Янтарный дым (ЛП) - Каст Кристин

Ева закашлялась, вдыхая мерцающую мамину пыль.

— Не беспокойся о беспорядке. Я сейчас всё здесь уберу. Это часть моей работы, — сказал Алек, вытаскивая метлу из кармана.

Ева расстегнула ремень на запястье и пошевелила пальцами.

— Правда, здесь странно?

Алек пожал плечами.

— Ты уверена, что у тебя не похмелье после вечеринки?

Ева на мгновение задумалась.

— Я странновато себя чувствую.

Он провёл рукой по спутанным локонам.

— Много времени прошло с тех пор, как я делал рисунок дерева. По-моему, неплохо выглядит.

— Да, мне она тоже нравится, — сказала Ева, глядя на свежую татуировку, которая казалась живой, танцуя от движений её пальцев. — Я даже не почувствовала боли.

— Это плюс, — хихикнул он и неловко потянул кулон, висевший у него на шее.

— Мне нравится твой кулон. Это кристалл?

В этот момент раздался звон дверного звонка, и в комнату с порывом холодного ветра ворвалась Бриджит.

— Пора уходить. Тебе ещё многое предстоит узнать на пути домой.

— Извини за неё, она любит эффектные появления, — сказала Ева, взяв сумочку и перекинув ремень через плечо.

— Скоро увидимся, — он помахал рукой, когда она поспешила догнать Бриджит.

— Думаю, тебе стоит поучиться быть менее грубой, Бридж, — произнесла Ева, закрыв за собой дверь и пристегнув ремень безопасности. — Этот парень был очень милым. Ты вела себя так, будто его вообще не существует.

— Ты ещё найдёшь его, — сказала Бриджит, объехав квартал и припарковавшись у открытой бензоколонки.

— Да, если когда-нибудь решу сделать ещё одну татуировку, — Ева мягко провела пальцем по узору в виде голых ветвей дерева. — Но я даже не помню, почему хотела её.

— Чтобы напомнить себе о своей силе.

— Эй! — раздался приглушённый голос, и кто-то постучал в окно. — Хотите опустить стекло?

— Простите, — сказала Ева, нажимая кнопку, чтобы опустить окно.

— Ничего страшного, — подмигнул он, играя хрустальным кулоном. — Просто хочу уточнить, какой вам нужен газ. У нас есть зелёный, розовый или золотой.

Ева не могла отвести взгляд от его пальцев, ласкающих гладкий камень.

— Твой кулон кажется мне знакомым.

Бриджит разразилась смехом, и в этот момент татуировку Евы обожгло болью. Горло сдавило, и она закашлялась. С дерева на её руке начал сочиться чёрный пигмент, стекая на пол. Ева отдёрнула ноги от краски и завернула руку в подол рубашки. Когда она подняла глаза, бензоколонки уже не было — вместо неё перед ней стояло крыльцо.

Теперь она покачивалась в знакомом чёрном кресле-качалке.

— У меня болит горло. Мне нужно что-нибудь выпить, — прошептала она, и на столике рядом с ней тут же материализовался стакан.

— Попроси о помощи, и она придёт, — улыбнулась Бриджит.

Ева и Бриджит сидели молча. Конденсат со стакана медленно стекал фиолетовыми каплями на камень.

— Кто это? — Ева прищурилась от солнца, когда к её дому подъехал фургон. Яркая наклейка на боку фургона рекламировала защитный уход за газоном. — Когда мы наняли «Газонокосильщиков Алека»?

Дверь фургона открылась, и на солнце вышел загорелый мужчина, не сводя с неё взгляда. Он медленно поднимал газонокосилку по подъездной дорожке.

— Иди к нему. Он здесь, чтобы учить и оберегать тебя, — сказала Бриджит.

Ева подняла стакан и сошла с крыльца. Под ногами прохладная, влажная трава напоминала весенние утренние луга.

— Ты следил за мной? — спросила она, оказавшись в тени его высокого, сильного тела.

— Хочешь, чтобы я прекратил? — Он внимательно изучал её лицо, взглядом скользя по вырезу её платья.

— Нет, — сказала она, протягивая ему стакан.

Он сделал глубокий глоток, и вода, стекая с его подбородка, скользнула по обнажённому торсу.

— Тебе нужно полотенце. Пойдём, я принесу одно, — предложила Ева, провела его через гостиную и на кухню. Подняв полотенце со стойки, она нежно промокнула его грудь, подняв глаза и встретив взгляд его карих глаз. — Твой кулон… он прекрасен.

