Миша (ЛП) - Бартон Кэти С.

– Только что звонила мама. Как она узнала, что я здесь? Она сказала, что придет и заберет меня, и что я буду заперта так крепко, что они никогда не найдут ключ,–он начал говорить ей, чтобы успокоилась, но ненавидел, когда люди говорили это ему. Вместо этого он позволил ей говорить. К тому времени, как она начала бежать, он мог слышать ее гнев, а не страх.– Какое она имеет право говорить мне, что я ни на что не гожусь? Я замечательный человек. У меня хорошая работа. Не знаю, сколько за это платят, но это к делу не относится. У меня она есть. И ее слова, что я все еще принадлежу ей, тоже не работают. Я взрослая женщина. Женщина, у которой есть пара. Я... я кошка-оборотень. Что она такое? Я скажу тебе, кто она. Она злобная, злобная женщина, которая слишком много пьет и не понимает, что к чему.

– Ханна, я люблю тебя,–она пронеслась прямо над ним и продолжила, но слова, которые она произнесла перед тем, как продолжить свою тираду, заставили его потянуться за чем-то, за что можно было ухватиться.

– Я тоже тебя люблю. Но как я могу чувствовать себя в безопасности, когда она только и делает, что превращает мою жизнь в ад? Я имею в виду, она меня чуть не убила в этот раз, ко-гда она ударила меня. И еще есть тот мужчина, который был здесь сегодня.

– Какой мужчина? –Он почувствовал, как напряглось его тело, а ее признание в любви было почти забыто. – Кто он и что ему было нужно?

– Он сказал, что работает в полиции, но я узнала его, когда мы с твоей мамой ходили по магазинам. Он...ты не говорил мне, что я могу чувствовать запахи и помнить их. Так или иначе, он был здесь и сказал мне, что я должна пойти с ним в участок. Я сказала ему отвалить. Потом позвонила. Полиции, не ему. Они сказали, что в вестибюле уже два дня сидит мужчина. Если я здесь, сказал он мне, значит, он здесь. Его зовут Тони Фицджеральд, он друг Томаса,– Миша пошел искать Томаса и расспрашивать, слушая Ханну. – Я его тоже проверила. Он настоящий, и сказал мне, что пока вас нет в городе, он охраняет меня. Он сказал, что должен Томасу.

А теперь Миша у него в долгу. Как только он найдет Томаса, он узнает, в чем дело, но сейчас он был просто рад, что она под защитой. Он заметил, что она молчит.

– Ты ведь знаешь, что теперь я могу сама о себе позаботиться? –Прежде чем он успел ска-зать, что знает, она продолжила: – Твоя мама показывает мне все, что я могу делать. И я прак-тиковалась. Даже Джексон разрешал мне практиковаться в доме. Но мне больше нельзя обра-щаться вкошку в гостиной.

– А почему нет? –О рассмеялся, подумав, что, что бы она ни сделала, все не так уж плохо. Когда он услышал ее вздох, он начал обдумывать это. – Что ты сделала?

– Диван...он тебе действительно нравился? Я понятия не имела, что мои когти будут вы-пущены, когда я потянулась. Должно быть руководство по этим вещам. В любом случае, Джек-сон сказал, что может починить одну подушку, но, когда он напугал меня, я вроде как...ну, тебе, возможно, придется заменить и стул. Я верну тебе деньги. Клянусь.

– Меня не волнует стоимость,–он начал смеяться. – Что ты сделала со стулом? И вообще, что ты делала в доме обернувшись кошкой?

– Это еще одно правило? –Нет, он сказал, что ему просто любопытно. – Мне нравится, что она заставляет меня чувствовать. Как будто я могу бросить вызов всему миру. Знаю, что не могу, но чувствую себя в безопасности, как и она. Джексон сказал, что все в порядке, он знает, что я чувствую. Ты знал, что его избивал отец, когда он был ребенком?

– Да. Вот почему мы хорошие друзья,–он был удивлен, что Джексон рассказал ей о своем детстве. Мало кто знал эту историю. – Я буду дома утром. Нам нужно кое о чем позаботиться. Тогда мы выйдем. Ты будешь дома или в офисе?

Он хотел, чтобы она была дома, в постели, голая, но он знал, что документы должны быть подшиты и должен быть отчет о том, что они нашли и сделали. Особенно, когда они закончат с мэром.

