Анна Гаврилова - Благословите короля, или Характер скверный, не женат!
— В нашем мире, — помедлив, выдохнула я, — существуют болезни, которые передаются в процессе интимной близости. И чем больше любовниц или любовников, тем выше шансы такую болезнь подцепить.
Вот тут я замолчала, предлагая собеседнику домыслить самостоятельно. Визо, конечно, догадался…
— Его величество не настолько беспечен. А за его здоровьем следят лучшие специалисты.
Информация, с одной стороны, порадовала, а с другой… Вспомнилась проверка в кабинете. Тогда между нами точно могло что-то случиться, и лично у меня величество справки из кожно-венерологического диспансера не просил.
— К тому же эти болезни лечатся, — добавил Визо.
Я не могла не уточнить:
— Все-все?
Информатор заметно удивился. Сказал после очень долгой паузы:
— Леди Светлана, не знаю, как у вас, а в нашем мире есть лишь одна болезнь, вылечить которую невозможно. Это старость и следующая за старостью смерть.
Невольно вспомнилась другая моя благодетельница — Санта. Она выглядела лет на шестьдесят, но держалась настолько хорошо и бодро, что назвать пожилой или старой язык не поворачивался.
— А какая средняя продолжительность жизни? — полюбопытствовала я.
— Сто двадцать — сто тридцать лет.
Захотелось присвистнуть и даже восхититься, но меня отвлекла новая мысль. Вспомнились слова о родителях Ринара, о том, что они передали бразды правления, дабы пожить для себя.
На тот момент Ринариону было двадцать четыре. Даже если предположить, что он — ребенок поздний и рожден лет в сорок, то… Шестьдесят — семьдесят лет «на себя» — это очень неплохо. Более того — как-то совершенно невероятно!
— Леди Светлана? — видя мою задумчивость, позвал Визо.
А я мотнула головой, давая понять, что новых вопросов пока нет. После отложила закрытую книгу и встала. И направилась за «столь полюбившимся мне компотом».
Слуга этот замысел, конечно, разгадал и логично возмутился.
— Леди Светлана! — вновь окликнул он.
Но я опять-таки отмахнулась. Да-да, понятно, что тут феодализм, аристократия и прислуга, но налить себе компот — не работа. И вообще, если постоянно сидеть и раздавать указания, то лишние пять килограммов очень быстро превратятся в десять. А мне такого счастья точно не нужно.
Так что да, от недовольства Визо я отмахнулась. Гордо прошествовала в дальний угол к заставленному всякой всячиной столу, но подхватить пузатый стеклянный кувшин не успела…
Едва протянула руку, меня посетило уже привычное ощущение. В следующую секунду реальность дрогнула, и я осознала себя стоящей в просторном зале, в паре шагов от восседающего в кресле Ринариона и стола, за которым собралась целая толпа мужчин.
Зал резко накрыла тишина, а лица присутствующих слегка вытянулись. Я тут же отыскала взглядом Сарса с Бирисом, в том же, что касается остальных — увы, но рассмотреть не удалось, меня отвлек тяжелый, подчеркнуто шумный вздох. Пришлось забыть о собственном шоке и обратить все внимание на Ринариона…
ГЛАВА 7
Я ждала бури. Шипения, перекошенного лица, рыков и криков. Ну или на крайний случай изумления. Этакого великого неверия в то, что произошло.
Но король не зарычал и даже не поморщился. Удивления в голубых глазах тоже не наблюдалось. Только какое-то особенное, прямо-таки бесконечное спокойствие.
Несколько секунд я взирала на эту поистине невероятную картину. Потом дверь в смежную комнату распахнулась, и выскочивший из этой комнаты Визо воскликнул:
— Ваше ве…
Слуга осекся — просто увидел, что все в порядке, я никуда не делась и нахожусь здесь. Подумав, тоже выдохнул и отвесил очень низкий, очень почтительный поклон.
— Ваше величество, прошу извинить, — сказал он. — Если позволите…
Ринар прервал слугу жестом, и тот повиновался. Резко захлопнул рот и замер в ожидании распоряжений.
И пусть читать мысли я не могла, но что-то подсказывало: Визо хотел попросить разрешения забрать меня обратно. Я, честно говоря, была совсем не против в ту комнату вернуться, но…
— Стул для леди принеси, — сказал Ринарион ровно. Тут же повернулся к тем, кто собрался на переговоры, и продолжил: — Вы, вероятно, уже слышали, а теперь позвольте представить… это леди Светлана.
Я не сразу, но все-таки догадалась, что нужно присесть в реверансе. Он получился, как обычно, кривым, однако комплексовать я не спешила. Вместо этого пыталась осмыслить адресованный Визо приказ. А когда поняла — изумилась и не поверила! Как? Неужели меня не гонят? Неужели, невзирая на «несоответствующий вид», готовы показать людям?
Впрочем, если отставить иронию, это явно тот случай, когда дергаться уже поздно. Гораздо проще усадить за тот же стол, чем суетиться, выпроваживая.
Осознав данный момент, я выдохнула, вполне искренне улыбнулась собравшимся и отступила, позволяя Визо поставить стул. А потом, повинуясь жесту Ринариона, села и внутренне напряглась. Просто меня усадили слишком близко, фактически впритирку к монарху.
Тело отреагировало привычной волной жара — в этот раз она оказалась не только горячей, но и невероятно сладкой. Потребовалось огромное усилие, чтобы сдержаться и не выдать своего состояния.
Только на этом неприятности не закончились…
— Ты свободен, — обернувшись к Визо, сказал Ринар. А когда слуга развернулся и поспешил к выходу, вновь обратился ко всем: — Я попросил леди подождать в соседней комнате, но магия метки, как видите, рассудила иначе.
— Простите, мы правильно понимаем… — начал было мужчина с излишне загорелым лицом и в одежде, чем-то неуловимо отличающейся от одежд Ринара, Бириса и Сарса.
— Да, — перебил король. — Особенность нашей метки в телепортации. Леди Светлана… — вот теперь Ринар изволил взглянуть на меня, — видимо, отошла слишком далеко, чем и активировала магию.
Все тут же повернулись, дабы оценить расстояние до той самой двери, а я присвистнула, правда, только мысленно. Нет, он в самом деле сказал «нашей»? И… он действительно не злится?
Последнее повергло в искренний шок, и точно знаю — Ринар этот шок заметил! Но вместо того чтобы оставить в покое, давая возможность вернуться в адекватное состояние, поймал мою руку и галантно поднес к губам.
В миг, когда губы монарха коснулись кожи, через меня словно мощнейший разряд электричества прошел. Но это ладно, это еще цветочки! Главное — желание, которое и без того было нестерпимым, усилилось раз в пятьсот!
Итогом этого усиления стал вполне различимый и очень недвусмысленный стон… И только теперь Ринар утратил начавшее бесить меня спокойствие.
