Дженнифер Арминтраут - Полукровка
Эйден отсел в сторону.
— Ты не странная.
— Тогда...? — Я отпустила рубашку вниз и схватила банку. — Ты закончил?
Когда он кивнул, я положил крышку на место. Эйден наклонился вперед, положив руки по обе стороны от меня и скрестив ноги.
— В следующий раз, когда тебе будет больно, я хочу, чтобы ты мне сказала об этом.
Подняв глаза, я встретилась с его глазами, мы были всего лишь в нескольких дюймах друг от друга, ближе, чем когда-либо за пределами тренировочной комнаты.
— Окей.
— И...ты не странная. Ну, то есть, я встречал и более странных людей, чем ты.
Я начала улыбаться, но что-то в том, как Эйден посмотрел на меня, привлекло мое внимание. Похоже, он взял на себя ответственность за меня и то, что я чувствовала. Я знала, что он сделал. Может быть, это исходило из необходимости заботиться о Диконе... и Дикон? Я вспомнила, что он говорил прошлой ночью. Прочистив горло, я сосредоточилась на его плече.
— Дикон никогда не говорит о твоих родителях?
Мой вопрос застал его врасплох. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы ответить.
— Нет. Как и ты.
Я проигнорировала это.
— Он пьет? Думаю, он делает так, чтобы не думать об этом.
Эйден моргнул.
— Ты поступаешь так же?
— Нет! Не в этом дело.
Что я говорю...? Боги, что же мне делать? Пытаюсь поговорить с ним о его брате? Надеясь, что не переступлю границы, я выпалила:
— Я думаю, что Дикон пьет, чтобы не чувствовать.
Эйден вздохнул.
— Я знаю. Как и все консультанты и преподаватели. Неважно, что я делаю или те, кого я приведу, он не откроется.
Я кивнула, понимая, как это трудно для Дикона.
— Он ... гордится тобой. Он не говорит этого, но он гордится тем, что ты делаешь.
Эйден моргнул.
— Откуда... ты знаешь?
Я пожала плечами.
— Я думаю, что если ты продолжишь то, что ты делаешь, потому что то, что ты делаешь это правильно, он откликнется.
У него был серьезный взгляд. Он выглядел взволнованным, и по причинам, которые я не хотела признавать, это беспокоило меня.
— Эй, — я протянула руку и коснулась его руки, которая лежала рядом с моей левой ногой. — Ты...
Рука, по которой я ударила, протянулась и сжала мою. Я замерла, поскольку он переплёл свои пальцы с моими.
— Я что?
Красивый. Добрый. Терпеливый. Безупречный. Я не сказала ни одну из этих вещей. Вместо этого я смотрела на его пальцы, интересно, знал ли он, что держит меня за руку.
— Ты всегда так...
Его большой палец переместился на верхнюю часть моей руки. Бальзам сделал его пальцы прохладными и гладкими.
— Что?
Я подняла взгляд и тут же попала в ловушку. Его пристальный взгляд, его нежные прикосновения к моей руке делали очень странные вещи. Я чувствовала жар и головокружение, как если бы сидела на солнце весь день.
Все, о чем я могла думать, так это о том, как его рука прикасается к моей. И о том, каково это… почувствовать его руку в других местах. Я не должна думать об этом. Эйден был чистокровным.
Дверь в комнату распахнулась. Я резко толкнулась назад, моя рука упала на колени. Большая, неуклюжая тень остановилась у двери. Мистер Стероид - Леон оглядел комнату, его взгляд остановился на Эйдене, который переместился на более уместное расстояние.
— Я везде тебя ищу, — сказал Леон.
— Что случилось? — спокойно спросил Эйден.
Леон взглянул на меня. Он ничего не заподозрил. С чего бы? Эйден уважаемый чистокровный, а я была простой полукровкой, которую он тренирует.
— Она не ушиблась?
— Она в порядке. Что тебе нужно?
— Маркус хочет нас видеть.
Эйден кивнул. Он последовал за Леоном к выходу, но у двери остановился. Он повернулся ко мне, и я поняла, что всё вернулось на круги своя. Его вид снова был деловым и не более того.
— Мы поговорим об этом позже.
— Ладно, — сказала я, но он уже исчез.
Мой взгляд вернулся к живописи богини любви. Я тяжело сглотнула и схватила маленькую баночку. Это не то - совсем не то - я интересовалась Эйденом. Конечно, он офигенный и действительно хороший и терпеливый и забавный в какой-то степени. В нем было много качеств, которые мне нравились. Если бы он был полукровкой, то тогда не было бы ничего неправильного. Если бы он не работал в Ковенанте, так что речи бы не было о соединении студента с учителем, и он был всего на три года старше меня. Если бы он был полукровкой, я бы, наверное, уже сама бросилась на него.
Но Эйден был чертовой чистой крови. Чертовой чистой крови, с прекрасными сильными пальцами и улыбкой, которая заставляет меня чувствовать рой бабочек в животе. И то, как он смотрел на меня, как его глаза менялись с серых на серебристые в одно мгновение, оказывало на меня воздействие даже сейчас.
Мое дурацкое маленькое сердце выпрыгивало из груди.
Глава 10
Пару дней спустя, когда я растягивалась на матах, Эйден решил посвятить меня в то, зачем Маркус хотел его видеть.
— Люциан приезжает.
Я разочарованно уставилась в потолок.
— И?
Вместо того, чтобы нависнуть надо мной, как он обычно делал, он опустился рядом со мной на мат. Его нога коснулась моей, вызывая напряжение в груди. Это смешно, Алекс. Перестань. Я отодвинула от него свою ногу.
— Он захочет с тобой поговорить.
Выталкивая своё странное влечение к нему из своего разума, я сосредоточилась на его словах.
— Зачем?
Он согнул колени и опустил руки.
— Люциан твой официальный опекун. Я думаю, ему любопытно посмотреть, как продвигается твое обучение.
— Любопытно? — Я пнула ногами воздух. Зачем? Я понятия не имела. — Люциан никогда не был заинтересован в том, что было связано со мной. С его бы вдруг это изменилось?
Выражение лица Эйдена на мгновение напряглось.
— Сейчас все по-другому. С твоей мамой...
— Это не имеет значения. Это никак со мной не связано.
Эйден по-прежнему выглядел странно, продолжая смотреть на мои пальцы.
— Это всегда связано с тобой. — Он глубоко вздохнул, казалось, он тщательно подбирает следующие слова. — Люциан настроен против того, чтобы ты возвращалась в Ковенант.
— Хорошо, зная Люциана и Маркуса, не трудно было понять, что они заодно.
Челюсть Эйдена напряглась.
— Люциан и Маркус не заодно.
Он снова пытался убедить меня, что Маркус не придурок, но я в это верила. Он в течение недели говорил о том, как беспокоился дядя, когда оказалось, что моя мама, и я исчезли. Или, как успокоился Маркус, когда он сообщил ему, что я жива. Приятно, что Эйден хотел восстановить наши отношения, но он не понимал, что восстанавливать было нечего.
