисом и эгоистом, причём это его в собственной жизни вполне устраивало. Он даже исцелял в основном из желания полюбоваться своими способностями и тем, какие благодарные взгляды они вызывают у людей. Это было важно! Потому что у большинства обитателей Вселенной Ликов псионика вызывала только страх и отторжение. Но способности к исцелению были довольно редкими, по крайней мере, было не так уж много псиоников, которые хотели изучать эту ветвь и применять её в общении с обычными людьми. И когда Лоуренс видел, как меняются их лица, как смущённо смотрят на него те, кто минуту назад был готов повесить его на первом столбе… Это стоило того, чтобы потратить на незнакомых людей немного своих сил.

Но до того злосчастного перехода, когда он пытался скрыться от Корпуса в эльфийской вселенной, ему вообще в голову не приходило пытаться что-то поменять. Он был уверен, что власть Корпуса крепка и нерушима.