Танит Ли - Любовь из металла
Они стали притчей во языцех.
Я пыталась отыскать ту девчонку, чье бедро я сломала, когда падала на нее, — хотя у меня крепкие кости, возможно, она уберегла мою черепушку от раздробления, — и узнать, все ли у нее хорошо. Но все пострадавшие будто испарились.
Однажды я спрячу эти записи где-нибудь под половицами. Где я захоронила Книгу Джейн несколькими неделями ранее. Это старый дом, ему около двух веков. Доски легко выйдут, если над ними поработать как раньше, десертным ножом и гаечным ключом. Я оставлю свою рукопись с ее книгой для того, кто придет после меня. Если это ты, прочти «Историю Джейн» первой. Или последней.
Пожалуйста, прими мои жалкие сожаления о том, что я не могу завершить свой скромный вклад в подрывную (неопубликованную в моем случае) литературу этого мира на триумфальной и красивой, полной надежд ноте. Не вини меня. Обвиняй корпорации. Обвиняй правительства. Или обвиняй чертового дедова Бога. Возможно, в конце концов, он в ответе за все.
Часть II
Флаер Желание
Глава 3
Non Serviam[41] («Не буду служить»). Слова, обращенные к Богу, как говорят, Ангелом Люцифером перед его падением.
— 1 —
Спустя пять дней после того, как я записала те завершающие слова своей «Истории», я снова с ним увиделась. Я имею в виду, что он предстал перед моими глазами физически.
Я была в квартире на Эйс; я не часто выбиралась, только за покупками или на прогулку в парке с расселиной. Было три пополудни, час, который часто кажется мне негативным временем, как говорят про ночь.
Голос двери (да, в новой квартире была дверь с голосовым устройством, адаптированная специально под меня) позвал тихо, но механически интимно сквозь все комнаты:
— Лорен, кто-то пришел.
— Кто?
Я подумала, что это Шарффи. Не задумалась и не насторожилась. Глупо. Потому что должна была.
Дверь ответила:
— Это Верлис.
Мне показалось, будто все во мне оборвалось и испарилось где-то в районе моей филейной части (хороший библейский термин). И ничего не осталось внутри. Одно пустое пространство.
Что я ответила? Я знала, что он в любом случае мог бы попасть в квартиру. Я видела, как он отпирал замок и снимал с засова дверь. И хотела ли я, что бы он вошел?
— Ладно, — сказала я.
— Спасибо, Лорен, — поблагодарила дверь, сама Вежливость.
Я не присела. Прошла и встала у одного из выходящих на запад окон комнаты, которую я сделала гостиной. Мне подумалось, раз я здесь была уже довольно давно, — более месяца, верно? — сможет ли он обнаружить мой личный запах в апартаментах. Я смотрела на пейзаж за окном, убеждаясь в течении времени. Все верно, деревья в парке начали перекрашиваться в металлический — медный, золотой цвета. Осень уже тут. Затем придет зима, и тогда металлическими цветами парка станут черно-астерионовый и серебряный.
Когда я обернулась, он уже проходил бесшумно в комнату.
Была ли я готова? Только к тому, что буду не готова к встрече, и в том моя мудрость.
Он был одет в полинявшую белую рубашку, длинное, выцветшее, черное пальто и в черные же джинсы и ботинки. Одежда, которую можно назвать модной и не самой плохой из того, что носят молодые мужчины по всем подобным городам, здесь и в разных частях Европы.
Его волосы отливали красным цветом виноградин кларет.
Его кожа… что за…
Он прочел мои мысли, или язык моего тела и выражение подсказали.
— Грим, — коротко сказал он. — Искусственный загар. МЕТА пока считает это хорошей идеей.
— Чтобы тебя не узнавали? И как, работает?
— Вполне.
— Ты сел на… Как ты сюда добрался?
— Не поездом, — ответил он. — Линия все еще не работает. Они заменяют все пути.
Я ничего не ответила. Потому что не могла рассказать ему, что помнила и о чем солгала, сказав, что потеряла память.
— Я сделаю чай. — Очередная ложь, будто бы он обычный живой гость. Я знала, что для него нет потребности в еде или питье.
Необычно было проходить мимо него. У нас был секс. Мы были гораздо ближе. Но он стоял в стороне от меня, учтивый, как моя входная дверь.
В кухонном узле я наполнила водой контейнер и щелкнула переключателем. Двадцать секунд на кипячение воды. Он не прошел за мной — там было не так уж много пространства.
Не смотря на свой обман, я достала всего одну кружку и залила кипятком пакетик Притчая.
— Ты пьешь чай черным, — сказал он.
— Да. Не люблю молоко.
— Ты позволишь мне, — спросил он, — выпить чашку? Мне хотелось бы попробовать чай.
— Это всего лишь Притчай.
— Все равно.
«Признаюсь» — ответил он. — «Мне скорее нравится вкус пищи. Мне нужно этого стыдиться?»
Но нельзя было допустить, чтобы он понял, что я знаю об этом. Как ни странно, его — или их — не взволновал тот факт, что я определенно читала Книгу. Разве он не рассказал им, что я говорила о Джейн?
Я заварила Притчай в двух кружках и протянула ему одну. Он отпил глоток в задумчивости и затем прошел обратно через комнату. Присел на кушетку.
Со своим чаем я опустилась в кресло.
— У МЕТА записано, — говорил он, — что ты сказала, ты не против меня видеть снова.
Неожиданно я расхохоталась.
— Что? — спросил он.
— Не знаю. Это похоже на заранее устроенную женитьбу.
— Думаю, ты не из тех, кто стремится к браку.
— Думаю, ты тоже.
Он улыбнулся. Комната расцвела, будто от прикосновения лучей солнца.
— Но, — продолжил он, — ты не против моего присутствия здесь?
— Тебе повезло застать меня дома. Я часто выхожу.
— Тогда мне действительно повезло.
— Почему, — задала я вопрос, — ты захотел вернуться? Все дело в невыполненной постельной задаче? Ты понял, я о неудавшемся оргазме. Боюсь, что сейчас я не могу. У меня менструация.
— Нет ее у тебя, — он смотрел прямо на меня. Его лицо, даже под краской искусственного загара, походило на плоский щит.
— Ты и это можешь распознать? Как отвратительно. Даже при всех современных гигиенических методиках.
— Нет, Лорен. Я не говорил такого. Но есть другие признаки, которые я могу уловить.
— Не нужно мне было пытаться обмануть тебя.
— Зачем ты солгала? Я пришел не для того, чтобы принуждать тебя делать что-то. Вовсе нет.
— Нет. Просто я… я… я думала, с этим покончено.
— Разве я не говорил, что мы еще увидимся?
— Да. Но подтекст был такой, что это будет только для секса.
