Александра Айви - Бессмертие страсти
Ну что ж…
Это будет просто еще одним странным приключением в жизни, полной странностей.
Глава 9
Стикс проснулся один.
В этом не было ничего нового.
Он бесконечные годы просыпался один. И все эти годы не испытывал по этому поводу никаких сожалений.
Вампиры по своей природе не склонны к тесным контактам. Они образуют кланы скорее ради собственной безопасности, чем из-за потребности иметь семью, и хотя друг готов был убивать ради друга, они редко испытывали потребность встречаться просто для того, чтобы пообщаться.
Однако этим вечером Стикс, повернувшись на бок и обнаружив, что его постель пуста, почувствовал настоящее недовольство.
Боги свидетели — это неправильно!
Дарси должна быть у него в объятиях. Ее тепло должно обволакивать его, ее запах должен наполнять комнату сладостью.
Почему она от него ушла?
Быстро приняв душ и перевязав волосы кожаным шнурком, он набросил халат и отправился искать ту, которая слишком занимала его мысли.
Поиски оказались недолгими.
Он был вампиром и уже пробовал кровь Дарси. Как только он поднялся по лестнице и вышел в коридор, то ощутил ее присутствие за дверью солярия.
Шагая по коридору на встречу с ней, Стикс позволил легкой улыбке прикоснуться к своим губам.
Хорошо, что рядом не было Воронов. Стикс был не из тех демонов, кто часто улыбается. А еще он никогда не спешил, чтобы оказаться в обществе обычной смертной. Его слуги наверняка испугаются, решив, что он сошел с ума.
И возможно, будут правы, с горьковатой улыбкой решил он.
Усамой двери его улыбка моментально погасла: он уловил характерный запах химера.
— Проклятие! — выдохнул он, глядя, как Леве вперевалочку появляется из темноты и адресует ему то, что иначе как самодовольной ухмылкой не назовешь.
— На твоем месте я бы туда не заходил, — вызывающе заявил химер, дернув хвостом. — Если, конечно, тебе дороги твои… гм… драгоценности.
— А в чем дело? — Стикс мрачно шагнул вперед. — С Дарси что-то случилось?
— С ней все в порядке, — поспешно пояснил Леве, несомненно, почуяв, что в воздухе запахло смертью. — Но она сейчас занята.
— Занята? — Стикс чуть запрокинул голову, чтобы принюхаться. Когда он уловил знакомый запах, выражение его лица не стало спокойнее. — Шалотт!
— Да. — На уродливой серой мордочке снова появилась ухмылка. — И Шэй не слишком тобой довольна.
Стикс пожал плечами. Шэй далека от того, чтобы простить ему пытки Аспида.
— А когда она бывала мной довольна? — вопросил он.
— Никогда.
Почему-то Леве был страшно рад явной неприязни Шэй к Стиксу и его Воронам. А такое чувство выражать было опасно, если учесть, что ворчливое настроение Стикса только что превратилось в решительно мерзкое.
Благородная часть его существа хотела бы радоваться тому, что у Дарси оказалась подруга, которая сможет ее понять. Они обе были отчасти демонами — и обе были одиноки. Точнее, Шэй была одинокой раньше, пока она не составила пару с Аспидом.
И ей следовало бы убедить Дарси в том, что мир сверхъестественного не такой страшный, как ей могло показаться. И что еще важнее, принадлежности к миру сверхъестественного стыдиться не нужно.
Гораздо менее благородной части Стиксова существа хотелось выкинуть Шэй из ее собственного поместья, пока та не успела настроить Дарси против него.
— Сколько времени она здесь?
— Примерно час или больше. Похоже, они очень друг другу понравились.
— Отлично, — выдавил он, больше всего желая стереть с губ крошечного демона гаденькую усмешку.
— Отлично? — Леве тихо хохотнул. — Ты не боишься, что Шэй убедит твою красавицу всадить тебе в спину кол?
В ответ на эту издевку Стикс молча пожал плечами. И так известно, что у него есть твердое правило — не доверять никому, кроме своих Воронов.
Подозрительность и паранойя — лучшие друзья вампира, если ему хочется остаться в живых.
Однако несмотря на свою инстинктивную недоверчивость, Стикс не желал верить в то, что Дарси когда-нибудь станет для него угрозой. Пусть она и обладает невероятной отвагой и стальной волей, но сердце у нее по-настоящему нежное, этого не подделаешь.
— Дарси слишком добрая, чтобы кому-то навредить, — уверенно сказал он. — Даже мне.
Гаденькая улыбка померкла, и Леве разочарованно вздохнул. Сегодня никто в вампиров колья вгонять не будет.
— Надо признать, что тут ты меня поймал. Она совершенно не похожа на демона. Да и на смертную, если уж на то пошло.
Стикс посмотрел на него внимательно:
— Тебе удалось определить, что она такое?
— Она — демон, тут сомнений нет. — В голосе Леве послышались нотки досады. Ему было неприятно, что он не смог определить происхождение Дарси. Это было оскорблением его химерических способностей. — Но кажется, это как-то замаскировано ее принадлежностью к людям.
Стикс наклонился, чтобы заглянуть прямо в серые глазенки твари. Он не стеснялся использовать ненасытное любопытство химера.
— Сальваторе знает правду.
— Вер?
— Да.
Химер нахмурился, явно почувствовав, что им манипулируют.
— Он уже один раз тебе напинал. Хочется снова оказаться в неловком положении?
Стикс тихо зашипел. Мало кто посмел бы напомнить ему о столь унизительном проигрыше.
— Любой глупец выстрелит из арбалета, поджимая от страха хвост. Это был всего лишь удачный выстрел.
Леве продемонстрировал поразительный скепсис:
— Как скажешь.
— Ладно, я явно неспособен перехитрить вера. — Стикс сдержал ярость и даже сумел холодно улыбнуться. — А вот ты, мой друг, наоборот, обладаешь поразительными умениями и сообразительностью, чтобы выставить Сальваторе дураком.
Леве попятился, протестующе вскинув руки:
— Нет-нет! Тысячу раз нет! У меня аллергия на собак. Не говоря уже об острых зубах и мерзких когтях.
— Разве могучий химер может чего-то бояться?
— Ты что, сбрендил? У меня метр роста, хилая магия и девчачьи крылышки. Я всего боюсь.
Стикс пожал плечами:
— Маленький рост означает, что ты можешь незаметно проскользнуть к ним в берлогу.
— Ты уверен, что стрела попала тебе в грудь, а не в голову? — Леве возмущенно фыркнул. — С чего я стану рисковать собой ради тебя?
— Потому что это будет не ради меня. Это будет ради Дарси, — ловко возразил Стикс. — Пока мы не знаем, почему оборотни так отчаянно пытаются ее заграбастать, ей будет угрожать опасность.
Серые глазки возмущенно прищурились.
— Это нечестный прием.