– Здесь. У меня назначены две встречи на раннее утро. Я говорила с твоей мамой раз или два, с тех пор как вы уехали, о некоторых вещах, над которыми нужно поработать, и она сказа-ла, что может их одобрить. Компьютерные системы здесь нуждаются в обновлении. И есть проблема с печью. Она сказала, что тебе будет все равно, если я позабочусь об этом.

Ему уже нравилось, что она там. Прошлой осенью печь была на последнем издыхании, и компьютеры годами нуждались в ремонте. Но, ни у кого из них не было на это времени. Увидев Томаса, он махнул ему рукой.

– Вместо обновления, давай просто закажем новые компьютеры. Мы можем это сделать, но никто не хотел с этим связываться. У меня есть приятель, которому я доверяю передавать файлы, если ты не сможешь это сделать,–она сказала, что может, но не хочет. – Все будет хо-рошо, но если ты позвонишь Гэри, просто скажи ему, что он может делать то, что ему нужно.

– Это может дорого стоить. Я знаю место, которое может дать тебе немного денег за ком-пьютеры, если ты захочешь их продать. Это приют для бездомных на десятой улице, который использует старые модели, чтобы помочь людям обучению на них, и иногда они используют их для ввода резюме. Могу я так сделать?

Он усмехнулся.

– Делай с ними что хочешь. Но ты же знаешь, что их нужно очистить, верно? –Она сказа-ла, что позаботится об этом. – Кроме того, попробуй уговорить Гэри, сделать тебе хорошую скидку, и мы пожертвуем еще несколько новых. То что ты делаешь это отлично, и мы можем сделать так, чтобы это что-то значило.

К тому времени, как он повесил трубку, он разрешил ей купить новый стол и пару новых стульев для вестибюля. Не то чтобы ему нужно было давать ей разрешение, но она, казалось, нуждалась в этом. Их здание не было огромным, но было приятным. Он даже попросил ее уз-нать, не поможет ли его мама и в этом обновлении. Закрыв телефон, он понял, что забыл ска-зать ей о своей любви, но улыбнулся. Ему просто придется работать в два раза больше, чтобы показать ей, когда он вернется домой.

Он сел и рассказал братьям обо всем, что происходит. Каждый из них, и Райдер в первую очередь, радовался тому, что она с ними, и тому, что она сделала. Картер предложил купить ей розы, и все согласились. Прежде чем снова взяться за дело, они заказали для нее шесть дюжин роз, которые должны были доставить сегодня. И две дюжины для их мамы. Миша чуть не пры-гал, так радовался возвращению домой.

***

Гэри работал в кабинете Миши, когда мужчина подошел к двери. Она заперла дверь, по-тому что компьютеры все равно не работали, и ей хотелось почистить холодильник. Мужчина, стоявший у стеклянной двери, не только напугал ее, но и заставил почувствовать...ну, зуд, вот и все, что пришло ей на ум.

– Извините, мы закрыты,–он кивнул и снова потянул на себя дверь. Он показался ей почти знакомым, но она не была уверена, где видела его раньше. – Вам придется вернуться завтра.

– Я их отец,– Хан отступила от двери, когда он снова потянул за ручку. – Откройте дверь, юная леди. Я имею такое же право быть там, как и вы.

– Я так не думаю,–он сильнее дернул дверь, и она услышала, как кто-то подошел к ней сзади. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, что это Марибель. Как только он увидел ее, он начал сильнее дергать дверь.

– Открой эту чертову дверь. Марибель, ты слышала меня, скажи ей открыть дверь. Я хочу видеть своих сыновей,– Хан наблюдала, как Марибель потянулась к двери и положила на нее руку.

– Не делай этого,–несколько секунд Марибель выглядела смущенной, и тут Хан поняла, что он сделал. Эта штука с принуждением. Он приказал ей сделать это, и она могла бы, если бы Хан не остановила ее.

– Я не хочу, чтобы он был здесь,– Хан кивнула, и толкнула ее за спину. Мужчина был зол, и Хан подошла к двери. Она не хотела, чтобы он ее не слышал.

– Убери свою гребаную задницу отсюда или, помоги мне Бог, я приду и надеру тебе зад,–он смотрел на нее несколько секунд. Затем откинул голову и рассмеялся. Хан почувствовала, как кошка зашевелилась у нее на коже, и она позволила ей.