Магия и кровь - Самбери Лизель

Раньше к нему обращались женщины из колдовских общин по всей стране. Так они могли быть уверены, что ребенок родится здоровым. Именно поэтому он выучился на акушера-гинеколога — он знал, что ни одна из его пациенток не потеряет ребенка. Дядя Ваку тот еще козел, но с моральным компасом у него все в порядке. Точнее, было до наркотиков. Сложно оставаться праведником, когда тобой управляют вещества.

Когда Алекс исполнилось восемь лет, он начал пропадать на несколько дней, оставляя ее одну в квартире. Бабушка каким-то образом узнала, что происходит, и забрала Алекс к нам. Дядя Ваку так и не пришел потребовать ее назад. А когда появился, украл семейные реликвии, чтобы продать, и про Алекс даже не вспомнил. После этого бабушка поменяла замки и сняла с дяди Ваку чары, позволяющие войти без ключа.

— Все стало так странно, — бормочу я и в очередной раз включаю погасшую духовку.

— Как же не странно, когда предок велит тебе кого-то убить, — задумчиво отзывается Кейс.

— А еще мне надо влюбиться за месяц. Так вообще бывает?

— Я в этом деле не авторитет.

Кейс не то чтобы совсем не интересуется романтическими отношениями. Я видела, как она иногда посматривает на мальчиков на улице. Просто она слишком занята уроками, чтобы отвлекаться на такое.

Я склоняю голову к плечу.

— Вроде бы любовь с первого взгляда все-таки бывает.

— По-моему, тебе уже поздновато.

Я со стоном беру планшет, листаю рецепты Мамы Элейн и нахожу настоящую сокровищницу тринидадских блюд. Домашний фолори, шесть разных видов тамариндовых соусов, четырехслойный сдобный хлеб с цукатами и так далее.

Кулинария была для Мамы Элейн не просто хобби, она вкладывала в свои блюда сердце и душу. Вот почему не она меня Призвала?

Я ложусь щекой на стол и придушенно скулю. Кейс гладит меня по голове, будто я грустный щеночек, а не девочка, на которую свалилось это хакнутое задание.

— В понедельник, — говорю я себе в локти. — В понедельник я пойду и повидаюсь с Люком. Я всерьез возьмусь за дело.

— Вроде там у стажеров в понедельник выходной.

— Да гори все огнем! Хорошо! Во вторник!

Влюбиться за месяц. Может, это и невозможно, но я должна постараться.

И еще я должна перестать думать о том, что произойдет дальше.

Глава десятая

Явхожу в белое здание «Ньюгена» днем во вторник, после того как помогла маме и бабушке разлить по баночкам наш фирменный крем-гель для кудрей марки «Томас». Этикетки надо наклеивать вручную. Когда мы пытались сделать это при помощи магии, получалось криво. Обычно это расслабляет. Сегодня это тихая пытка. Мама с бабушкой обсуждают сетевые сериалы и сплетничают, как обычно, но их взгляды буравят меня так, словно моя манера прижимать пальцем этикетку что-то говорит о том, как продвигается работа над заданием. Между тем от напряжения между мамой и бабушкой воздух в комнате становится густым, как крем-гель, который мы маркируем. Моя версия состоит в том, что бабушка либо не поговорила с Мамой Джовой, либо поговорила, но беседа не заладилась. Насколько мы знаем, задание осталось прежним.

Когда здание «Ньюгена» только открыли, там на ресепшене стоял робот «Ньюсап». Теперь от этого отказались. Репутация компании была подпорчена, и этого не возмещали никакие деньги, сэкономленные на найме живых сотрудников. Только вот девушка южноазиатской внешности, которая меня встречает, до жути похожа на этих их «Ньюсапов». Будто нарочно наняли такую, чтобы выглядела как старый андроид.

— Чем могу помочь? — спрашивает она.

— Я получила уведомление, что готов мой трекер для программы подбора пар.

Строго говоря, уведомление я получила несколько дней назад, просто сегодня тот день, когда у меня больше всего шансов встретить Люка.

— Приложите запястье к сканеру.

Я протягиваю руку и кладу ее ладонью вниз на стойку, туда, где мигает зеленый огонек. Он сканирует микрочип, вживленный мне под кожу, — мое удостоверение личности.

На экране тут же появляется моя страничка в Сети.

