Линдси Пайпер - Заклятие короля
— Чертовка, — пробормотал он себе под нос.
И все же ему удивительно не терпелось начать.
Лето расправил плечи и вскинул подбородок. Семья Астер управляла самыми мощными криминальными картелями в мире людей. Его победы над мятежниками собственного картеля — Таунсендами из Англии и Кавашима из Гонконга — принесли Лето множество привилегий. И, в числе прочих, право для его сестры Йеты и ее мужа Дэлниса родить малышку. Вскоре, с благословения Дракона, его усилия помогут заработать протекцию и уход для младшей сестры, Пэлл, лежащей сейчас в коме. Йета и Дэлнис, в человеческом мире, который они сделали своим домом, почти десять лет несли на себе бремя заботы о Пэлл.
Он будет побеждать в Конфликте, год за годом. Чтобы хранить безопасность своей семьи. Чтобы гарантировать выживание клана Гарнис.
Уверенность придала легкости его шагам, когда Лето отправился по наклонному коридору в сторону вопящей неофитки. Одри стояла спиной к решетке из кованого железа, закрывавшей пещеру от пола до потолка. Ключа у Лето не было. Его впускала и выпускала человеческая стража Астеров. Электропогонялки для скота, электрошокеры и пули с напалмом могли сдержать даже самого сильного Короля Дракона. Потому что на нем был ошейник.
Лето никогда не протестовал. Зачем? Этот подземный каземат всю жизнь был местом и целью его славы, здесь дрался его отец. И здесь же погиб, пытаясь послужить тем, кого любил. Был обезглавлен Драконовым лезвием.
— Держись от меня подальше!
— И не подумаю. — В ее словах звучала уверенность, которую он ощущал.
Она рванулась вперед. Несмотря на изящное телосложение, она оказалась жилистой и удивительно сильной. Но с ним ей никогда не сравниться. Он поймал ее на середине движения. По инерции Одри налетела животом на его предплечье. Он снова швырнул ее на землю. И наступил каблуком на ее ошейник, прямо над гортанью.
— Так ты только покалечишься. Придержи свой огонь. Он пригодится тебе для Клеток.
Она баюкала локоть и глазела на него бледными, очень светлыми глазами — возможно голубыми.
— Я буду тренировать тебя для твоего первого боя, через три недели, — продолжил он. — Обычно дается больше времени, но Старик Астер хочет, чтобы ты была готова раньше. Он пригласил много важных людей.
Лето убрал сапог, схватил и намотал на кулак горсть ее волос — светло-медовых, спадавших до середины спины. Это следовало исправить. Его собственный опыт показал, как опасны в бою длинные волосы.
— Отпусти меня!
— Нет. — Он потащил ее обратно, к главному помещению для тренировок. Толкнул в каверну, выдолбленную постоянно текущей водой. — Вымойся. Я не работаю с мусором.
Она зашипела, когда холодная вода полилась по лицу и спине. Тонкая больничная рубашка облепила ее тело. Вскоре это будет бесполезная мокрая тряпка. У него были доспехи, в которые она сможет переодеться. Позже. Вначале ей нужно указать ее место.
— Мыло?
Лето скрестил руки.
— Это что было?
Она сжала губы в тонкую бледную линию. Медовые волосы потемнели под струйкой воды. Ее руки и ноги дрожали. Она сжалась в комок, пытаясь закрыться.
Если бы женщина не спросила, Лето ждала бы уйма грязной работы. На определенном уровне ему хотелось ее сломать. Но он жаждал настоящего противника. А у нее был, похоже, нужный потенциал, если только ей хватит мозгов понять, когда пора отступить.
— Могу ли я получить немного мыла? — Просьба далась ей непросто, и все ее лицо исказилось от ярости.
— Возможно.
Он медленно опустился на колени перед ней. Он достаточно тренировал и тренировался в Клетках и умел почувствовать, когда проявление доброты производит больший эффект, чем агрессия. Она забилась поглубже в каверну, но страха в ее взгляде он не увидел. Бледные, почти серебристые глаза смотрели на него из-за завесы воды. Она уже стала чище. Теперь он мог различить черты ее лица. Упрямая. Каждая черточка говорила об упрямстве.
— Я редко даю советы, которые не касаются техники боя. Но послушай меня сейчас: прибереги свою враждебность. Я тебе не враг.
— Фигня.
Она отбросила мокрые волосы, открывая лицо в форме сердечка. Заостренный подбородок казался надменным, но губы были нежными. Тонкими. Дрожащими. И, будьте свидетелями все Короли Дракона, кожа ее — естественно смуглой. И блестела, как золото под ярким солнцем. Широкие скулы были раскрашены веснушками, а не грязью, как он подумал. Вода затемнила ее ресницы, подчеркнув невероятные, почти прозрачные глаза. Взгляд был внимательный. Она оценивала каждую деталь, несмотря на свою ярость.
Ум у новичков был обоюдоострым мечом.
— Можешь превратиться в полумертвую отбивную, мне все равно, — Лето пожал плечами. — Ты знаешь, как сложно убить Короля Дракона. Но толпа любит смотреть, как бойцы кричат, истекая кровью. Никто о них не горюет.
— Мой сын оплачет меня, — прошептала она.
— Он уже это делает. Доктор Астер наверняка сказал ему, что ты умерла.
— Я дала обещание сыну. Еще один год.
Один год.
Он едва ли не пожалел ее за наивность. После первого матча ей повезет, если она сможет стоять, или говорить, или жевать. Да, она исцелится, как все Короли Дракона, но процесс регенерации не идеален. Ампутированные конечности не отрастали. Сознание разрывалось в клочья безумия. И оставались шрамы. Его разрезанная губа и исполосованная спина тому свидетельство.
Но он спрятал свой пессимизм и застарелую боль. Сейчас она была его ответственностью. Он еще ни разу не подводил Старика. И не позволит этой женщине уничтожить то уважение, которого Лето добивался долгие годы.
— Учись сражаться, — сказал он ей. — Иначе пострадаешь, как остальные.
Она содрогнулась. Больничная рубашка облепила ее. Она спрятала под подол колени и прикрыла груди, скрестив дрожащие руки. Вода позволила ей сохранить пару секретов.
— А ты здесь для того, чтобы учить меня?
— Ты избавила бы себя от уймы проблем, задав этот вопрос минут двадцать назад.
— Bathatéi, — самое грязное ругательство на языке Королей Дракона.
Лето лишь рассмеялся.
— Твое имя. Быстро.
Она ударила его кулаком. Он с легкостью перехватил ее руку, а затем и вторую. Единственным ее оружием остался — хотя она могла этого и не осознавать, — внезапный вид ее обнаженной груди. Размокшая бумажная рубашка только подчеркивала ее обольстительные формы. Лето усилием воли заставил себя смотреть ей в лицо.
— Твое имя, — сказал он с нарастающей угрозой. — Но, если ты предпочитаешь называться лабораторной грязью...
