Запечатленные (СИ) - Матрикс Велл

От неожиданности Тео рванул руку к себе — и тонкая ткань шелковых перчаток, защищающих юных кадхаи от запечатления, порвалась.

Острые зубки наглой девчонки оставили на его ладони тонкие царапины.

— Бешеная! — выругался Тео и кивнул подельникам. — Начинайте без меня. Я скоро.

Перчатки следовало заменить, а царапины — продезинфицировать. Не из страха подцепить что-то — кадхаи ничем не болели — а из брезгливости. Тео ненавидел чужие прикосновения.

Он слышал крики девушки за спиной и хохот парней, но не оглядывался, слишком злясь на наглую девку. Укусить его! Да как она посмела!

Ничего, она за все ответит!

Тео зашел в ванную комнату, включил воду и стянул перчатки. Несколько мгновений он смотрел на свои руки, не в силах осознать, что видит, а затем со злобным ругательством бросился назад.

Проклятая девчонка! Откуда она могла знать? Не поэтому ли напала на Оливию?

На запястье Тео расцвел узор запечатления, и он не сомневался, у кого вторая его часть.

За время, пока он отсутствовал, парни успели раздеть Кассандру, и один из них уже держал девушку за бедра, собираясь пристроиться. Но не успел — от нее его отшвырнул мощный удар в челюсть.

— Тео, ты что творишь? — изумился второй, радуясь, что не пожадничал и уступил приятелю очередь.

— Оба, вон, — холодно велел Тео голосом, не допускающим возражений.

Больше не обращая на них внимания, уверенный, что они без вопросов подчинятся, Тео остановился перед девушкой. Она больше не храбрилась, тяжело дышащая, дрожащая, Кассандра смотрела на него с нескрываемым страхом. Тео поднял взгляд на ее окровавленное запястье и снова выругался.

Да. Узор запечатления. Виден даже на израненной коже.

Тео охватило бешенство. Ему хотелось убить эту девку, так нагло заявившую на него свои права. Дрянь, возомнившая о себе невесть что! Вот только не в его положении разбрасываться запечатленными. Чем родовитее кадхаи, тем сложнее ему найти подходящую женщину для продолжения рода. Поэтому, как бы не хотелось ему выместить злость на этой девке, следовало быть осторожным.

Не скрывая брезгливости, он расстегнул ее браслеты, позволяя Кассандре упасть на пол.

— Одевайся и вали отсюда, пока я не передумал, — холодно велел он.

И ушел.

Его не волновало, во что она будет одеваться, — ведь одежду с нее срезали, — и ничуть не беспокоило, как она будет добираться до города. Тео думал о другом.

Об Оливии.

Будучи запечатленным, он не мог больше прикасаться к ней. Узор не просто подавлял влечение к другим женщинам, он наказывал болью даже за невинные поцелуи и объятья, если те становились слишком фривольны. А значит, пока жива его запечатленная, Оливия для него недоступна. Конечно, он мог вытерпеть любую боль ради нее, но был уверен, что Оливия не позволит ему страдать.

Но как ей объяснить, что ему придется изменить любимой с той, которая так подло с ней обошлась? Что Оливии придется уступить его Кассандре, этого и добивавшейся? Простит ли его Оливия? Согласится ли ждать?

И примет ли его ребенка?

Мысль о ребенке вызывала почти физическую боль. Тео считал, что ему еще слишком рано становиться отцом. Но и ждать несколько лет… за это время связь лишь укрепится, и разорвать ее станет сложнее.

Проклятая девка! Сколько проблем из-за нее!

И, виня во всем Кассандру, Тео совсем не думал, что все это — следствие исключительно его решений.

Глава 2

Кэсси никогда не думала, что может стать жертвой похищения или насилия. Тем более со стороны кого-то из кадхаи.

Особенно — со стороны Теодора Вайнхаи.

Она была из бедной семьи, так что никого не могли заинтересовать ее деньги. И внешность у нее была совершенно заурядная. Невыразительный цвет волос, болотного цвета глаза, совершенно обыкновенное, ничем не примечательное лицо, худощавая фигура — в ней не было ничего, что могло бы привлечь потенциального насильника.

Поэтому, когда ее схватили едва не на пороге школы, запихнули в машину и увезли куда-то за город, она совершенно растерялась.

