Ким Харрисон - Тень демона
— Что ты только что сказала? — воинственно спросил Дженкс. — Эй! Вы разговариваете и не говорите нам. Это грубо, Рэйч.
— Расскажу тебе позже, — отозвалась я, повернувшись посмотреть на Айви, ее руки лежали на руле, пока она ждала. Она выглядела встревоженной. Черт, я знала, что я тоже.
— Послушай, я не собиралась использовать его в качестве фамилиара, — сказала я Алу. — И сейчас он поможет мне избавиться от моего изгнания.
Часть про Западное побережье и эльфов, пытающихся его убить, я оставлю при себе, не потому что это заставило бы его выглядеть более опасным, а потому, что Алу все равно. Он скорее рассчитывает на мой провал. Если я проиграю в нашем споре, я буду жить с ним в Безвременье — именно поэтому он не может меня попросту утащить туда.
«Трентон Алоизий Каламак? — подумал Ал, легкое покалывание магии прошло через меня, когда он зажег свечу. — Как? Ты хочешь стать его маленьким демоном в обмен на его подтверждение надежности твоей репутации, милая?»
— Конечно, нет, — сказала я, фыркнув. — У Трента свой эльфийский квест. Я пообещала, что доставлю его на Западном побережье, вот и все. Я его зеркало, меч и щит одновременно. Это сделка, Ал. То, что я могу безнаказанно нарушить ее, не означает, что я так сделаю.
— Ты участвуешь в эльфийском квесте? — спросил Дженкс громко, и Трент вздохнул:
— Ты специально гадишь мне?
«Ты делаешь самые интересные ошибки, моя вечно зудящая ведьма», — подумал Ал, и мне было все равно, почувствовал ли он, как я облегченно расслабилась. Если он снова начал называться меня вечно зудящей, значит, все в порядке.
«Ничему его не учи, — закончил он. — Ничему».
— Нет проблем, — пообещала я и подняла руку, разрывая связь с Алгалиарептом прежде, чем он уловит первый шепот моего беспокойства.
Ничему не учи его, сказал Ал. Например, тому, как освободить фамилиара? Слишком поздно.
Глава 8
Гудение двигателя изменилось, стало ниже. Звук проник в мой сон, пробуждая быстрее яркого солнца, исполненного решимости вклиниться под мои веки. За покровом пальто, укрывающего меня, было холодно, поэтому я не двигалась. Мы были где-то между Огайо и Техасом, аромат корицы и вина от эльфа присоединился к знакомому запаху вампира и ведьмы и смешивался с запахом кожи от моего пальто. Под ним чувствовался слабый аромат сиреневых духов, подтверждающий, что аромат моей матери все еще не выветрился с заднего сидения ее машины. Это расслабляло, и я осталась на месте, полусонная и привалившаяся к двери. Если я проснусь, мне придется двигаться, а за последние двадцать четыре часа я устала от езды в машине.
Вздох, который не был моим, сдвинул меня, и я проснулась. Дерьмо, я лежала, облокотившись не на дверь. Я прижималась к Айви!
«Прекрасно», — подумала я, осторожно садясь и стараясь ее не разбудить. У меня нет фобии, но мне не хотелось недоразумений.
Ее глаза открылись, как только я отодвинулась, и мы обменялись сонными взглядами, затем я сняла свое пальто и укрыла ее там, где до этого было мое тепло. Улыбка Айви стала лукавой, хотя ее глаза вновь закрылись, и я задрожала, заметив мелькнувшие зубы. Часы на приборной панели показывали около девяти. Слишком рано для моего пробуждения. Дженкс, должно быть, перевел их на Центральное время.
Быстро передвинувшись на свою сторону на заднем сидении, я обратила внимание на Дженкса, сидящего на зеркале заднего вида. На нем был красный незнакомый мне пиджак, сочетающийся с ботинками. Заметив, что я смотрю на них, Дженкс пожал плечами и продолжил рассказывать Тренту о финансовых тенденциях, и как они соответствуют количеству счастливых детей пикси. Я смутно помнила, что слышала во сне их голоса. На меня никто не обращал внимания, я сидела там, пытаясь понять, что происходит.
Последним, что я помнила, была Айви, остановившаяся заправиться, и Трент, проснувшийся от своего полуночного сна, чтобы сесть за руль. Мы ехали по Оклахоме, и было темно, однообразно и беззвездно. Сейчас я сидела, откинувшись назад, и моргала от яркого солнца, гадая, где мы находимся. Местность снова изменилась. Пропала осока, раскинувшаяся на сухой, плоской равнине и покрывающая все вокруг бледно-зеленым ковром. Сейчас это была настоящая пустыня, растительность сухая и редкая. Под ярким солнцем и безоблачным небом цвета тускнели и размывались: желтовато-коричневый, белый, с оттенком розовато-лилового и серебряного. Я никогда раньше не видела такого отсутствия чего-либо, но вместо того, чтобы тревожить, оно успокаивало меня.
Во рту было мерзко, и я проверила свой телефон, мой мозг все еще был затуманенным, пытаясь работать без кофеина. Я пропустила еще один звонок от Биза, что заставило меня начать беспокоиться. Он должен был сейчас спать, и если бы случилось что-то важное, пикси позвонили бы Дженксу. Биз, наверное, просто снова проверял меня, все еще озабоченный тем, что я так сильно потянула линию Сент-Луиса. Он звонил вчера, незадолго до заката, и его звонок смутил меня, пока я не поняла, что там, где гаргулия находится, уже ночь. Но сейчас меня беспокоило то, что во сне он почувствовал, как я тяну линию.
Трент разговаривал с Дженксом приятным голосом, и я убрала телефон, задумавшись, как бы я себя почувствовала, если бы этот голос был обращен ко мне. Я не была в него влюблена, но сложно не принимать во внимание мужчину, который богат, сексуален и влиятелен. Трент был всем этим и еще сволочью, но почтение в его голосе, когда он говорил с Дженксом, было удивительным. Это было уважение или, возможно, дух товарищества.
Однако Трент и Дженкс были во многом похожи в вещах, которые выходили за рамки их одинакового графика сна. У Дженкса был тот же самосудный склад ума, который раздражал меня в Тренте. Я знала, что Дженкс убивал фэйри, чтобы защитить свою семью, и меньшего я от него не ждала. Айви тоже убивала людей, чтобы выжить, пока не смогла сбежать от Пискари. Я была уверена, что Пирс тоже это делал, хотя он не рассказывал мне ни о ком, кроме тех четырехсот невинных жителей Элисона, погибших из-за его неопытности. Каждый чем-то жертвовал, чтобы спасти то, что для него важно. Возможно, у Трента было намного больше важных для него вещей, чем у большинства людей.
— Где мы? — спросила я тихо, надев ботинки, недовольная тем, какой оборот приняли мои мысли. Я чувствовала себя всклокоченной, как будто я долго спала.
Дженкс переместился, чтобы посмотреть на меня, его крылья ловили свет и посылали его отблески по машине.
— Около часа назад проехали Альбукерке.
Альбукерке? Тот, что в Нью-Мексико?
— Ты шутишь! — сказала я, наклонившись вперед, чтобы положить руки на пассажирское сидение спереди. На полу лежал пакет из фастфуда. Хотя нет, это был бумажный пакет из сети дорогих кафе для гурманов.