— Прекрасно, — говорит девушка. — Секунду.

Она поворачивается и нажимает какую-то невидимую кнопку на стене. Оттуда выдвигаются ящички вроде каталожных, и девушка начинает в них рыться.

Я осматриваюсь. Строгие белоснежные стены, белоснежные полы, белоснежные банкетки, на которых пациенты ждут свои дорогущие геномоды. Может, хотят убрать аллергию на полевые цветы, чтобы летом резвиться на лужайке. А может, задумали кое-что покруче — например, сделать ногти прочными как сталь. Я знаю нескольких колдуний, которые оплатили такие геномоды, чтобы потом не тратиться на маникюр.

Мужчина на банкетке подталкивает локтем свою спутницу и дергает подбородком вперед. Я прослеживаю ее взгляд — и что же? По коридору в мою сторону шагает не кто-нибудь, а сам Джастин Трембли в сопровождении Люка и двух других стажеров, которых я видела на собрании, — Джасмин и Джураса.

Может, предки меня все-таки не прокляли. Наконец-то что-то получается само собой. Я даже не начала искать Люка — а вот же он. Я сглатываю и стараюсь не думать, что это моя будущая жертва. Он для меня потенциальный бойфренд. Как будто я героиня сериала, а не колдунья, которой предназначено отнять у него жизнь.

Когда я писала Люку сообщения, ему было легко и просто отшить меня, но уклониться от случайной личной встречи немного сложнее. Я с натянутой улыбкой шагаю навстречу ему и всей его названой семейке. У Люка уходит две секунды на то, чтобы заметить меня и скорчить кислую мину.

Чем ближе я к этой компании, тем сильнее потеют у меня ладони. Назад пути нет. Надо это сделать. Ну и еще я не допущу, чтобы Люк увидел, как я струсила.

Я — Томас. Страдай, но живи.

— Надо же, какая встреча, — пищу я на два тона выше нормального.

Люк смотрит куда-то поверх моего плеча:

— Ты кто такая?

У меня отвисает челюсть. Да чтоб его хакнуло! Он что, правда решил притворяться, будто не узнаёт меня? Серьезно?! Я стискиваю зубы.

— Ты не помнишь? Как странно, ведь ты тут работаешь и наверняка знаешь о «Ньюген-паре» — и при этом понятия не имеешь, кто твоя идеальная партнерша? Вижу, ты не поклонник этого проекта!

Джастин с интересом смотрит на нас с Люком. Блондинистые волосы лежат так же безупречно, как на видео в Сети.

— От души надеюсь, что это не так. Люк руководит проектом.

Он протягивает мне бледную ладонь.

— Джастин. С кем имею честь?..

— Вайя.

Я понезаметнее вытираю потную руку о желтый сарафанчик, и мы с Джастином обмениваемся рукопожатием. В его бионические линзы я стараюсь не смотреть — они словно два водоворота. Небось скачали весь мой сетевой профиль и показали ему в одну секунду. Если бы Джастин захотел, он бы увидел меня насквозь — мое колотящееся сердце под кожей и костями. То, что он спросил, как меня зовут, с его стороны очень учтиво.

Я жду, что его рука будет холодной, как у карикатурного злодея, но она теплая и мягкая. Бабушка говорит, мужчинам с мягкими руками нельзя доверять. Правда, у всех мужчин в нашей семье мягкие руки — кроме дедушки. А у дедушки они были грубые, потому что он любил работать в саду, а не потому, что на его долю выпали невзгоды.

Люк, сначала опешив, находит выход из положения:

— Я верю в успех нашей программы, просто не думал, что у нее есть какие-то сроки. Я не обязан прямо сейчас искать свою пару и устанавливать с ней контакт.

— Тем не менее в твоих инструкциях для целевой аудитории написано, что первая встреча — это очень важно, поэтому нужно, чтобы она состоялась как можно скорее. — Джурас даже не пытается скрыть улыбку.

Плечи у Люка напрягаются.

— Не знал, что из меня хотели сделать показательный случай на испытаниях программы.

— Лучший способ досконально изучить проект — принимать в нем личное участие. — Голос у Джастина сладкий-сладкий, точь-в-точь мой шоколадный мусс. — Какие у вас впечатления о нашей программе, Вайя?

Я выпрямляюсь.