И, хотя она не оставляла попыток освободиться, но хорошо понимала, что против троих парней у нее шансов нет. Особенно если один из них — кадхаи.

Не просто кадхаи — Теодор. Тот самый Теодор, который единственный среди всей этой обнаглевшей от безнаказанности элиты никогда ее не задирал.

Потому-то его нападение так ее потрясло.

А уж когда он приплел свою Оливию, она окончательно запуталась. Оливия была высокомерной стервой, которая ловко пользовалась своим положением девушки Теодора, чтобы добиваться от других подчинения. Поэтому Кэсси никогда с ней не связывалась. И уж тем более она бы не позарилась на такого парня, как Теодор.

Хотя не так давно Оливия попыталась посмеяться над Кэсси. Она любила такое, нападать на беззащитных, запугивать, унижать, выставлять на посмешище. Богатенькой наследнице было скучно, и она развлекалась за чужой счет.

Но в случае с Кэсси это не сработало. У девушки не было чувства неполноценности из-за того, что семья Кэсси бедна. Она верила, что хорошее образование поможет ей выбраться из нищеты, и уверенно шла к цели. Она добилась стипендии в одной из элитных школ, и ни в чем не уступала учащимся здесь, хотя к их услугам были лучшие репетиторы, которых можно нанять на деньги, а у Кэсси — только она сама. И, по ее мнению, для большинства учащихся здесь шанс попасть в такую школу без родительских денег не велик. А она свой реализовала, и ей есть чем гордиться.

Поэтому насмешки Оливии ее ничуть не задели. Кэсси просто пожала плечами, оттолкнула девушку плечом и ушла. Ни сама Оливия, ни ее подружки ввязываться в драку, пытаясь остановить жертву, не рискнули. То ли маникюр пожалели, то ли испугались за свое здоровье. Кэсси была крепче их, вместе взятых — хрупких до субтильности, ведь богатым юношам нравятся девушки, нуждающиеся в защите.

Инцидент продолжения не имел, Оливия несколько дней провожала Кэсси злобным взглядом…

…а теперь ее парень обвиняет Кассандру в каких-то немыслимых вещах. И совершенно уверен в честности своей девушки.

Ну да, конечно, искренность и Оливия — рядом и не стояли.

Даже оказавшись подвешенной на цепях в пустом доме, в окружении трех парней, Кэсси не верила, что с ней может случиться что-то плохое. Но, судя по оговорке Теодора, он уже не впервые проворачивал нечто подобное, а значит, шансов уйти без потерь у нее не было. Кассандре оставалось только бессильно злиться. И именно злость заставила ее укусить бесцеремонного парня.

О чем она, впрочем, быстро пожалела. Потому что стоило Теодору уйти, как его дружки приступили к делу. И, как ни кричала Кэсси, требуя не трогать ее, парни только смеялись. Они знали, что сопротивляться она не может.

Беспомощность убивала.

Ее раздели, заставив почувствовать себя еще беспомощнее. Они обсуждали ее и лапали, как будто она просто кусок мяса, и от этого становилось невыносимо противно. Чужие прикосновения оставляли ощущение грязи на коже, и больше всего Кэсси хотелось оказаться в другом месте. Подальше отсюда.

На какое-то время ее оставили в покое, выясняя, кто будет первым, но передышка вышла слишком короткой. Кэсси почувствовала, как чужие руки легли на ее бедра, и зажмурилась, по-детски прячась во тьму от всего плохого. А в следующий момент все прекратилось.

Напуганная, Кэсси открыла глаза — и обнаружила рядом Теодора. И он выгонял несостоявшихся насильников!

Это было похоже на чудо, но Кэсси не обольщалась. Вряд ли Теодор просто так отпустит ее после того, как похитил и чуть не отдал на растерзание двум парням.

Но он именно это и сделал.

Он освободил Кэсси от цепей и велел убираться.

Ослушаться Кассандра не посмела, понимая, что не стоит привлекать его внимание лишний раз. Кто знает, вдруг этот безумец передумает снова.

Хотя блузка была безнадежно испорчена — ее, как и бюстгальтер, срезали, когда обнажали девушку — ее еще можно было надеть. Кое-как натянув нижнее белье, остатки блузки и юбку, Кэсси торопливо обулась и помчалась прочь из дома.