Марина Суржевская - Отражение не меня. Сердце Оххарона
Но если Незабудка ожидала увидеть обычных щенков, таких, как бывали у соседской подзаборной собаки Тявки, то ее ждал большой сюрприз. Она обогнула тюк и присела на корточки. Ее глаза расширились, когда она увидела…
— Пресветлая Искра! — выдохнула девочка. — У них… у них же крылышки! Самые настоящие!
Мужчина окинул четверых пятнистых щенков с полупрозрачными крыльями равнодушным взглядом. Щенки были беспородными, чистокровная хмера нагуляла где–то от обычного пса и улетела. Это часто случается: у хмер отсутствует инстинкт защиты своего потомства.
Сиера осторожно коснулась пальчиком пятнистой шкурки, и слепой щенок тявкнул и потянулся к ее руке. А потом жадно присосался беззубым ртом к свисающему с куртки кожаному ремешку.
— Он голодной! — ахнула Незабудка. — А где их мама?
— Нет у них мамы, — Шариссар нетерпеливо постучал ногой. Туман за стенами уже рассеивался, тая под лучами восходящего солнца. Еще несколько минут и от него останется лишь легкая дымка.
— Совсем? — глаза Незабудки наполнились слезами, и паладин с досадой окинул взглядом ее дрожащие губы. И подумал, что надо срочно найти кого–нибудь присматривать за этим созданием. Только вот кого? Женщин в его замке не было, если не считать десяток шлюх, проживающих в бараке возле казармы солдат. Еще было несколько кухарок и старая экономка, но все они были заняты своим делом. Даже личный прислужник у Шариссара был мужчина. Бездушных Шариссар не жаловал и в своих владениях не держал, считая, что он достаточно видит мертвых тел и на полях сражений.
Он вновь с сомнением осмотрел девочку. Сиера же тем временем решительно поднялась и куда–то направилась.
— В какой стороне кладовая? — деловито осведомилась она. — Щенят надо накормить.
— А я что, разрешал тебе их кормить? — нахмурился паладин.
Губы Незабудки вновь скривились, но от слез она удержалась.
— Значит так, — он подошел ближе. — Разрешу тебе присматривать за щенками и кормить их, если будешь слушаться.
Девочка торопливо кивнула.
— Есть все, что тебе будут приносить. Делать, что я скажу. И не злить меня.
Сиера снова кивнула. Паладин позволил себе улыбнуться. А потом сжал ее ворот и притянул еще ближе, так что зеленые глаза девочки оказались как раз напротив его черно–синих.
— Отлично. И запомни, Сиера: болтать о том, откуда ты, я тебе запрещаю. Разговаривать с незнакомцами — запрещаю. И вообще разговаривать. Лучше всего делай вид, что ты глухая и немая. Одна, хоть малейшая провинность, Сиера, и я скормлю этих маленьких пушистых крошек зверю. На твоих глазах. Они будут пищать и дергать своими крылышками, а зверь будет их жрать, — Шариссар улыбнулся, когда глаза девочки наполнились ужасом. — Вижу, ты меня поняла. Кухня вон там, я прикажу дать тебе молоко. Пока меня нет, за тобой присмотрит Айк. Если он на тебя пожалуется… — Он хмыкнул. — Надеюсь, ты меня поняла. Свободна.
Незабудка подпрыгнула от нетерпения и сорвалась с места.
— Ты кое–что забыла, — сухой тон мужчины заставил ее остановиться, подпрыгивая на одном месте от нетерпения.
— Да–спасибо–мой-господин–Шар–ррр- саррррр — Рей! — скороговоркой выдохнула она и унеслась в указанном направлении. Шариссар хмыкнул и, окинув взглядом беспородных щенков, ползающих по соломе, кивнул.
— Ну хоть какая–то от вас польза.
Он давно понял, что можно найти способ управления всеми. И самый простой — управлять при помощи тех, кто дорог. Пусть это всего лишь беспородные щенки, вовремя доставленные из ближайшей деревни.
Некоторые цепи гораздо прочнее железных. Это узы привязанностей, жалости и любви. Он улыбнулся и пошел к арке. Его ждали гарнизоны.
На нем цепей нет. Больше нет. И уже никогда не будет.
* * *Чер Лерой
Впервые за бесконечно долгие годы Чер Лерой не желал встречи со своей любимой женой. И не просто не желал — он ее боялся. Видят Боги, магистр Искры Чер Лерой Ядовитый Оскал никогда не был трусом. И в его длинной жизни не было ничего, что могло бы вызвать дрожь паники в его теле и помутнение в сознании. И лишь немногого он боялся до ночных кошмаров и бреда.
И все это уже произошло.
Он подвел всех, кого был обязан защищать до последней капли своей крови, до последнего вздоха. Он не защитил своих дочерей, от разлуки с которыми его сердце почти перестало биться. Он не освободил Сейну, от тоски по которой его сущность изменилась, став темной и исковерканной.
И самое ужасное, что он должен сказать ей, что им больше нечего ждать и не на что надеться. Все закончилось. Но не так, как они мечтали. Совсем не так…
И еще маг больше не чувствовал Искру. Те, кто прошли посвящение в Белой Башне, всегда ощущали Свет, в каком бы мире они ни находились. Этот Свет согревал их души и утешал в минуты отчаяния. Но сейчас его не было. Он таял с каждой минутой, и это лишь подтверждало, что паладин сказал правду. Искра угасла.
Носатый темный маг прервал зрительный контакт и отошел от Лероя.
— Его боль и воспоминания настоящие, — сухо изрек носатый.
— Вы уверены, что светлого нет нужды подвергнуть пыткам? — дребезжащим голосом отозвался второй Темный — сутулый, одетый в черную мантию старик.
— Вы сомневаетесь в моих способностях? — деланно удивился носатый. — Его разум открыт, вы можете сами проверить.
— Возможно, это лишь подделка, иллюзия… Мы все знаем, на что способны эти Светлые!
— Такой уровень боли подделать невозможно! — оборвал носатый и передернул плечами, словно пытаясь избавиться от увиденных образов и чужих чувств. И повернулся к молчаливому писчему в углу: — Внесите в протокол полученные сведения. Их необходимо предоставить Её Темнейшему Величеству до первых Сумерек.
— Будет сделано, советник, — поклонился писчий.
— И что теперь с ним? — старик бросил на Лероя неприязненный взгляд.
— Это уже не наше дело…
Голоса удалились, темные скрылись за тяжелой дверью, обитой железными ободами. Писчий закончил доклад и тоже ушел, кивнув у выхода стражникам и оставляя Лероя в одиночестве.
Но все разговоры и движения вокруг мужчины его не трогали. Он сидел в небольшой комнате, безучастно рассматривая узкое окно и стремительно темнеющее небо.
Нет. Он пока не пойдет к Сейне, хотя темные и сказали, что магистр может ее навестить. Не сейчас. Чер Лерой встал и расправил плечи. Опустил ладони, и ар–нори послушно стекли с его пальцев, преображаясь в огромные и безобразные сущности, которым было тесно в пространстве комнаты.
Очень давно, когда молодой Чер, обладатель всего одного имени и целой бездны самомнения встретил юную и прекрасную темную принцессу, он показал ар–нори Сейне. И тогда с его ладони взлетели четыре золотых дракона. Эти создания были так прекрасны, что темная принцесса рассмеялась и обратила свой взор на юного светлого мага…