Он отвёл её волосы в сторону и приподнял её лицо к своему. Она поцеловала его с неожиданной нежностью, и он ответил на её желание. Предвкушение наполнило её, когда он медленно стянул шлейки её платья с плеч. Мягкий хлопок ласково скользнул по её спине, опускаясь на пол. Его рука скользнула по её изгибу, притягивая к себе.

Он поднял её и осторожно положил на кухонную стойку. Холодный гранит остудил её ноги.

— Ты такая мягкая… такая красивая, — прошептал он, его дыхание обжигало её шею.

Его шероховатые пальцы впились в её бедра, и он прижался к ней. Его губы скользнули по её груди, и она прикусила губу, чтобы подавить крик. Его аромат дурманил её, и, задержав дыхание, она ощутила себя свободной и дикой. Её тело пульсировало от удовольствия, и тихие стоны слетали с губ. Его талисман ударился о грудь, когда он проник глубже.

— Ева! — страстно произнёс он. — Ева!

Яркий белый свет заполнил комнату, смешавшись с его смехом. Внезапно пространство опустело, и она оказалась одна, полностью одетая, в белой коробке.

Она прищурилась от яркости.

— Ау? — окликнула она.

Голос откликнулся.

— Ты уже нашла его?

— Нашла кого? — переспросила Ева.

— Нет, — ответил голос с грустью. — Ещё не нашла. Но когда найдёшь, по-настоящему проснёшься.

Глава 22

— Что-то здесь не так. Солнце мира живых поднималось и садилось три раза, но она все еще спит, — сказал Алек, присев над одним из недавно сформированных озер в зале Эхо.

— А ты устал, приглядывая за ней. Тебе нужен отдых, как и ей, — спокойно ответила Дева.

— Я не могу сейчас отдыхать. Мне нужно встретиться с ней, убедиться, что с ней больше ничего не случится, чтобы она помогла мне восстановить Тартар.

— Ее тело трудится усерднее, чем ты или я могли бы себе представить. Ева перестраивается, как новый Оракул. Будь терпелив, сын.

— Терпение, — пробормотал он. — Как раз этого у меня нет.

Легкое прикосновение Девы к его спине вызвало мурашки у Алека.

— В детстве, когда тебе было страшно, грустно или неспокойно, я всегда вот так нежно чесала тебе спину. Раньше это тебя успокаивало. Иногда тебе даже удавалось уснуть, — улыбка осветила ее голос. — Помнишь?

— Этого не забыть, — Он выгнул спину и тихо застонал, потягиваясь. — Тогда все было проще.

— Что ты имеешь в виду?

— Проклятие. Тогда я не понимал его, но понимаю теперь. Не было угрозы, что зло настигнет смертных, а Тартар был просто моим домом, а не миром, который мне предстоит восстановить.

— Ты винишь меня? — тихо спросила Дева.

— С какой стати?

— Проклятия не было бы, если бы не мое глупое поведение, и нам не пришлось бы умолять Геру ответить.

— Тогда меня бы здесь не было, — он успокаивающе обнял ее. — Не обращай внимания на мои жалобы. Я просто устал ждать, без возможности что-то сделать.

Некоторое время они сидели молча, наблюдая, как Ева неподвижно лежит на больничной койке.

— Возможно, есть кое-что, что стоит попробовать, — сказала Дева. — Но не расстраивайся, если из этого ничего не выйдет.

— Все лучше, чем просто сидеть и смотреть. Что я должен сделать?

— Твой талисман содержит силу этого мира, которой у тебя самого нет, — объяснила Дева. — Вот почему ты можешь путешествовать между мирами и говорить с нами или с другими, когда в этом нуждаешься. Он — невидимый мост, связывающий нас.

— И чем дольше я нахожусь в другом мире, тем быстрее иссякают мои силы, и я вынужден возвращаться сюда, чтобы мы оба могли восстановиться. Это я знаю, — сказал Алек, едва скрывая разочарование.

— То, что ты не знаешь, — те же способности, которые позволяют тебе контактировать с этим миром, можно использовать, чтобы связаться со спящим.

— Значит, с помощью этого, — он вытащил кристалл из-под рубашки, — мне позволено входить в сны людей?

— И да, и нет, — ответила Дева. — Сон — дар, доступный смертным. В прошлом, он служил прямым каналом для общения с нашими Богами, Богинями и Оракулом. С тех пор смертные сбились с пути и видят во сне только то, что хотят.