Анна Гаврилова - Золотой ключик для Насти
— Да. Я как только проснулась, сразу проверила.
— Бежать нужно.
Вот уж не знаю… А что если Хабыч и впрямь к колдуну отведёт? Упустить такой шанс, пусть даже поездка грозит серьёзными неприятностями…
— Нет. Нужно делать вид, что ни о чём не догадываемся. Если запахнет жареным — сбежим. К тому же, Хабыч явно знает о дверях и колдунах больше, чем говорит.
— Говорит? Да он вообще ничего не сказал!
— Косарь… — зашипела я.
Спутник посверлил меня взглядом, но всё-таки кивнул. Благоразумия в этой затее ноль, однако лучшего плана у нас нет. К тому же, сбежав от торговцев, дадим повод рассказать о нас властям.
— Эй, вы там надолго? — громким шепотом позвал Хабыч. Торговец как раз вывалился из дверей, примеривался влезть на козлы рядом со старьевщиком. Он сменил восточный халат на самую обычную одежду, какую носят и в Вешенке, и в Западном, стал похож на заурядного старичка. #286493106 / 26-апр-2015
Косарь тяжело вздохнул, одарил меня ещё одним недобрым взглядом и повёл к телеге. Перевалившись через бортик, я обнаружила широкую, довольно мягкую подстилку из соломы и несколько мешков. Наши заплечные котомки, содержание которых мы не проверяли, расположились рядом.
— Ну! В добрый путь! — воскликнул Хабыч. Телега тронулась.
— А в какой стороне ваш колдун живёт? — осторожно спросил Косарь.
Торговец, явно довольный любопытством парня, обернулся.
— Близ столицы. Так что путь будет долгим.
После вчерашних приключений, общаться с торговцем желания не было. Да и уверенности, что смогу достоверно изобразить святую простоту — тоже. Поэтому, благоразумно молчала. Косарь тоже помалкивал, но не благоразумно, а сердито.
Сперва боялась — вдруг напряженность детины выдаст наши намерения, но Хабыч сам придумал отговорку и без конца повторял её:
— Не хочешь девицу отпускать, да? Думаешь, как увидит дверь, так и сбежит?
Второй торговец, имени которого так и не назвали, к нам не поворачивался. В том, что к родне Хабыча он никаким боком, я не сомневалась. Просто подельник. Бандит, взятый в качестве моральной и силовой поддержки.
Дорога была скучной, пейзажи до чёртиков однообразными. Поэтому я дремала, изредка просыпалась, чтобы позволить эту роскошь Косарю. Один раз оба попытались притвориться спящими, но наша затея надежд не оправдала: торговцы не воспользовались моментом, чтобы в подробностях обсудить злодейский план, продолжили беседовать о пошлинах и дефиците железа. Чёрт, как же нам узнать, что к чему? Может ночью эта парочка разговорится?
Увы, ночью торговцы обсуждали всё те же пошлины, и эти разговоры сильно смахивали на издевательство.
Ночевали мы на полянке близ дороги. Мне, как существу ранимому и к походной жизни неприученному, отвели место в телеге, на сене. Мужчины расположились у небольшого костерка и после скромного ужина уснули. Только отоспавшийся Косарь заметно маялся, то и дело приходил проверять — не сожрали ли вурдалаки моё хлипкое тельце.
Утром моё терпение кончилось. Едва телега вновь выкатила на дорогу, начала приставать к Хабычу с расспросами.
— А как выглядит этот колдун?
— Это не колдун, а колдунья. Ну какая она… Да обычная, на тебя чем-то похожа.
— А как она одевается?
— Да никак. Одежда, как одежда.
— А давно вы с ней знакомы?
Старик игриво подмигнул, дав понять, что на такие вопросы не отвечает. Разумно, если бы меня спросили «как долго нарушаешь закон», я б тоже промолчала. Но, в конце концов, Хабыч смилостивился.
— Мы с колдуньей давно познакомились. Она тогда только-только в наш мир пришла. Серенькая такая девчоночка, бледная. Сперва просто жила, потом плечи расправила, сговорилась с торговцами, и понеслось… Я много позже к этой братии примкнул, стало быть на мне вины меньше. А баба она толковая, но больно деловая. Думаю, за просто так дверь для тебя не откроет. Так что пока думай, чем оплатить сможешь. И обо мне не забудь!
Не забуду, даже не надейся. Я вчерашнее похмелье на всю жизнь запомнила.
— И как же она… близ столицы? Под носом у архиепископа? — пробасил Косарь.
— Как-как… Как ёжики размножаются, — весело ответил торговец.
Вешенский здоровяк захлопал ресницами, недоумённо уставился на меня. Пришлось пояснить:
— Осторожно. Очень осторожно.
Возница заржал почище впряженной в телегу лошадки. А я словила от Косаря такой взгляд, что покраснела до кончиков ушей. Интересно, если бы я действительно была его невестой, он бы меня бросил? За, так сказать, неприличное поведение.
— А зовут её как?
— Э не!.. — хитро протянул старик. — Я и без того много о ней рассказал. Ты, конечно, девушка хорошая, но всего не открою. А то мало ли… пожалеешь для старого услужливого Хабыча телегу шелка и эти, как их, джинсы. К тому же, сама всё равно не найдёшь, даже если улицу и дом назову.
Я смущённо опустила глаза. Подозрения торговца вновь распалили щёки.
— Я вовсе не думала…
— Не оправдывайся! Всё понимаю. И недоверие твоё тоже. — Старик обернулся, уставился на меня с сожалением. — Ты ведь думаешь, дескать отравить пытался? А я же лучшее вино поставил, уважить хотел. И не догадывался, что вас от южного нектара так скрутит. Поди никогда такого не пили? Может оттого и поплохело?
Под этим взглядом стало по-настоящему стыдно. Что если дело не в отраве? Может у нас с Косарем банальная аллергия на какой-то ингредиент этого вина? А мы уже записали Хабыча и его товарища в преступники.
— Нет, — попыталась оправдаться я. — Мы совсем не думали…
Старик отвернулся, выдав напоследок грустную, отеческую улыбку.
Зато Косарь, в отличие от меня, остался на своём. Больно ткнул в бок и покрутил пальцем у виска.
Чёрт, и кому из них верить?
Глава 11
Ближе к полудню, подъехали к перекрёстку. Здесь, невзрачная дорога, которую искренне считала трактом, пересекалась с другой — по-настоящему широкой, утоптанной до состояния камня.
